Он потер лицо ладонью, и вдруг сразу стало заметно, что он устал и болен. Эндрю и Хеймиш переглянулись. Если хозяину нездоровилось, правила хорошего тона требовали откланяться и уйти. Еду они наверняка найдут на кухне – Хеймиш уже познакомился с хорошенькой поварихой, которая, по его словам, была сговорчивой. Но прежде чем он успел что-нибудь сказать, взгляд Магнуса вдруг оживился.

– Скажи, Эндрю, ты ходишь на охоту?

– На охоту? – Какой же мужчина не ходит? – Я люблю охотиться.

– Превосходно!

Магнус потер руки, следы усталости удивительным образом исчезли. Остаток вечера он рассказывал охотничьи истории одну за другой, и все они вращались вокруг охотничьего мастерства Магнуса. Ни Хеймишу, ни Эндрю не удавалось вставить ни словечка.

Выйдя от Кейра, Сюзанна решила посвятить остаток дня хозяйственным делам: она обошла фермы, проверяя, по графику ли идут осенние посадки, и встречаясь с арендаторами. Избегать Эндрю было нетрудно, но вот избегать мыслей о нем – куда труднее. Что бы она ни делала, ее преследовал его призрак. Он был великолепным мужчиной во всех отношениях. От этой мысли она раздражалась еще сильнее. А поцелуй? Каждый раз, когда Сюзанна вспоминала о том поцелуе, ее бросало в жар, она чувствовала голод, жажду… жажду большего. Что было совершенно нелепо. Она не хотела большего. Она не хотела, чтобы он снова ее целовал. Она хотела от него только одного: чтобы он уехал. Вскочил на своего коня и ускакал обратно в Даннет. И оставил ее в покое.

Просматривая отчеты о добыче соли, встречаясь с управляющим имением, чтобы обсудить, что нужно отремонтировать на мельнице, совещаясь с предводителем гильдии рыбаков, Сюзанна думала, что было бы хорошо передать заботы о защите Даунрея кому-нибудь другому. Это была еще одна из обязанностей, которую ей нужно было втискивать в и без того загруженный день. Да, она бы с удовольствием перепоручила это кому-нибудь еще. Кому угодно. Кому угодно, кроме него. Сюзанну очень сильно задело, что он ее даже не помнил, в то время как она была не в состоянии его забыть. А сегодня… о, сегодня ее воспоминания и сожаления стали еще острее.

Впервые они встретились в прекрасный весенний день. Она тогда приехала в гости к родственникам, жившим в небольшой деревушке неподалеку от Перта. Она была тогда очень молодой. И очень глупой. Поэтому, когда на прогулке по лесу она встретила красивого парня, она разрешила ему заговорить с ней и очаровать ее. Она даже с ним флиртовала!

На следующий день, когда она опять вышла на прогулку, возможно, в надежде снова его увидеть, он был там. На этот раз он взял ее за руку и продолжал держать ее, пока они гуляли по лесу. А еще через день он ее поцеловал. В те дни все казалось очень простым. Сюзанна была в восторге от того, что ею заинтересовался такой красивый парень. Перед его ослепительной улыбкой она была беззащитна. Когда он пустил в ход свои уловки, она не могла устоять, да и не хотела. За считаные дни она в него влюбилась. Влюбилась и отдала ему все. И это ее почти уничтожило. Потому что однажды она в очередной раз вышла на прогулку, полная надежд, и нашла его… но он был не один. Он был в лесу, на их месте! И держал в объятиях Кирсти Ганн.

Сюзанна была уничтожена. На следующий день она уехала и больше не возвращалась. Сюзанна не ожидала, что может когда-нибудь увидеть его снова. Она отдала ему все, а он даже не сказал ей свое полное имя. Как она могла предположить, что он окажется Эндрю Лохланнахом? Что он – брат того мужчины, за которого вышла замуж ее сестра?

Проведя долгий день в попытках убежать от своего прошлого, Сюзанна устало поднималась по лестнице. Она шла и думала, что в конце концов все к лучшему. Она научилась быть осторожной. Она узнала истинную сущность мужчин. Все они эгоисты, не способные быть верными, и их действиями руководит не мозг, а совсем другой орган. И усвоив этот урок, она испытала огромное облегчение, потому что теперь она больше не позволит себя одурачить.

Она завернула за угол и направилась по коридору к своим комнатам. Она знала, что день предстоит напряженный, знала она и то, что отец пригласит на обед его, поэтому она распорядилась, чтобы ей подали еду в ее покои. Сейчас она хотела только одного: рухнуть в кресло и ни о чем не думать. Свернуться клубочком и закрыться ото всех. И еще, пожалуй, укрепить защитные барьеры, которые она вокруг себя воздвигла.

До нее донеслись отголоски низких мужских голосов. Она встала как вкопанная. Потом, затаив дыхание, подошла на цыпочках к двери галереи библиотеки. Галерея опоясывала всю библиотеку по кругу. В детстве они с Ханной частенько устраивались там, наверху, и шпионили за отцом и его приятелями. Со своего наблюдательного пункта они много чего узнали, в том числе, возможно, много такого, что юным девочкам знать не следовало.

Один из мужчин внизу, в библиотеке, засмеялся, и у Сюзанны похолодела кровь. Ничего удивительного, что Эндрю Лохланнах пьет виски с ее отцом. Мужчины так и поступают. Можно не сомневаться, что после того, как он к ним вторгся, он попытается упрочить свое положение. Конечно, подслушивать в ее возрасте было дурным тоном, но Сюзанна не смогла побороть искушение и подкралась ближе. Но до того как она успела устроиться, ее внимание привлекло какое-то движение слева от нее. Она прищурилась и всмотрелась в полумрак. Возле балюстрады съежился маленький комочек с пушистыми белыми волосами. Схватившись за перила, девочка завороженным взглядом внимательно смотрела вниз, на компанию мужчин. У Сюзанны пересохло в горле, она испытала чувство сродни ужасу.

– Мари Изабелл Макбин! – прошипела она.

Дочь не ответила. Тогда Сюзанна придвинулась ближе, низко наклонившись, чтобы мужчины не могли ее заметить. Она схватила девочку за руку.

– Что ты здесь делаешь?

Улыбнувшись, Изабелл сверкнула зубами – ее улыбка, при которой на щеках появлялись ямочки, была очень обаятельной, даже слишком; в глазах, голубее, чем небо, плясали смешинки.

– Слушаю.

– Подслушивать неприлично.

Изабелл склонила голову набок.

– Тогда почему ты этим занимаешься?

Сюзанна почувствовала, что краснеет, но решила не обращать на это внимания.

– Ничего подобного я не собиралась делать. И не хочу, чтобы этим занималась ты. А теперь пошли вниз, пора ужинать.

Изабелл со вздохом встала, хотя Сюзанна отметила, что девочка предусмотрительно отодвинулась назад, чтобы оставаться вне поля зрения мужчин внизу. Они в это время делились охотничьими рассказами и, судя по раскатам смеха, еще и пили.

Сюзанна потянула дочь за собой и тихо, но решительно закрыла за ними дверь. Потом резко повернулась к дочери, поставила кулаки на бедра и нахмурилась, чтобы Изабелл поняла, как сильно мать ею недовольна. Такие вещи до Изабелл частенько доходили с трудом. Она уже открыла рот, чтобы прочитать девочке лекцию о приличиях и уважении к чужой частной жизни и, возможно, на некоторые другие воспитательные темы, но Изабелл заговорила первая:

– Кто эти дяденьки?

Сюзанна побледнела.

– Какие дяденьки? – Она положила руку на плечо дочери и повела ее по коридору, прочь от опасности. Или от искушения. – Гости. Может, поужинаем в моих покоях? Это будет как пикник.

Изабелл обожала пикники.

Однако девочка наморщила нос.

– А почему мы не будем ужинать с дедушкой?

– У него гости. Мы не будем им мешать. Ну, так что ты скажешь? На пикник?

Изабелл пожала плечами.

– Ладно.

Сюзанна буквально втолкнула ее в свою комнату и дернула за ленту звонка. Изабелл бросилась к креслу, стоящему у огня, плюхнулась в него и небрежно закинула ноги на подлокотники. Сюзанна нахмурилась. Тогда Изабелл вздохнула и сменила позу на более подобающую юной леди.

– Почему эти люди говорили про Ханну?

Сердце Сюзанны гулко застучало. Она села в соседнее кресло.

– Я… э-э… Они про нее говорили?

– Да.

– Что… и что же они говорили?

Изабелл посмотрела на мать и укоризненно нахмурилась.

– Я думала, что нам не полагается подслушивать.

– Все верно. – Сюзанна распрямила спину. – Но поскольку ты все равно уже подслушала, ты, по крайней мере, можешь рассказать мне, что они говорили.

«Это же не означает, что я плохой родитель?»

– Ну, дедушка спросил, счастлива ли она, и рыцарь сказал, что да, что она была…

Сюзанна испытала облегчение, но оно быстро сменилось раздражением.

– Какой еще рыцарь?

– Высокий такой.

– Они оба высокие.

– Тот, который с длинными волосами. – Изабелл подцепила пальцем свои кудри. – С такими, как у меня.

Сюзанна переплела пальцы на коленях.

– Этот мужчина не рыцарь.

– Он похож на рыцаря. Он выглядит прямо как герой.

– Никакой он не герой. – «Он самодовольный и высокомерный тип, и раздражает меня так, что не передать словами». – Он буффон.

– У него был меч.

Сюзанна быстро заморгала.

– Он пришел с мечом в библиотеку? – «Какая невоспитанность!»

– Нет, я видела его сегодня днем, во дворе. У него был меч.

Изабелл бросила на нее взгляд, в котором сквозил вызов. И этот взгляд слишком походил на взгляд ее отца. Сюзанна чуть было не поежилась, но совладала с собой.

– Держись от этого человека подальше. И ты знаешь, как я отношусь к мечам.

– А мне его меч нравится. Он очень блестящий. Как думаешь, он мог бы научить меня пользоваться мечом?

– Дорогая, ты должна держаться от этого человека подальше. От всех этих мужчин. Они воины, и им не понравится, если им будут докучать маленькие девочки.

Изабелл постучала пальцем по пухлой губе.

– Тот, который с рыжими волосами, очень красивый, тебе не кажется? – Сюзанна не ответила. Тогда девочка добавила: – Наверное, из него вышел бы хороший муж для тебя.

Сюзанна не знала, почему эта мысль была ей так неприятна.

– Дорогая, почему ты так думаешь?

– У него такие же рыжие волосы, как у тебя.

– Это же не причина, чтобы выйти за него замуж!

Изабелл кивнула.

– У него тоже есть меч, – сказала она с надеждой в голосе, словно это было великолепной рекомендацией.

Сюзанна сочла своим долгом напомнить:

– Я не ищу себе мужа.

Изабелл, как обычно, пропустила это мимо ушей.

– Это Ханна их послала?

Сюзанна воззрилась на дочь.

– Что-о?

– Разве не для того она уехала? Чтобы найти людей, которые нас защитят.

– Откуда ты это взяла?

Изабелл захлопала ресницами.

– Ты же на самом деле не хочешь знать.

– Очень даже хочу.

– Но ты сказала, что не желаешь знать, что именно я подслушала, пока сидела в…

«О боже!»

– Ты подслушивала? Подслушивала?

Девочка кивнула, ее кудряшки запрыгали.

– Когда дедушка, Ханна и ты говорили про отъезд Ханны. Ты сказала, что нам нужна более сильная защита.

О черт, она ведь и правда это говорила!

– А Ханна сказала, что Даннет мог бы прислать людей. И помешать плохим людям сжигать фермы и воровать разные вещи.

У Сюзанны упало сердце. Она и не подозревала, что ее дочь все это слышала. Никогда не нужно обременять ребенка взрослыми заботами.

– Да, дорогая, эти мужчины и есть люди, которых прислала Ханна.

У Сюзанны заныло сердце. Она не хотела, чтобы Эндрю был здесь, отчаянно не хотела. Но ради этого – ради безопасности Изабелл, отца и, да, даже ее самой – Ханна пожертвовала всем, и отвергать этот дар было бы с ее стороны глупым ребячеством.

Изабелл вздохнула и дернула за ниточку, торчавшую из шва.

– Я скучаю по Ханне.

– Я тоже, дорогая.

– И по Лане. Без них здесь все не так.

Это верно, все не так.

– Как думаешь, скоро они приедут к нам в гости?

– Надеюсь, что да, дорогая. Я тоже по ним очень скучаю.

Изабелл выпятила губу.

– Если эти люди – друзья Ханны, значит, они хорошие.

Необязательно.

– Девочка моя, они здесь по делу, и мы не должны путаться у них под ногами. Пообещай, что будешь держаться от них подальше.

Реакция Изабелл ей не понравилась. Девочка в задумчивости покусывала губу – слишком долго.

– Изабелл? Ты мне обещаешь?

– Ну, хорошо. Но я не обещаю держаться подальше от псарни. Я любою собак.

У Сюзанны пересохло в горле.

– Я…

– Мама, почему ты поселила их на псарне?

Сюзанна вскочила на ноги и заходила по комнате.

– Как… откуда ты об этом знаешь?

– Рыцарь сказал. – Сюзанна не стала снова ее поправлять. – Когда он это сказал, дедушка засмеялся и спросил, что он такое натворил, что ты разозлилась.

«Боже правый!»

Изабелл посмотрела на нее с таким любопытством, что Сюзанне стало неуютно.

– Что он сделал, за что ты на него разозлилась?

– Ничего, дорогая. Он ничем меня не разозлил. – За вранье собственной дочери она наверняка попадет в ад. – Просто их слишком много. У меня не было времени подготовить комнаты для них всех.

По выражению лица дочери Сюзанна поняла, что ей не удалось ее обмануть этим объяснением. Даже ей самой оно показалось не слишком убедительным. Маленький носик Изабелл сморщился.

– На псарне пахнет.

– Дорогая, они же мужчины, воины, удобства для них не важны.

– Правда?

– Правда. Мужчины отличаются от женщин.

Изабелл вздохнула.

– Наверное, ты права. Мне показалось, что дедушка был очень доволен, что у него появилась мужская компания.

– Вот как?

– Да. Он даже это сказал.

– Гм.

Хотя Сюзанну кольнула обида, она понимала, что не может упрекать отца за то, что он стремится к таким же, как он. Для него, несомненно, было трудным испытанием жить на протяжении последних двадцати с лишним лет в окружении женщин с сильной волей. И оказаться в компании мужчин, равных ему, а не его вассалов, наверняка было для него большим удовольствием.

Сюзанна сознавала, что не стоит об этом спрашивать, но любопытство было сильнее:

– О чем еще они говорили?

Изабелл склонила голову набок.

– В основном обо всяких скучных вещах. Хотя дедушка, кажется, очень интересовался Пертом.

У Сюзанны замерло сердце. Так и застыло в груди.

– П-пертом?

– Да. Он спрашивал, зачем рыцарь туда ездил и когда, и сколько времени он там провел. – Она пожала плечами. – И все такое. Было намного интереснее, когда они рассказывали про охоту.

– Да, конечно. А что они рассказывали про охоту?

Изабелл затараторила, пересказывая подробности того случая, когда дедушка выследил и подстрелил оленя с рогами в пять ветвей. Сюзанна ее почти не слушала. Во-первых, она уже слышала эту историю много раз. А во‑вторых, ее мысли лихорадочно скакали. Отец расспрашивал про Перт. Это означало только одно: он все понял. Оставалось только молить бога, чтобы он держал рот на замке.