Ровану захотелось поскорее оказаться рядом с Аэлиной. Но он перехватил взгляд Фенриса. Тот смотрел на спящую Аэлину, и лицо его было напряженным. – Убей меня, – прошептал Фенрис. – Если мне прикажут… Рован, убей меня прежде, чем я начну выполнять приказ.– Ты умрешь раньше, чем подойдешь к ней на локоть.Это было не угрозой. Обещанием. Констатацией факта. Фенрис облегченно вздохнул.– Ты знаешь, я рад, что получил время, – с несвойственной ему серьезностью добавил Фенрис. – Что Маэва, сама того не желая, дала мне время, и я понял, каково быть здесь. Быть частью этого. Рован не находил слов. Он посмотрел на Гареля. Но Лев лишь кивал, глядя на маленький лагерь внизу, где спал его сын.