Руссова Светлана Николаевна – доктор филологических наук, профессор, сотрудник Русского Дома Науки и Культуры в Берлине (ФРГ), литературовед, автор свыше семидесяти опубликованных работ, в том числе монографий «Фрагменты анализа поэтического текста» (К., 1996), «Н. Заболоцкий и А. Тарковский. Опыт сопоставления» (К., 1999), «Поэтика восточных литератур» (К., 2000), «Автор и лирический текст» (М., 2005), учебных пособий по русской и зарубежной литературам, статей. Регулярно выступает и печатается в Германии, Украине и России.

Конка исчезла, исчезнет и трамвай, – и какой-нибудь берлинский чудак-писатель в двадцатых годах двадцать первого века, пожелав изобразить наше время, отыщет в музее былой техники столетний трамвайный вагон, желтый, аляповатый, с сидениями, выгнутыми по-старинному, и в музее былых одежд отыщет черный, с блестящими пуговицами, кондукторский мундир, и, придя домой, составит описание былых берлинских улиц. Тогда все будет ценно и полновесно, – всякая мелочь: и кошель кондуктора, и реклама над окошком, и особая трамвайная тряска, которую наши правнуки, быть может, вообразят; все будет облагорожено и оправдано стариной.

В. Набоков Путеводитель по Берлину

Во всяком большом городе есть своего рода земной рай, созданный человеком. Если церкви говорят нам об Евангелии, то зоологические сады напоминают нам о торжественном и нежном начале Ветхого Завета. Жаль только, что этот искусственный рай – весь в решетках, но правда, не будь оград, лев пожрал бы лань. Все же это, конечно, рай, – поскольку человек способен рай восстановить. И недаром против берлинского Зоологического сада большая гостиница названа так: гостиница Эден.

Теперь, зимой, когда тропических зверей спрятали, я советую посещать дом земноводных, насекомых, рыб. В полутемной зале ряды озаренных витрин по бокам похожи на те оконца, сквозь которые капитан Немо глядел из своей подводной лодки на морские существа, вьющиеся между развалин Атлантиды. За этими витринами, в сияющих углублениях, скользят, вспыхивая плавниками, прозрачные рыбы, дышат морские цветы, и на песочке лежит живая пурпурная звезда о пяти концах. Вот, значит, откуда взялась пресловутая эмблема: с самого дна океана – из темноты потопленных Атлантид, давным-давно переживших всякие смуты, опыты глуповатых утопий, и все то, что тревожит нас.

В. Набоков. Путеводитель по Берлину

На обложке замок Шарлоттенбург (Берлин)

Вход в зоологический сад Берлина

Автор выражает благодарность за содействие в издании книги

директору международной организации

Internationale Kunst– und Kulturprojekte GmbH

Наталье Андреевне Буркхардт

и госпоже Барбаре Тиме за предоставленные фотоматериалы

Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

От автора
По Берлину в поисках сокровищ исчезнувших цивилизаций

У каждого города, как и у каждого человека, – своя история. Лишь Post factum череда разрозненных фактов выстраивается в единую линию судьбы, налагающую отпечаток на все, порой внешне ничем не примечательные, события.

Берлин вместе с землей Бранденбург «несут крест» пограничных мест. А это значит – во все времена – особое пространство, в отличие от других германских земель оказывающееся лицом к лицу к другим народам и дающее приют «изгнанникам, скитальцам и поэтам». Вероятно, эта особенность судьбы поликультурного города, в котором сегодня уживаются рядом более 200 национальностей, была определена с самого начала истории Берлина.

Эта книга – дань любви к городу, с которым меня связала судьба в последние годы. К городу рифмующихся Ост – и Весткройца, Далем-Дорф и Хеллерсдорф, Фридрихсфельде и Лихтерфельде, исхоженному и изъезженному вдоль и поперек, но остающемуся новым и неизведанным, так что каждый раз, как в детстве, дух захватывает от ощущения себя победителем, которому город отдан «на разграбление».

Берлин – старинная карета, рыдван, колымага // Берлин, или берлинка, – речное судно, плававшее по Висле, Днепру и Соже, с острым носом и кормой, до 12 – 20 саженей длины, 2 саженей ширины, в осадке 4 – 6 четвертей, подымающее от 2 до 8 тысяч пудов // Берлинка – медная посеребренная монета, ходившая встарь в прибалтийском крае// Берлинская синь, берлинская лазурь – синяя краска, приготовляемая пережигом животных остатков // Берлины – лесины вроде лыж.

Из «Толкового словаря» В Даля

ИСТОРИЯ ГОРОДА

Первые следы пребывания человека в окрестностях Берлина и Бранденбурга относятся, по мнению ученых, уже к середине 6 тысячелетия до Р. Х. Древнегерманские племена стали селиться возле рек Хафель и Шпрее около IX – VII вв. до Р. Х. Но только в I – II вв. после Р. Х. здесь стали появляться большие крестьянские дома восточногерманских племен бургундцев и земнонов. После победы гуннов над готтами в 375 г. многие племена пробовали освоить земли будущего Берлина, даже славяне.

Так, примерно в конце VI в. здесь поселились два славянских племени – хефелеры (или хефельдуни) на севере (теперь территория Zellendorf, Wilmersdorf и Spandau) и шпреване (себя называвшие – стодоране) на востоке (теперь территория Pankow, Lichtenberg, Treptow). Центром одних стал Бранденбург, центром других – Кепеник. Археологам известны более 100 стоянок и городищ славян на этих территориях. В Нидерлаузитце сохранились остатки круглого укрепления славян, датируемого X – XI вв. – т. н. Славенбург Раддуш.

Свидетельством пребывания здесь славян стали и названия селений с характерными суффиксами: -ин (Берлин, Пенцлин, Веттин, Мальчин), -ов (Грабов, Хенов, Буков, Бисков, Трептов, Миров, Мальхов, Ратенов), -иц (Хемниц, Кривиц, Рибниц, Зебниц, Кестриц) и другие. Так, даже по поводу самого названия Берлин существуют теории, в том числе индоевропейского, германского и славянского происхождения. Bär – в немецком означает – медведь, в старопольском корень birl/berl связан со значением влажности, болотистости, похожее значение имеет в сербохорватском слово brljaga, не стоит забывать и о русском слове берлога, поскольку совершенно очевидно, что медведь является тотемом на этих территориях.

В Каулсдорфе и Малсдорфе (восточные окраины Берлина) сохранились славянские захоронения, а еще восточнее, в Нидерлаузитце, в районе Шпреевальда до сих пор, кстати, живет славянская этническая группа лужицких сорбов (или вендов), переселившаяся с Карпат в эти края в VI в. Несмотря на то что численность народа катастрофически уменьшается – в 2000 г. их насчитывалось всего 20 тыс. человек, они сохраняют свою культуру, обычаи, язык, ремесла, в центрах – в городках Lübben (Любин) и Lübbenau (Любнов) даже надписи на дорожных указателях присутствуют обязательно на двух языках – на немецком и сорбском (лужицком).

Земля между Одером и Эльбой, занятая славянами, продолжала интересовать немецких королей и курфюрстов. Поражение славян на Эльбе в 928 г. привело к захвату германцами Бранденбурга и христианизации славян. Но еще до XII в. правили на этой территории славянские князья. Так, средневековые хроники упоминают Яшу из Кепеника (Jacza von Köpenick, Jaxa von Köpenick) и князя Пшибыслава-Генриха, впоследствии ставшего крестным отцом первенца асканского маркграфа Альбрехта Медведя (Albrecht der Bär), чьи владения находились в районе реки Хафель, – Отто I (илл. 3).

Илл. 3. Альбрехт дер Бер

Поскольку Пшибыслав-Генрих сам был бездетен, то после его смерти в 1150 г. «кум» Альбрехт бескровно перенял управление резиденцией хефелеров – крепостью Бранденбург. С устройства Альбрехтом дер Бером новой крепости Шпандау отсчитывается рождение маркграфства Бранденбург. Но только в 1232 г. крепость потеряла свое славянское название Шпандове и стала городом Шпандау.

Первое письменное упоминание о Берлине относится к 28 октября 1237 г. Правда, в документах упоминается не сам Берлин, речь идет о некоем пасторе Симеоне из Кельна, города-спутника Берлина. Дело в том, что первоначальное поселение, ставшее впоследствии городом Берлином, состояло из двух частей – Кельна (вероятно, основанного выходцами из западного Кельна) и собственно Берлина. Двойное поселение Берлин-Кельн упоминается далее в хрониках маркграфства Бранденбург от 1280 г., где сказано, что маркграфы Иоганн I и Отто III основали его и многие другие города. Точкой же отсчета в истории Берлина принято считать 1244 г., когда впервые в документах маркграфства встречается собственно его название.

Молодой город Берлинбург сразу же заявил о себе введением городского флага (1253), чеканкой собственных монет (с 1280), строительством кирх и монастырей. Старейший из монастырей на этой территории – францисканский – был основан в 1245 г., а строительство известной своими фресками Мариенкирхи (Marienkirche) начато около 1270 г.

Первым символом Берлина, о чем свидетельствовало имя маркграфа – Альбрехта дер Бера (Медведя), стало изображение медведя на гербах и знаменах города. Символом же Бранденбурга, земель вокруг Берлина, с ранних времен являлся орел. Переход города из рук асканских князей в руки князей дома Виттельсбах, а затем и дома Гогенцоллернов нашло отражение в геральдике. Так, с конца XIII в. на гербах города медведь стал изображаться укрощенным, в ошейнике, даже на привязи. Главенствующее место занял орел, вверху над медведем или стоящим на его спине, буквально попирающим его. До 1875 г. медведь продолжал изображаться на гербе города под эгидой прусской короны, но с ошейником, затем по решению магистрата эта подробность была упразднена.

Несмотря на разрушительные пожары, эпидемии, войны, уносившие тысячи жизней, город, в 1470 г. ставший резиденцией династии Гогенцоллернов, разрастался. Согласно первой переписи населения, в 1448 г. в Берлине проживали 6 000, а в Кельне (городе-соседе) – 3 000 жителей. Уже через столетие, в 1550 г., здесь было зафиксировано 12 000 жителей и 1 800 домов, в 1740 г. – 100 000 жителей. Первого миллиона население Берлина достигло в 1877 г., через 30 лет – в 1905 г. оно удвоилось, а по сведениям 1920 г., в Берлине с окрестностями, на площади 878,35 км², проживали уже 3,8 миллиона человек.

Население во все времена было разнородным по национальному составу. Стремясь сформировать имидж толерантного государства, прусские короли охотно предоставляли на территории Берлина и Потсдама убежище всякого рода эмигрантам, притесняемым по национальным или религиозным вопросам в своих странах. Так в Германию Гогенцоллернов попали в 1685 г. 20 000 французских гугенотов, гонимых королем Людовиком ХIV. Их число в то время составило 20% от всего населения Берлина. Примерно с XVI в. в городах Германии обосновались еврейские общины. В Берлине в начале XX в. количество евреев составляло 160 000. А вот первые турки попали сюда в качестве «подарка». «Солдатский король» Фридрих Вильгельм I получил от курляндского герцога 20 исламских солдат, высоких и крепких. Для того чтобы бравые солдаты не чувствовали себя ущемленными в религиозных правах, была построена и мечеть.Так была организована первая исламская община. Полноправными гражданами здесь стали голландцы, строители и ремесленники, приглашенные Фридрихом Вильгельмом I в 1738 г. Чешские ткачи, вынужденные из-за принадлежности к протестантизму, преследуемому Марией Терезией, бежать из Богемии, поселились в окрестностях Берлина с 1751 г.

Согласно статистическим данным, на пороге XX в., в 1900 г., население Берлина составляли 12 644 956 пруссов, 36 089 немцев, 5 794 австрийцев и венгров, 2 764 русских, 1 010 англичан, 979 выходцев из Северной Америки, 760 швейцарцев, 653 шведа и норвежца, 489 датчан, 419 итальянцев, 364 француза, 253 голландца, 116 бельгийцев и т. д. А после октябрьской революции 1917 г. сюда потянулись беженцы из России, и русская колония в Берлине увеличилась во много раз. В 20 – 30-х годах. ХХ в. она насчитывала 360 000 человек.

Естественно, что и религиозные интересы всех этих групп населения должны были быть учтены. Так оно и было.

По переписи 1888 г., в городе существовали 71 евангелическая церковь, 10 синагог, 8 католических церквей. А палитра религиозных взглядов была куда разнообразней: протестанты (их было более всего), лютеране, католики, исраэлиты, меннониты, баптисты, англикане, методисты, прихожане греческой православной церкви и т. п. Разумеется, в реальной жизни далеко было до «розовой» картины всеобщего братства и терпимости, по крайней мере, в отношении евреев. Толерантность, свобода высказывания – как и любое другое явление, имеет две стороны. Так, уже с середины XIX в. в Германии беспрепятственно существовали партии с определенным антисемитским уклоном («Christlich soziale Arbeiterpartei», «Christlich soziale Partei»), объединения типа «Лиги немецких антисемитов» или «Союза немецких антисемитов». В берлинском Рейхстаге в 1893 г. заседали 18 депутатов-антисемитов. Свободно печаталось огромное количество литературы, проповедовавшей расовые теории. Вал ее возрос после Первой мировой войны, когда в поражении Германии были объявлены виноватыми именно евреи, так что в программе гитлеровской национал-социалистской партии с 1920 г. значилась определенная задача «добиться того, чтобы удалить из Германии всех до последнего еврея».

Все же даже в самые крутые времена нацистского режима ни свободомыслие, ни здравый смысл, ни скептичность по отношению к власти не были уничтожены. Свидетельством этому являются анекдоты.

Один из них – реальный случай. Во времена Третьего рейха один конферансье в берлинском кабаре позволял себе рискованные шутки. Как-то раз он попросил публику назвать имя великого немецкого министра культуры, высокообразованного человека и, естественно, арийца. Ему называют: «Розенберг». Он возражает: «Я сказал – великого. Могу подсказать, господа, его имя начинается на Ге…». – «Геринг», – отвечают из публики. – «Я говорил – высокообразованного». – «Геббельс!», – кричат из зала. – «Я сказал – чистого арийца. Неужели никто не ответит? Но ответ напрашивается сам собой. Конечно, я имел в виду Вольфганга Гете».

Но вернемся к истории города.

Приоритеты Берлина, особенность его атмосферы определились с самого начала истории города.

Одним из первых достижений культурного пространства – в противовес нецивилизованному – стало появление суда и права (1375), а уж потом возникает первая типография (1571), строится система водоснабжения (1572), начинает издаваться первая еженедельная газета (1617) и даже образовывается первая биржа (1685).

Дальнейшие вехи истории Берлина таковы. В 1700 г. при содействии королевы Пруссии Софии Шарлотты и под непосредственным руководством Вильгельма Лейбница была организована Академия наук. В 1714 г. по высочайшему приказу был наложен запрет на «охоту на ведьм», через 3 года было введено в действие всеобщее школьное обучение, а еще некоторое время спустя – в 1726 г. – была открыта знаменитая поныне больница Шарите (Charite´), призванная бороться в первую очередь с эпидемиями чумы.

XIX век ознаменовался в 1800 г. введением внутригородской почты, открытием Берлинского университета (1810), названного вначале университетом Фридриха Вильгельма, позже переименованного в университет имени Гумбольдта (Humboldt-Universität), установлением равных со всеми остальными гражданами прав для евреев (1812), появлением первой конки (1815) и первой сберкассы (1818). Дальше появилось газовое освещение улиц (вначале Унтер дер Линден – 1826), первая железная дорога, связавшая Берлин с Потсдамом (1838), первый телеграф (1847). Был запрещен детский труд на фабриках (1839), открыт знаменитый Zoo (1844), появился электрический трамвай (1881), телефон (1881), метро (между Шарлоттенбургом и Schlesischer Bahnhof, 1882), Отто Лилиенталь полетел впервые на самолете (1891).