© Роза Сергазиева, 2018

ISBN 978-5-4493-8784-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

ЦИФРЫ на электронных часах менялись медленно и неохотно. Михаил в очередной раз открыл глаза и в очередной раз недовольно вздохнул – после предыдущего взгляда на табло прошло всего-то три минуты. Значит, впереди по-прежнему больше 10 часов ожидания. Сам виноват: назначил всплытие на 9 утра по стандартному времени. Хотелось, чтобы столь знаменательное, правильнее даже сказать эпохальное для человечества событие состоялось при ярком свете нарождающегося дня. Именно таким оно должно запомниться тем, кто станет его свидетелями.

Перегудов осторожно, стараясь не потревожить завернувшуюся с головой жену, улегся на бок. Она, как и двое детей за перегородкой, беззаботно спала. Михаил позавидовал способности Тэи сохранять в любой ситуации выдержку и спокойствие. Редкий тип человека. Уверен, большинство колонистов, а уж члены экипажа наверняка, сейчас маются без сна, как и их командир.

Михаил снова повернулся на спину и проверил часы. На табло, словно сговорившись, мигали четыре нуля. Время вернулось к истокам мироздания… Вселенная замерла в страхе перед неизвестностью… Но – вот родилась первая секунда, вестница нового дня. Следовательно, жизнь, с точки зрения человека, продолжается. Вряд ли кого, кроме хомо сапиенс, в нашей холодной Галактике так волнуют часы и минуты…

Перегудов смирился с тем, что заснуть не удастся. Валяться, скрипя зубами от досады и вглядываться в темноту – бессмысленное занятие. Поэтому выбрался из-под одеяла, накинул поверх пижамы теплый халат, натянул на ноги шерстяные, крупной ручной вязки носки, всунул ноги в войлочные полуваленки (в помещениях поддерживается минимально приемлемая для жизни температура +15 градусов, они рачительно относятся к ресурсам) и вышел из «спальни». На цыпочках пересек «детскую» (кровати сына и дочери находились одна над другой) и оказался в «гостиной». Из термоса на столе налил в стакан горячего чаю с лимонной добавкой и уселся в кресло перед ноутбуком. Пока грузился компьютер, Михаил, обхватив руками горячий стакан, согревал озябшие пальцы. Первым же приказом, который командир огласил на корабле, был запрет на любые электронагревательные приборы внутри жилых помещений. И ни разу Перегудов не усомнился в правильности своего решения: за пять лет на борту не случилось ни одного пожара! А кипяток, если кто хотел побаловаться в каюте чайком, всегда можно налить из титана в столовой.

Дисплей приветственно мигнул. На «рабочем столе» у командира хранилось не так много папок: «Семейные фотографии», «Любимая музыка», «Техническая литература». Самая внушительная по объему называлась «Геркулес». Перегудов щелкнул мышкой, открыл папку, навел курсор на файл «Бортовой журнал». «Спустился» по тексту к последнему абзацу и уверенно набрал с новой строки (время ведь перешагнуло за полночь!) заголовок:

«День 1834-й».

Невероятная цифра, безумная, бортовой журнал – длиной больше пяти лет! Вряд ли кто за всю историю человечества провел столько времени под водой. Командир сделал большой глоток обжигающего чаю, смакуя кисло-терпкий привкус лимона. На данный момент кроме заголовка заполнить пустые строчки больше нечем. Поэтому Михаил нашел «Оглавление», «поднялся» к началу документа и вывел на экран другую часть журнала, текст семилетней давности. Тогда Перегудов просто указывал дату – день, месяц, год. Потому что жизнь была предсказуема и понятна, была совершенно другой, если смотреть с высоты дня сегодняшнего – словно в ином измерении.

До того, как привычный мир рухнул.

К середине ХХI века на Землю снизошло некое успокоение. То ли люди, наконец, осознали, что есть проблемы, которые коснутся каждого (истощение запасов углеводородов, загрязнение воздуха, нехватка питьевой воды и т.д.), то ли человечество устало от хронических военных конфликтов. Государства и правительства заговорили о глобальном разоружении. Организация Объединенных Наций, авторитет которой резко вырос, взяла под контроль процесс перехода к всеобщему миру. Перегудову повезло: в то время как боевая техника – танки, бомбардировщики, стратегические ракеты и самолеты-невидимки либо запирались на военных складах, либо вообще уничтожались и поэтому многие его однокашники по военному училищу отправились искать работу на биржу труда, Михаил не только остался в профессии (моряком-подводником он прослужил десять лет), так еще и получил назначение «по профилю», на атомную подлодку. «Геркулес» построили по спецзаказу ЮНЕСКО для проведения длительных глубоководных экспедиций. Конечно, гражданское судно живет по другим правилам, нежели военное, но, изучив чертежи субмарины, Перегудов осложнений не предвидел. Единственно, что кардинально отличало «Геркулес» от тех кораблей, на которых побывал Михаил – нижняя палуба. Огромный, пока пустой, ангар и шлюзовая камера. По задумке конструкторов, помещение предназначалось для батискафа и другой подводной техники, в том числе дронов-водолазов (оборудование погрузят в порту приписки), и тех объектов, которые поднимут со дна.

По праву капитана Перегудов сам набирал команду. Поэтому ничего удивительного, что позвал тех, с кем служил ранее. Кому верил, кого прекрасно знал, с кем ему спокойнее, надежнее. И сейчас «Геркулес» двигался к новому месту дислокации – к маленькому острову Гавайского архипелага. До недавнего времени остров с труднопроизносимым названием использовался в качестве резервной базы для военных подлодок США. Но теперь он передан ООН. «Геркулес» войдет в бухту, причалит к берегу, под торжественные аплодисменты на судне поднимут флаг ЮНЕСКО и лодка приобретет официальный статус научного судна. Известно и первое задание – исследовать останки древнего города, который археологи обнаружили на дне Тихого океана. А значит, к основному экипажу присоединятся ученые, инженеры, компьютерщики, словом, несколько десятков гражданских.

До Гавайев оставалась неделя спокойного хода в надводном положении (от кого прятаться?). Михаил находился в этой же командирской каюте, перед таким же экраном компьютера и беседовал с женой по скайпу. Банальный треп, ежедневный ритуал, поддерживающий семейные узы. Счастливые мгновения предыдущей беззаботной жизни.

– Представь, Майк, – смеялась, делясь новостями, жена (Галатея – гражданка США предпочитала называть мужа на американский манер; Перегудов женился, как только расстался с военным флотом), – Агата заявила, что с понедельника не ест мороженое, оно калорийное и полнит. Надеюсь, ко вторнику принцесса передумает.

Семья командира – супруга и двое детей-погодков пятилетняя Агата и четырехлетний Петя – обустраивались в новом доме. Перегудовым выделили коттедж с собственным пирсом на острова Мауи, ближайшем от места базирования «Геркулеса», туда можно добраться на катере. Неожиданно жена пропала с экрана. Михаил задвигал мышкой, намереваясь восстановить прерванный сеанс, но на дисплее появился текст, набранный крупным шрифтом на девяти основных языках: «Внимание! Через 30 минут перед жителями Земли с важным сообщением выступит генеральный секретарь ООН Сэмюэль Круз». Сбоку вытянулись в линию иконки: «Выберите нужный язык трансляции». Что за шутки, нахмурился Михаил, вновь пытаясь вернуться к общению с женой, но текст с экрана никуда не исчез. Следом зазвонил телефон. Перегудов поднес к уху мобильник.

– Тебя на экране сменило странное объявление, – голос Тэи звучал тревожно. – Что случилось?

– Ерунда какая-нибудь, – постарался успокоить жену Перегудов. – Очередной глобальный проект. Ладно, договорим позже. Мне нужно собрать экипаж, Сэмюэль Круз как никак скоро станет моим непосредственным начальником. Послушаем, что скажет.

Самый большой экран на подлодке находился в столовой. И когда Перегудов пришел в отсек, увидел экипаж в полном составе. Даже не потребовалось предупреждения по громкой связи. «Странное объявление», как сказала Тэя, транслировалось на все работающие в этот момент средства коммуникации.

– Есть идеи? – подошел к командиру старпом Герман Крайнов. – Не нравится мне это, – Герман слыл хроническим скептиком, его мало что вообще устраивало в окружающем мире, но работе подобная жизненная позиция не мешала и на подлодке старпом был незаменим.

– Не станем спешить с выводами, – командир взял стул и оперся руками на металлическую спинку.

Точно в назначенное время экран ожил, в кадре появилось знакомое лицо Сэмюэля Круза – ровные, словно по линейке нарисованные морщины на высоком лбу, очки в тонкой оправе, ежик седых волос.