С тех пор каждый вечер, закончив тренировки с профессором, Андрей поднимался на четвертый этаж, в знакомую комнату-альков, где несколько часов занимался с Тишлин… причем не только оперированием с хасса, хотя большую часть времени, естественно, им. Ибо кларианка оказалась не менее строгим учителем, чем Бандоделли. Хотя, в отличие от занятий с профессором, Андрей почему-то покидал ее альков не измочаленным и выжатым, как лимон, а наоборот, как бы отдохнувшим. И только много позже, когда он уже покинул и клинику, и Эсслельбург, он понял, что это тоже было лечением. Тишлин сначала довела его до катарсиса, буквально разорвав на кровоточащие куски, а затем… не просто излечила его, а сложила его заново, причем по-новому, сделав его психику и разум заметно более стойкими, спокойными и способными выдержать намного большие нагрузки…