Ник Лоррой, клерк из оффшорной компании "Ducc and Worren", даже не успел понять, в чем дело. Две пули, с сердцевиной из обедненного урана, легко пробили переднюю левую дверь его новенького "Ford Explorer". Имея огромную кинетическую энергию, прошили грудную клетку с обоими легкими навылет, разворотив по два ребра с каждой стороны, пробили правую дверцу автомобиля и, отколов солидные куски гранита от постамента памятника Джорджу Вашингтону, срекошитировали в сторону, подняв фонтаны земли и травы, на газоне противоположной стороны дороги. Он только успел в последнюю секунду жизни нечетко разглядеть стрелявшего мужчину в джинсовой куртке, стоявшего к нему правым боком с вытянутой рукой, в которой был зажат пистолет......

  С самого утра противно ныла голова, из-за чего никаких веселых нот в грядущем настроении не предвиделось. " Это все вчерашнее виски, – с долей досады подумал я: "Черт меня заставил столько употребить!! Как будто не мог отказаться – слабохарактерность!!" Открыв холодильник, достал леденящую руку бутылку минеральной воды и, свинтив с силой синюю пластмассовую пробку, приложился к горлышку. Пожар в пищеводе и желудке начал понемножечку стихать, но не прошел. Откинувшись на спинку кресла, достал кончиком пальца кнопку включения "вентилятора-подхалима". Тот громко зашуршал своими лопастями, разгоняя застоявшийся в комнате воздух.

– Ну, ты даешь!! – вместо приветствия, с порога "рявкнул" подполковник: – Хрен, до тебя достучишься! Дверь нараспашку…

  Увидев мою кислую физиономию, он понимающе кивнул и, раскрыв, принесенную с собой папку, выложил на стол лист бумаги: – Шеф с ума сходит. Заставил прямо к тебе ехать. Демократия, твою дивизию!!

  Я придвинул лист – это был официальный запрос из штатов. Местное отделение ФБР города Лос-Анджелес убедительно просило оказать содействие и посильную помощь в обнаружении источника боеприпасов, а точнее пистолетных патронов самого распространенного калибра, но с невероятной разрушительной силой и бронебойным эффектом, утечка которых, вероятно, произошла у нас. Последние не имели аналогов в мире и не были зарегистрированы ни в одном каталоге. На обнаруженных гильзах стояло клеймо министерства обороны СССР и кодовый шифр завода производителя. При помощи последних на территории штатов было совершено ряд тяжких преступлений – убийств. Более того, характер данных боеприпасов попадал под запрет международной конвенции из-за варварского воздействия на человеческий организм. " Ор-га-низм, – повторил я про себя: – Вот, уроды!". Далее прилагалась справка нашего архива, подтверждающая о наличии секретных пистолетных патронов огромной разрушительной силы, изобретенных советскими оружейниками в 1986 году, произведенными на заводе Љ3 литер. Сердцевина пули изготавливалась из обедненного урана. Предназначались данные патроны только для проведения спецопераций на территории стран СНГ и местах неподконтрольных инспекторам ООН.

– Ни фига себе!! – присвистнул я: – Суперсекретное оружие спецподразделений используется в Америке простыми уголовниками. Или не уголовниками? – Я посмотрел на подполковника.

– Уголовниками, уголовниками… Наши тут не при чем, – подполковник пожал плечами и, придвинув стул, уселся на него верхом.

  -Отсюда следует вывод…, – я стал выдерживать паузу.

– Отсюда следует вывод, что тебе поручается пробить все возможные каналы утечки этих замечательных патронов, при этом существует еще один маленький нюанс – в ФБР уже отправлен ответ....

– Погоди – погоди, дай догадаюсь… Точно! У нас таких патронов никогда не изобреталось и не производилось. Клеймо сделали завистники…

  Подполковник натянуто усмехнулся: – Догадливый ты, даже противно. Сроки сжаты, наверху нервничают. На заводе тебя, естественно, встретят. Кстати, там же находится и склад обеспечения боеприпасами спецподразделений. Утечка, в принципе, могла случиться только там, завод, не смотря на нынешний бардак, все же серьезное режимное учреждение, хотя и склад… Связь напрямую со мной. Да. Вылет через два часа – собирайся и с богом! Постарайся управиться за недельку. Работаешь один и на результат. Вся информация сугубо конфиденциальная. Усек?

  Я кивнул. Мерзко ныла голова.

  Владлен Викторович Гамов стал директором завода два года назад. Он, как учил отец, все делал основательно и добросовестно, за что и рост по линии военной карьеры ему удавался во всех местах службы. Так в свои сорок он стал полковником, а в сорок два занял генеральскую должность. А тут как гром среди ясного неба – перестройка, распад державы. Всем нормальным людям казалось, что это очередные трудности и главное, что не навсегда.

  Завод он изучил досконально, как принято говорить, узнал все закавыки. Справедливый, но строгий начальник сразу же заслужил к себе уважение. И вот теперь этот факт с боеприпасами выбил его из привычной колеи. Гамов не мог взять в толк, каким образом и кто с его засекреченного завода с почти учетверенным поясом охраны и видеонаблюдения мог незаметным образом выносить эти штучные патроны. На заводе появился враг. Именно поэтому сегодня в четырнадцать тридцать на завод пребывает какой-то ушлый майор из комитета. Для того, чтобы быть во всеоружии, Гамов затребовал себе всю документацию по цеху, в котором производились сверхсекретные бронебойные патроны для легкого стрелкового оружия из обедненного урана, имеющие повышенную разрушительную силу, личные дела на всех сотрудников и стал вновь внимательно, в который уже раз, изучать подробно описанные биографические данные, пытаясь разглядеть какой-нибудь подвох. Через полчаса, после доклада секретаря, в кабинет вошел начальник охраны и службы безопасности завода полковник Суров. Гамов, молча, указал глазами на стул, и придвинул факс из Москвы. Особист прочитал приказ, нервно усмехнулся и потеребил мочку правого уха.

– Садитесь, Василий Митрофанович. Что скажете?

– Кажется, нам пришел финиш. За такое дело – разбираться особо не будут. Всегда нужен козел отпущения.

  Гамов встал и прошел к окну. Небо затянутое свинцово-сизыми тучами вот-вот должно было разразиться дождем. " Прямо как в плохой пьесе, – подумал он.

  -Разрешите? – спросил Суров, вытаскивая из кармана пачку сигарет.

  -Да, курите, – Гамов махнул рукой. Особист быстро извлек сигарету и, через секунду, уже затянулся табачным дымом, запахло дорогим табаком. "Импортные",– понял директор.

– Москвич прибудет через восемь часов, – констатировал Суров: – До его прибытия, чтобы было все на "ять" мы сами должны найти все концы или…

  -Я понял, – Гамов прикрыл веки: – Делайте все возможное, Василий Митрофанович. Привлеките всех своих. Если нужна помощь – говорите! Докладывайте каждый час.

  Суров поднялся, затушил сигарету, так и не докурив ее до конца: – Тут, как говориться, или грудь в крестах…

  Как только Суров ушел, Гамов вызвал к себе в кабинет капитана Малыша. Его он хорошо еще знал по службе в Венгрии. Вот уж истинно – Земля круглая. Там Малыш был еще неопытным лейтенантом и только начинал работу в особом отделе. Тогда же он и проявил свои неординарные способности в деле по расследованию хищений в особо крупных размерах начальником тыла армии. Гамов уже тогда обратил внимание на порядочность и цепкость молодого офицера, а встретив его здесь, обрадовался в душе, как родному человеку. Вошел Малыш, козырнул и доложил о своем прибытии по уставу.

– Садись, комендант.

  Капитан снял фуражку, пристроил ее на столе и сел недалеко от Гамова.

  -У меня к тебе особое поручение, капитан. Знаю твой опыт по юридической части, как военного следователя, что-ли…Хочу дать тебе серьезное задание.. Тут вот такое дело.. О секретности тебе не говорю…

  Гамов придвинул к нему приказ из центра. Малыш поднял ее правой рукой и прочитал содержимое.

  В помещении склада царил обычный полумрак, и было зябко. С Малышом на склад пришли еще два представителя штаба завода: подполковник Дудник – начальник транспортного обеспечения и майор Ступинцев – начальник охраны четвертого периметра. В складском помещении горело только аварийное освещение – три синих лампы. Их тусклый и неестественный для человеческого глаза свет освещал стеллажи с ящиками, стоявшими вдоль стен в несколько рядов. Начальник склада перекинул рубильник и в туже секунду вспыхнул слепящий яркий дневной свет. От резкого перехода Малыш зажмурился. Они подошли к стеллажам.

– Где? – спросил он, рассматривая опломбированные просвинцованные ящики. Начальник склада закашлялся, но подойдя к капитану, уверенно показал на вторую полку. Ящики второй полки отличались наличием кодового замка на каждом, ничем больше, ни цветом, ни формой, разве что, содержанием. Замок был сделан прямо на крышке.

– Когда последний раз проводили досмотр? – вновь спросил Малыш.

  -На той неделе, в четверг, быстро ответил начальник склада: – Вот протокол. Он подхватил со стола журнал.

– Небось, не вскрывали? – осклабился подозрительно Малыш: – Откройте все!

  Майор привычным движением сорвал пломбы, и стал набирать код. " Код один для всех" – отметил про себя проверяющий. Когда все замки были открыты, майор по очереди поднял крышки ящиков. Желтовато-оранжевым отблеском замерцали на свету латунные гильзы секретных патронов.

  -Сколько в каждом? – вновь спросил Малыш.

  -Пятьсот. Стандарт, – ответил майор. Малыш подошел вплотную и наклонился, разглядывая гильзы-близнецы. " На кой черт штамповали СССР? – подосадовал он и извлек один патрон из гнезда. Латунная гильза с красноватым капсюлем заканчивалась тупорылым титановым шаром, внутри которого где-то был обедненный уран. Капитан подержал его в руке, прикинул на вес и опустил его обратно в свое гнездо.

  -Вроде действительно все на месте, – подал голос подполковник Дудник, пройдя вдоль всех открытых ящиков. Малыш кивнул в ответ и почти автоматически извлек из своих гнезд еще два патрона. Первый был абсолютно идентичен стандарту, но второй. От нехорошего предчувствия в комочек сжалось сердце. Второй был обычным патроном со свинцовой сердцевиной. Только одинаковые гильзы из латуни делали их похожими и, конечно же, по весу он был легче. Малыш автоматически рванул ящик на себя. Продукция завода посыпалась ему под ноги с характерным металлическим шумом.

  -Боже мой! – театрально всплеснул руками Дудник, разглядев на полу несколько десятков обычных патронов. Начальник склада сделался серым и стал судорожно тереть виски. Только в трех ящиках боекомплект соответствовал накладным документам. В нижних рядах остальных секретные патроны были заменены на обычные: от двадцати до пятидесяти штук. Общая цифра была внушительной. Малыш набрал по телефону кабинет Гамова.

  -Кто проводил проверку последний раз?! – пророкотало на другом конце телефона. Малыш поднес к глазам протоколы проверок.

  -Подполковник Зубов, – прочитал он уверенно: – Последние три месяца он, в соответствии с приказом.

  -Хорошо, – спокойно, но уже как-то зловеще произнес Гамов: – Возвращайтесь ко мне, только не забудьте прихватить начальника склада…

– Может мне сразу же и Зубова прихватить? – неуверенно поинтересовался Малыш, предчувствуя, что появляется какая-то пока еще неуловимая нить в расследовании.

  -Отставить, – перебил его Гамов: – К Зубову поедут люди Сурова.

  Малыш повесил трубку.

  -Опечатывайте склад, – обратился он к Дуднику:– Выставьте охрану, мы едем к начальству.

  Начальник склада был белее полотна, уголок его рта начинал подергиваться.

– Я надеюсь все скоро выясниться, – попытался его приободрить Малыш. Майор Ступинцев грубовато подтолкнул того к выходу.

  Гамов оставил в своем кабинете только начальника склада и движением головы задержал Малыша.

  -Колись, майор, – вместо предисловия начал он. Начальник склада вздрогнул и исподлобья посмотрел на Гамова.

– Я не виноват, – еле выдавил он из себя.

  -Хочешь сказать – не ты подменил патроны ?!– вновь насел на него Гамов: – Ты что же это, золотой мой, из меня дурака делаешь? Кроме меня, да тебя шифр замков никто не знает!

  Майор потупился, под кожей челюстей "заходили" желваки.

– Ну?! Вынести патроны тоже мог только ты, – опять крикнул Гамов: – Честь офицера испоганил, так хоть ответ достойно держи! Сколько тебе за них дали?! Кто?!

  В это время на пороге кабинета, распахнув дверь настежь, появился полковник Суров. Вместо оправдания на свой дерзкий визит, он сходу выпалил: – Зубов застрелился!

– Ах, твою дивизию! – Гамов по инерции рубанул перед собой воздух рукой и вывел Сурова за собой в приемную, оставив Малыша с начальником склада. Малыш сидел неподвижно,