В отличие от переусложненного, насыщенного метафорами и ссылками на академическую литературу «Равинагара», «Ягоды» написаны очень простым, даже бедным языком. И герои этих сказок — такие же бедные и простые, неотмирной наивностью напоминающие то ли христианских святых, то ли персонажей Андрея Платонова.
Роман Михайлов в юности — до того, как заняться математическими исследованиями пространства, бесконечности и сравнительным мистицизмом, — путешествовал по сектам, и этот опыт отпечатался в нем на всю жизнь: «Мы брались за руки с братьями с сестрами, планировали захватить весь мир, освободить Вселенную. И это было офигительно». К этому же тайному, свободному от тяжести ума опыту устремлены герои этих сказок (которые где-то справедливо назвали инициатическими притчами):
— Самое сладкое, когда все пространство остается под тобой, ты летишь и вне скорости даже, просто постигаешь все вокруг. И замирает внутри все. А когда просыпаешься, чувствуешь, что это настоящее, что здесь где-то рядом. Светлое, красивое, которое никогда не кончится. Что когда очень надо будет, птицей взлетишь, с небом сольешься, собой наполнишь все.
— С небом сольешься?
— Да, с небом. С самым красивым. Оно цветами человеческими не изображается, оно выше обычного, уходит далеко. Там нет болезней и страданий. И никакого внутреннего принуждения, никакой подделки — просто жизнь.
У меня мало сомнений, что творчество Романа Михайлова — одна из самых живых и интересных вещей, которые появились в России за последние несколько лет. Но этот сборник — скорее побочный продукт, чем что-то самостоятельное. Некоторые тексты кажутся недоработанными или затянутыми, другие предназначены скорее для театра (уже есть спектакли и планируется фильм).
Но это мелочи: визионерское творчество как-то неверно судить обычными критериями литературы.