* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Злотников Р. В., 2021

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2021

* * *

Должен сообщить, что все, изложенное в этой книге, есть полная и абсолютная фантазия автора, не имеющая никакого отношения к действительности. Все действия происходят исключительно в параллельном мире. А все упоминаемые автором континенты, страны, города, горы и реки, а также актеры и режиссеры, политические деятели и бизнесмены, инженеры и программисты, певцы и телеведущие и иные публичные и частные лица не имеют никакого отношения к реальности и являются абсолютно вымышленными персонажами из параллельной реальности. Даже если имена и названия некоторых из них покажутся вам знакомыми.

Я стоял на сцене Dorothy Chandler Pavilion и смотрел на совсем не худенькую и не очень-то симпатичную, но чертовски талантливую американку средних лет, с улыбкой протягивающую мне микрофон. Мы с ней были достаточно близко знакомы. А как иначе – все-таки как-никак она снималась в трех моих фильмах. Так что она смотрела на меня вполне доброжелательно и даже поощряюще. Мол, давай, приятель, вперед – ты добился своего и вознесся на самую вершину мира. Покажи же ему, как ты крут! Она даже не представляла, насколько точно угадала мои намерения… Я взял микрофон и оглянулся. Позади меня стояла целая толпа: Гай, Квентин, Анджелина, Брэд, Кейт и старина Картрайт, который, как обычно, обильно потел и потому даже здесь, на сцене, старался исподтишка вытереть лицо и обширную лысину ставшим уже почти насквозь мокрым платком. Моя команда… Те, кто помог мне сделать самую крутую молодую студию Голливуда. Они были пока еще очень молоды, но уже, без всякого сомнения – звезды. Я тихонько вздохнул. Простите, ребята, но после того, как я скажу все, что собираюсь, у вас начнется очень тяжелый период. И, возможно, кое-кто из вас не сможет пережить его без потерь. Без очень тяжелых потерь… Да и ты, Вупи, тоже прости. После всего, что я сейчас скажу, тебя вряд ли когда-нибудь еще пригласят вести церемонию награждения «Оскаром». Но так надо!

Я сделал шаг вперед и с извиняющейся улыбкой взял микрофон из рук Вупи Голдберг. После чего повернулся к залу, наполненному тремя тысячами, без сомнения, самых красивых, ухоженных, роскошно одетых, богатых и невероятно успешных людей планеты Земли, за которыми в прямом эфире с жадностью наблюдали еще несколько десятков миллионов человек, и поднес его к губам…

* * *

Это утро началось вполне обычно. Я проснулся около шести часов и долго лежал, собираясь с силами для того, чтобы встать. Если тебе восемьдесят девять, то твой день, как правило, начинается с боли. Ноют суставы. Колет в боку. Позвоночник раздраженно напоминает о том, что ты лежал целых шесть часов. Да мало ли болячек успевает накопить организм к этому возрасту? Но я не жаловался. Все равно ведь вариантов нет. Теломерная терапия сохраняет эффективность где-то до пятидесяти пяти, максимум шестидесяти лет, а появилась она, когда мне как раз шестьдесят и стукнуло. Ну а более-менее приемлемой по цене стала вообще лет пятнадцать назад. Самый же дешевый курс «эмаосент-восстановления», которое, как говорят, является достаточно эффективным в любом возрасте, до сих пор стоил от десяти миллионов. Ну а таких денег не было не то что у меня, но и у всей семьи в целом… Нет, идея «собрать папе/дедушке/прадедушке» у родных регулярно возникала, особенно у самых молодых представителей семьи – внуков и правнуков, но я ее успешно блокировал. На курс они, может быть, и собрали бы, но точно при этом залезли в долги, которые потом долго очень отдавали. А у большинства ведь уже и свои семьи имеются. Ну или планируются в ближайшем будущем… Так что незачем ради такого старика, как я, в долги залезать. Им и так найдется на что кредиты набирать. Дети, жилье, а там и собственная теломерная терапия на подходе. Первые-то курсы довольно дешевы, а вот уже начиная с третьего цена начинает расти практически по экспоненте… Вследствие чего выбора у меня особенно не было – или живи и страдай, или умри. Умирать же пока не очень хотелось. Да и страдания были по большей части именно по утрам. То есть с момента как проснулся и до того, пока не сделал зарядку.

Полежав где-то минут пятнадцать, я решил, что пора прекращать маяться ерундой и надо вставать.

– Эхк… – Ноги с кровати удалось скинуть с большим скрипом и слегка застонав.

– Уфпв… – Захрустевший позвоночник выразил свое неудовольствие резкой болью, заставив меня замереть на несколько мгновений.

– Ы-ых. – Подъем на ноги обошелся уже легче, заставив лишь слегка охнуть и напрячь дрябловатые старческие мышцы. Боль же, сопроводившая это движение, на фоне двух предыдущих казалась почти незаметной.

Сделав шаг вперед, я выдохнул и остановился перед комодом, над которым висело довольно большое зеркало, после чего оглядел себя и повел плечами. Да уж, красавчик… Седой, всклокоченный со сна чубчик надо лбом, который из-за парочки солидных залысин казался куда большим, чем он был на самом деле, лицо, изрезанное морщинами будто грецкий орех, и дряблая кожа, густо покрытая пигментными пятнами. Я криво усмехнулся своему отражению и, глубоко вздохнув, наклонился вперед, положив ладони на комод.

Первые движения чжэнъяцзянь прошли со скрипом и хрустом. Но с каждым прогибом позвоночник гнулся все легче и легче. Затем пошли цзяоча шуанлуньбэй, а после них – оба жаохуань. Сначала жаохуань даньби, а потом и жаохуань цзою. После махов руками я перешел к ногам. Чжэнбаньтуй, цэятуй, хоуятуй… В оздоровительном ушу все базовые движения достаточно просты. Чуть более сложно правильно дышать. Ну да технику я вообще не использовал. Она применяется во время акробатических элементов или прыжков – а это явно не мой вариант. Мне достаточно просто на ногах стоять более-менее уверенно. Но и переходы от тоу к шэнь и уж тем более к цзю тоже не сахар. Чуть сбился – и все. Эта песня хороша – начинай сначала. Что же касается всякой мистики типа ци – то я в это просто не верил. Энергии, силы – да чушь все это… Нет, время от времени возникали некие странные ощущения, но я считал это либо результатом самовнушения (хоть я и считал это чушью, но ведь что телевизор, что интернет чуть не лопались от всяких разглагольствований на эту тему), либо просто итогом хорошей разминки. Кровь быстрее побежала и всякие хрящики, связки, суставы хорошенько размялись – вот и срабатывает этакий «эффект плацебо»…

По идее, можно было бы не заморачиваться этой модной восточной муйней, а делать какой-нибудь из обычных армейских комплексов вольных упражнений на шестнадцать счетов, но пять лет назад, когда умерла жена и я свалился в депрессию, внук взял и оплатил мне занятия в секции ушу. И не просто оплатил, а еще и каждый день срывался с работы и лично отвозил меня на занятия, а потом забирал и привозил домой. Вот я как-то и привык. Да и внука не хотелось обижать… Впрочем, тогда меня пасли все. И дочь, которой нынче уже исполнилось шестьдесят один, и сын, которому стукнуло пятьдесят четыре, и внуки – все семеро и даже старшие правнуки. Особенно Алена. Прабабушкина любимица. Недаром ее и назвали в честь прабабки… Правнучка вообще переехала ко мне и спала в соседней комнате. Даже на свиданья с мальчиками отсюда бегала… Уж больно по мне тогда ударила смерть жены. Все-таки шестьдесят лет вместе – это не шутка!

Закончив с зарядкой, я выдвинул верхний ящик комода, на который опирался при выполнении упражнений, и, достав свежее полотенце, двинулся в душ. В хорошо размятом теле боли почти не чувствовалось. Так – редкие отголоски. Ну и суставы похрустывали…

Когда я вышел из душа, в квартире обнаружился гость. Вернее, гостья.

– Привет, дедуль, я на минутку! – Алена чмокнула меня в щеку и тут же плюхнулась к компу. – Я тебе там омлетик сварганила, пока ты мылся. Завтракай!

– Что, у самого руки отсохли бы? – пробурчал я, направляясь на кухню. – Совсем, что ли, инвалид?

Но на сердце все равно потеплело. Внуки и правнуки регулярно забегали ко мне по утрам – проведать, спросить, надо ли чего, сгонять в магазин, но завтраки мне делала только Алена.

– Де-ед, – догнал меня звонкий голосок правнучки, когда я уже вышел из комнаты, – а какой у тебя пароль на компе? Напомни, а…

– Ты же знаешь?! – удивился я.

– Да забыла уже! Он у тебя такой замороченный…

– И никакой не замороченный. Всего семь цифр. Это номера выигрыша американской лотереи…

– За которым никто не пришел, – весело закончила за меня Алена. – Это случилось в девяносто каком-то году. Помню-помню, ты мне рассказывал. Но сами цифры я забыла. И цифр точно не семь, а больше.

– Семь, – категорично заявил я. – Просто большая часть – двойные, – и без запинки продиктовал весь набор.

– Вошла! – весело крикнула правнучка, когда я отрезал первый кусок омлета. – И чего ты попроще что-нибудь не поставишь?

– Потому что чего попроще я могу забыть. А этот пароль у меня намертво в память вбит, – усмехнулся я. – Еще с тех же девяностых, – а потом вздохнул. Ну да, когда я впервые прочитал о том казусе в какой-то желтой газетке, которых в девяностые выходило туева хуча, мне страстно захотелось, чтобы все эти выигранные кем-то миллионы взяли и свалились мне на голову. Вот так, внезапно… Я вообще в тот момент дико мечтал разбогатеть. И, поскольку никакой легальной или хотя бы реальной возможности сделать это у меня тогда не было, я мечтал о всяких невозможных случаях. Мол, иду вечером со службы, а тут из-за поворота вылетает «шестисотый» – а за ним погоня. Менты! Или там джип, ну который «широкий». Конкуренты то есть. Ну и перестрелка! И тут – раз, в преследуемом «шестисотом» открывается окно, из которого в кусты вылетает дипломат. А когда вся эта кавалькада скрывается вдали, я тихонько подбираюсь к дипломату, а там – опа, баксы! Сто тысяч! А может, даже и сто пятьдесят… Бо́льшие суммы мне тогда представить было сложно. Да и вообще казалось, что и ста тысяч хватит на все. Самая супер-пупер четырехкомнатная квартира в нашем городке стоила тысяч шестьдесят. Машина… «Волга» стоила меньше десяти тысяч баксов. «Лада» «девятка» меньше семи. За схожую сумму можно было купить «Опель Рекорд» или «Форд Сьерру» лохматого года, которые уже начали появляться на просторах рассыпавшейся страны, а если чуток добавить – то и «Ауди-100» модели «крокодил». Еще из иномарок у нас были в доступе подержанные «японцы», которых гоняли через всю страну с Дальнего Востока по раздолбанным грунтовкам и зимникам, да понтовые «шестисотые» и те же «широкие». Но последние стоили совсем уж конски и даже в мечтах в качестве кандидатов в собственный автомобиль мной тогда не рассматривались. Машина ценой в двухкомнатную квартиру – да на фиг такое счастье!

Еще я тогда с жадностью читал истории о найденных кладах, о ценностях, изъятых у арестованных воров в законе и раскрытых шпионов. И не только читал – я завел себе блокнот, в который выписывал подобную информацию – где, что, сколько, как нашли. Как морок какой-то тогда охватил…

Впрочем, продолжалось это недолго. До «МММ». Ну да, я тоже в это вляпался. Нет, потерял я по сравнению с большинством тех, кто влез в это дело, немного – долларов двести… Впрочем, это смотря с чем сравнивать. Тогда двести долларов примерно соответствовали полутора моим месячным зарплатам. А копил я их втайне от жены почти два года. Так что сами считайте – много это тогда было для меня или немного…

– Ну все, дед, я побежала, чмоки! – Звонкий голосок Алены раздался из комнаты, когда я уже допивал чай.

– Беги уж, шебутная… – пробурчал я в ответ, но меня уж никто не услышал. В прихожей хлопнула дверь, и квартира снова погрузилась в утреннюю тишину.