Цитаты из книги «Кадры решают всё»

Кто хочет сделать – ищет способ, кто не хочет – причину

То, что достается бесплатно – иллюзорно, и даже не заметишь, как оно утечет сквозь пальцы.

Да-да, не разобрался и понял, что бред, а наоборот: раз не разобрался – значит бред.

ответил словами одного из самых уважаемых древних местных полководцев: – Кто хочет сделать – ищет способ, кто не хочет – причину[48]…

Но ведь одной из главных моих задач – причем не только этой операции, а вообще всей моей деятельности в целом – была подготовка кадров. А как их готовить, не давая им приобретать собственного, своей шкурой и нутром выстраданного опыта? Это же как с ребенком. До определенного момента ты многое делаешь за него: одеваешь, кормишь, подмываешь обкаканную попку, но чем больше он развивается, тем больше самостоятельности ему надо предоставлять. Иначе ребенок так и привыкнет к тому, что все за него делает кто-то другой – мама, папа, бабушка, няня, папин шофер или прикрепленный охранник. Ну и как он в этом случае сам сможет стать отцом, матерью, да хотя бы просто востребованным в своей области профессионалом? Какие бы деньги ты в него ни вкладывал, и какие бы возможности ты ему не предоставлял.

Ой сколько важных и совершенно секретных сведений, на добывание которых в любом ином случае потребовалась бы масса времени, средств и усилий профессионалов, запросто выбалтывается дураками, которым хочется просто похвастаться.

натянули ее на себя, дабы поскорее высушить теплом своего тела, и принялись приводить в порядок оружие. А комбат собрал командиров. – Значит, так. Первый этап рейда прошел нормально. Мы прошли через линию фронта и вышли в тыл немцам в районе предполагаемой наименьшей плотности их дислокации. Здесь у них не должно быть ничего, кроме разрозненных тыловых подразделений. Теперь нам нужна развединформация. Я выслал разведгруппы к Нюшино, Подгати и Залесью. Думаю, хотя бы в одной из этих глухих деревенек будет расквартировано какое-нибудь тыловое подразделение. А может, и во всех трех. Если так – выбираем самое малочисленное. Остальные пока не трогаем, – капитан сделал паузу и окинул взглядом сидевших перед ним командиров. Все молчали. Даже старший лейтенант Коломиец. И комбат спокойно закончил: – Разведгруппы вернутся часа через четыре. К этому моменту все подразделения должны быть полностью готовы к выдвижению. Вопросы?.. Немцы оказались в Подгати и Залесье. В первой – мотоциклисты, как видно, ожидающие, пока первый эшелон наступающих войск прорвет оборону этих славянских недочеловеков, глупо противящихся неизбежному – непременной и скорой победе немецкого оружия и торжеству истинного сверхчеловека высшей, германско-арийской расы. После чего наступит их час – рвануть впереди танков и мотопехоты по этим ужасным, но, благодаря сухому лету, вполне проходимым дорогам, сбивая слабые заслоны и обходя сильные, захватывая подготовленные или еще подготавливаемые к взрыву мосты и выводя ходко идущие вслед за ними колонны танков и мотопехоты по рокадным дорогам во фланг и тыл обороняющимся русским. А вот в Залесье устроились ремонтники. И командир принял решение брать именно их. Но не сразу, а ночью, перед рассветом. – Нам, товарищи командиры, нужны сутки на планирование и организацию, – пояснил он свое решение. – Надо понять, где мы сможем пополнить продовольствие, куда и как ударить. Надо подготовиться, приготовить немцам парочку сюрпризов, типа тех же бутылок с зажигательной смесью, рассчитать, с какой стороны произвести налет, куда отходить и как сделать так, чтобы оторваться от немцев. – Сутки? – удивленно покачал головой Иванюшин. – Кто ж нам их даст? – Сами возьмем, – усмехнулся командир. – Не беспокойся, политрук – сутки у нас будут. Если сможем взять немца тихо. В ножи. И вот сейчас они и собирались взять немца. Тихо. В ножи… Часовой поежился, поправил на плече карабин и, как-то уныло-тоскливо сгорбившись, двинулся по деревенской улице. Головатюк проводил его настороженным взглядом и уставился в темноту. Разведчики, которые должны

собственной пехоты. Так что все закончилось быстро. И аэродром мы покинули под шипение горящего алюминия и треск взрывающихся в огне патронов и снарядов к пушкам истребителей. Допрос первых троих моих пленных мы провели только через три часа, на первом привале. Маршрут отхода был продуман и подготовлен заранее, так что за эти три часа мы преодолели около пятнадцати километров и две относительно крупных реки, похоже, сохранив при этом скрытность. Во многом потому, что примерно треть личного состава сейчас уходила не на северо-запад, как основная часть батальона, а на восток, к фронту, и на юг, в сторону Гомеля. Причем группа, отходившая на юг, делала это, как выразился старшина, «по-махновски», то есть на трех отыскавшихся

для меня важным был не только язык, со всем многообразием его коннотаций, но и сама литература. Например, такой ее параметр, как наиболее популярные образы героев. Потому что сисанами давно установлено, что если «герой» – действительно герой[98], деятель, человек, идущий вперед и преодолевающий трудности, значит социум на подъеме. Если же популярны противоположные образцы – страдающих людей, людей, одержимых страстями, людей, попавших под безжалостный каток этого мира и не нашедших никакого выхода, людей, зацикленных исключительно на собственных переживаниях, значит, социум загнивает, и в течение ближайших десятилетий его ждут серьезные внутренние потрясения. И дело тут вовсе, в недостатках пропаганды или недоработках идеологов. Люди, которым интересны именно такие герои, – уже внутренне больны. И запрещай тут или не запрещай подобные публикации, либо сколь угодно рьяно пропагандируй настоящих ήρως – ситуацию это не изменит. Умерла кошечка…

любой язык – это операционная система, с помощью которой работают человеческие мозги.