тил ее и усадил себе на колени. – Я так устала… – всхлипывала она. – Рован, я неимоверно устала…– Знаю, – ответил он, гладя ее по волосам. – Знаю.Ничего другого он сказать не мог. Рован держал ее в объятиях, пока Аэлина не перестала плакать и не затихла у него на груди.