Введение

– О времена, о нравы! – патетически восклицал Цицерон, выступая перед толпой римлян. – Пьяница и развратник, негодяй и кровосмеситель домогается высшей власти в Вечном городе. О нестерпимое бесстыдство! Ничтожность и гнусность, вселяющие в сердца людей мерзость, – продолжал ораторствовать он в полном соответствии с политическими нравами эпохи, направив острие своей инвективы против Марка Красса.

Прервав оратора, Красс, полный ярости и негодования, бросил в лицо Цицерону, как ему казалось, убийственную сентенцию:

– Не ты ли, о Цицерон, чуть ли не вчера восхвалял меня с этого же самого места?

Однако, ничуть не смутившись, язвительную меткость политика оратор парировал остроумием.

– Красс, я просто упражнялся в искусстве говорить о низких предметах.

Прибегая к терминологии великого римлянина, скажем, что шпионаж, бесспорно, относится к делам низким. Но они заслуживают пристального внимания, ибо характеризуют времена и нравы. Шпионаж особого рода – это охота за тайнами во имя корысти, будь то личности, корпорации или государства. Патенты, технологические секреты, коммерческие тайны, биржевые спекуляции с использованием наводчиков – все мобилизуется, чтобы побить конкурента и победить в беспощадной войне «всех против всех». И в этой борьбе все позволено, нельзя только проигрывать.

Экономический шпионаж как сфера тайной деятельности по сбору, анализу, хранению и использованию особо ценной конфиденциальной информации охватывает все сферы рыночной экономики.

Тайны, будь то египетских жрецов, римского императора Септимия Севера, окружившего себя шпионами всех мастей, или средиземноморских республик, создавших широко разветвленную сеть экономического шпионажа, приносили баснословные барыши. Выгода, словно путеводная звезда, парит над человеческой историей. Страсть к богатству и роскоши общеизвестна. Шпионаж тайно содействует удовлетворению этих страстей. «Страсти постижимы, – утверждал античный философ Аристипп, – но причины их непостижимы».

С древнейших времен экономический шпионаж – привилегия больших организаций и богатых людей. Обездоленным не до секретов и экономического шпионажа.

Мораль и законы, сформулированные для предохранения рода и государства от порчи и вырождения, предписывают общие интересы ставить выше личных. В этом уже искус, ибо проверка возлагается на тех, кто в силу положения может их нарушить. Еще в XVIII в. великий философ Жан-Жак Руссо писал, что «нет таких законных доходов, чтобы их не превысили незаконные».

Недобросовестная конкуренция осуществляется в форме промышленного шпионажа, коррупции, фальсификации продукции конкурентов, манипулирования с деловой отчетностью и, наконец, путем прямого обмана потребителей. Очевидно, что все виды оружия недобросовестной конкуренции используются в зависимости от обстоятельств. Причем этические, или нравственные, нормы в расчет не берутся. Ни законный бизнес, ни тем более противозаконный не могут успешно осуществляться без достоверной информации.

Получить сколько-нибудь достоверную информацию законным путем практически невозможно, поскольку в мире капитала практикуется коммерческая тайна. Капитал функционирует за ширмой узаконенной секретности. Шпионаж – это охота за секретами.

Экономические преступления – наиболее сложные для расследования дела. Мошенников в «белых сорочках» охраняют адвокаты, телохранители, деньги, связи. Здесь, как правило, не проходят полицейские облавы, угрозы упрятать подозреваемого в камеру под страхом самому там оказаться. На подозреваемых нельзя орать, угрожать им побоями, топать ногами, задевать их достоинство и использовать тот унизительный и жестокий арсенал полицейских трюков, от которого честных людей воротит, а слабых заставляет признаться во всех смертных грехах, от отцеубийства до разрушения Трои.

Нити этих преступлений, как правило, ведут в высокие сферы политики, банковского дела, международной торговли, а нередко опускаются в грязные наслоения гангстерских синдикатов.

Сокрытие доходов от налогообложения, валютные махинации, банковские и биржевые аферы, контрабанда и фальшивомонетничество и другие разновидности противозаконного бизнеса немыслимы без достоверной и тщательно скрываемой информации. Чтобы добыть необходимую информацию, в игру вводят шпионов различных мастей. Без экономического шпионажа современный деловой мир, базирующийся на конкуренции и коммерческой тайне, немыслим. Зачастую экономический и промышленный шпионаж употребляются как синонимы. Между тем промышленный шпионаж – часть экономического. Они отличны в той же мере, что промышленность от экономики.

Что может объединять на первый взгляд такие далекие друг от друга понятия, как сокрытие доходов от налогообложения, преступления гангстерских банд в Чикаго, демонстрация нарядов в элитарных домах мод в Париже, деяния «пожизненных президентов» в банановых республиках, обворовывающих свои нищие народы при участии швейцарских банкиров, способствующих сокрытию их капиталов, миллиардеры, умножающие свои несметные богатства, научные исследования суперсекретных лабораторий, создающих новые виды оружия, и страны-хищники, пытающиеся любой ценой овладеть этими секретами?

Все эти понятия подпадают под определение «бизнес», все эти деяния совершаются в глубоком секрете, который не дает покоя конкурентам. Конкуренция вынуждает копить научно-технические секреты и коммерческие тайны, которые вызывают к жизни экономический шпионаж. Последнему, бесспорно, противопоставляется контршпионаж. Пресловутая триада «секреты – экономический шпионаж – контршпионаж» служила ориентиром при отборе фактов, событий и явлений.

«Кто знает секреты, тот о них не говорит, кто о них говорит, тот их не знает», – гласит восточная мудрость. Результаты научных исследований, содержание патентов, формулы, технология, структура капиталов, планы инвестиций, геологические карты с достоверными запасами полезных ископаемых, статьи военных ассигнований, расходы на спецслужбы как направления и методы экономического шпионажа держатся в глубокой тайне.

Но время от времени на поверхность всплывают скандальные факты, которые, как перст судьбы, указуют, что же творится за ширмой респектабельности, довольства и высокопарных слов о социальной ответственности большого бизнеса. Такие книги пишутся, как выражаются эксперты шпионажа, «методом мозаики», или, говоря проще, «с миру по нитке». Широкий охват тотального шпионажа во имя корысти позволяет рельефнее отразить способы нечистоплотной конкуренции корпораций, мультимиллионеров, преступных синдикатов и государств, каждый из которых занимается своим бизнесом.

Книга посвящена перипетиям тайной активности дельцов во имя прибылей. Богатый спектр диктуется тем, что трудно найти сферу человеческой деятельности, где корысть не играла бы доминирующей роли. Даже знаменитая формула Цицерона: «Убитого Цезаря считать умершим» – была продиктована корыстолюбием. Это соломоново решение, не без элементов макиавеллизма, позволяло новой аристократии сохранить власть и богатства, нажитые в эпоху последнего консула и первого цезаря.