Слав, уже сделавший первый шаг, замер, как вкопанный:

–А ты-то откуда знаешь, что они там? Может, они вообще в Гнездо отправились?

Но человек уверенно покачал головой:

–Нет, Слав, Сваяра и Ласа именно в Вокте. А знаю я потому, что вечером к нам в кочевье пришли гонцы из Вокта. Они нам и сообщили, что ты, скорее всего, вернулся в наш мир. И все наши старшие орки отправились на твои поиски. А ещё гонцы сообщили, что твоя семья будет ждать тебя в Вокте. Что, если тебя кто-нибудь найдёт, то нужно как можно скорее отвести тебя к ним. Так что, Слав, тебе нужно идти именно в Вокт.

На такой подробный ответ Слав и не рассчитывал. Но, как только он его получил, всё сразу же встало на свои места. Теперь понятно, почему на его поиски сойн привёл именно молодых орков. Ведь опытных-то воинов забрали на его же поиски, но только в каком-то другом месте. Кстати, не помешает узнать, в каком именно. Хотя, поразмыслив пару секунд, Слав решил, что, скорее всего, его ищут где-нибудь на границе с Супром. Ведь в прошлый раз он пришёл в этот мир где-то в том районе. Так же Славу стала понятна и эта, показавшаяся ему подозрительной, осведомлённость единственного здесь человека средних лет. Значит, волноваться не о чем.

Ещё раз посмотрев в юные лица терпеливо ожидающих его решения орков и людей, Слав с улыбкой спросил:

–Ну, так чего же мы стоим-то? Ведите меня к себе в кочевье. Сегодня я буду вашим гостем, если вы не против.

Вот тут-то молодёжь, наконец-то, и дала волю эмоциям. С приветливыми улыбками орки и немногочисленные люди принялись убеждать Слава, что для них будет честью принять его у себя в кочевье. Что, если только он пожелает, то вообще может перебраться к ним на постоянное проживание вместе с Ласой и Сваярой. Что любой орк готов предоставить им кров и еду. Или, если только Слав захочет, для него и его семьи орки соберут лучший походный шатёр. Ну, это слово на языке людей этого мира ещё шестнадцать лет назад Слав перевёл для себя именно так.

Пришлось благо дарить. С улыбкой Слав старался ответить каждому орку или человеку. Может, это и затянулось бы. Но тут ровесник Слава пришёл к нему на помощь.

Придав голосу командные нотки, человек оборвал поток «любезностей»:

–А ну, хватит! Тоже мне – жители лесов! Да вам ещё учиться и учиться! Забыли, что в лесу необходимо хранить тишину? В ближайшие месяцы ни один из вас не станет воином! Это я вам гарантирую!

Слав не без удивления отметил, с какой покорностью замолчали не только люди, но и орки. Да и поведение молодых людей поразило Слава. Дело в том, что, как только старшина отряда пригрозил, что никто не получит статус воина, молодые люди, как и их ровесники орки, точно так же поникли. Наравне с орками люди старались не смотреть в сверкающие гневом глаза наставника. А именно им, по мнению Слава, и является этот странный человек.

Летние ночи коротки. На Купалу, так они и вовсе не заметны. Только – только солнце скрылось за горизонтом на закате, глядишь, а оно уже показало свой весёлый лик на восходе.

Как только стало достаточно светло, Слав пристальнее всмотрелся в лицо старшины молодых охотников. Кажется, где-то он его уже видел. Или Славу это именно что всего лишь кажется? Как бы там ни было, но уточнить не помешает.

Слав спросил:

–Мы с тобой раньше не встречались?

Старшина невесело ухмыльнулся:

–Ну, встречей это назвать очень трудно. Ты меня мог видеть под Воктом. Может, помнишь, как воины Народа перехватили нас во время бегства из столицы? Ну, проводником у богатеев я был.

Уже не скрывая удивления, Слав воскликнул:

–Вот оно что! Так ты, значит, охотником был! Значит, ты на ор… – Он оборвал себя на полуслове.

Но старшина усмехнулся уже веселее:

–Да ты можешь об этом смело говорить Слав. Да, я выслеживал и убивал орков. Но это было очень давно. С тех пор, как Ровл меня помиловал, я многое пересмотрел в своей жизни. Кстати, очень справедливый судья. Надо бы побольше таких, как он.

Слав понимающе кивнул:

–Ты даже не представляешь, насколько я с тобой согласен. Там, где я провёл последние восемь лет, тоже не хватает справедливых судей. Меня там, например, обвинили в убийстве. И чуть было не отправили на нары на двенадцать лет. Правда, мне всё равно пришлось все эти годы просидеть взаперти.

Старшина бросил на пижаму Слава удивлённый взгляд:

–А это твоя тюремная роба, что ли? Что-то не слишком похоже. Больше на… – Он замялся. – Даже и не знаю, на что это похоже-то.

Слав усмехнулся:

–Это пижама. Такие в наших лечебницах выдают. Правда, их больницами почему-то называют. Наверное, потому, что там людей не лечат. Там они болеют. В дурку меня упрятали. – Видя, что старшина не понял, Слав уточнил. – В сумасшедший дом.

Старшина протянул:

–Во-он оно что-о! Значит, решили, что ты с ума сошёл?

Слав с улыбкой кивнул:

–Ну да. Вот только чего я понять не могу, как они определяют, кто в том мире безумен, а кто – нет. Там же везде правят только безумцы. А вот умных, честных, порядочных людей или сажают в тюрьму, или отправляют в дурдом. А то и вовсе просто убивают. А потом ещё и удивляются, отчего это у них в странах жизнь никак не налаживается? Чего это их народы вечно чем-то недовольны? – Слав сплюнул. – Они же даже и не понимают, что сами же в этом и виноваты!

С явным интересом старшина заметил:

–Мне рассказывали про тебя, что ты зануда. Теперь я в том убедился лично. – Он бросил на Слава насмешливый взгляд. – Может, ты объяснишь мне, в чём же это ваши правители виноваты?

Слав машинально поправил:

–Не наши. Не наши они… А как хоть мне тебя называть-то?

–Меня Вонкором звать. Но все называют Воном. Сам решай, как тебе удобнее. – Старшина пожал плечами.

Слав кивнул:

–Так вот, Вон, те, кто правит в том мире, не являются представителями народной воли. В том мире созданы такие условия, что никто не может представлять волю народов. Я понимаю, что тут это трудно представить, но это именно так.

Вонкор усмехнулся:

–Ну, почему же? Ты же сам скинул с трона Бана. А уж он-то мнением народа вообще не интересовался. Но ты мне лучше объясни, как ваши… то есть, эти правители, виноваты в том, что сложилась именно такая обстановка?

Слав небрежно махнул рукой:

–Да тут и нет ничего сложного. Просто, удаляя благородных, честных, порядочных людей, которые осмеливаются противостоять сложившейся отвратительной системе управления, правители, сами того не понимая, создают вакуум. То есть – пустоту. Но ведь природа не терпит пустоты. Поэтому высвободившиеся места всё равно кто-нибудь займёт. Это – нерушимое правило жизни. И оно применимо везде. Хоть в дикой природе, хоть в человеческом обществе. В любом обществе. Но кто придёт на место честных людей? Уж точно не честные люди! – Слав грустно усмехнулся. – Честные уже напуганы. И их ни за какие коврижки на эти места не заманишь. Вот и лезут туда всякие ничтожества, подхалимы и лизоблюды. Они готовы унижаться, врать, давать и брать взятки. Короче, эти выродки пойдут на всё, лишь бы получить более высокий статус. Но ведь, если обществом руководят бесчестные выродки, это общество обречено.

Старшина кивнул:

–Вот теперь понятно. Только для меня не это главное. Это для тебя, как для нашего правителя, должно иметь значение. Моя же обязанность перед Народом – это воспитание будущих воинов.

Слав с улыбкой покачал головой:

–Ну, уж нет! Это обязанность каждого из нас! По крайней мере, должно стать обязанностью каждого участника Народа. Иначе всему тому, что мы сейчас создаём, придёт хана. И ещё, – он требовательно посмотрел на Вонкора, – с чего это ты взял, что я буду правителем Народа?

Глава молодых охотников даже рассмеялся:

–Ха-ха-ха! Слав, ты на самом деле не понимаешь? – Сдвинув брови, Вонкор с интересом посмотрел на шагающего рядом человека в рваной больничной пижаме. – Вижу, что и в самом деле не понимаешь. Слав, да тебя все тут заждались! Понимаешь? Все последние восемь лет только и разговоров было, что о тебе. Думаешь, теперь, после того, как ты вернулся в этот мир, тебя оставят в покое? Надеешься оставшуюся жизнь прожить с семьёй? Неужели ты настолько наивен?

Слав слегка растерянно кивнул:

–Вообще-то я именно на это и надеялся. А что тут такого-то? Или Народу грозит какая-то новая опасность?

Старшина покачал головой:

–Да нет, никакая новая опасность нам не грозит. Но разве тебе мало старой? Или ты надеешься, что эльфы забудут о нашем существовании?

И тут Слав понял! Естественно! Все эти восемь лет, вспоминая этот мир, ставший для него настоящим домом, друзей, которые не раз спасали ему жизнь и чьи жизни приходилось спасать ему, скучая по Ласе и дитя, которого он так и не увидел, Слав как-то совсем забыл про эльфов. Ну, не то, чтобы совсем забыл. Но они как-то отошли на второй план, превратившись в неясные тени. Эльфы стали миражом, который исчезает, как только к нему приблизишься.

Но это, конечно же, не значит, что эльфы перестали существовать. И что опасность с их стороны больше не угрожает существованию Народа.

Зато теперь, после того, как Вонкор напомнил об эльфах, вампиры словно бы обрели какую-то плотность. С этого момента Славу придётся постоянно держать в уме именно этих врагов всего самого светлого и лучшего, что только есть в этом мире.

Однако правила жизни пока ещё никто не отменял. И они, эти правила, как уже убедился Слав, работают в обоих мирах абсолютно одинаково. Наверное, именно поэтому в сознании Слава одни враги вытеснили других. Все эти американские агенты, все эти корейры и стивенсы, коррумпированные судьи и андреи ивановичи – все они как-то сразу, будто бы рывком, утратили былую чёткость. Для Слава они как будто бы превратились в тени. Точно такие же, какими ещё несколько минут назад были эльфы. Наверное, так происходит всегда и со всеми. Даже если у тебя сотни врагов, ты всегда сосредотачиваешь всё внимание на одном – единственном. На том, кто наиболее опасен на данный момент.

Решив, что пока хватит разговоров, Слав решил просто насладиться прогулкой. Всё же, что ни говори, но за последние восемь лет у него ни разу не было возможности вот так вот просто идти по лесу. Идти, наслаждаться свежим, напитанным запахом деревьев и трав, воздухом, слушать пение птиц, видеть, как крылатые жители лесов то и дело мелькают между веток. Что ещё нужно человеку для счастья?

И, задав себе этот вопрос, Слав тут же на него и ответил: «Семьи. Мне не хватает моей семьи. Ласы и Сваяры. Ну, и, само собой, друзей – тоже».

––

В становище орков Слава накормили. Человек так проголодался, что ему пришлось напомнить себе, что нельзя есть слишком много. И, хотя орки и проявили некоторую настойчивость, предлагая дорогому гостю всё новые и новые порции мяса и фруктов, Слав всё же нашёл в себе силы, чтобы отказаться. Правда, и того, что он съел, хватило, чтобы после обильного завтрака его сморил сон. Конечно, Слав мог бы заставить себя противостоять и ему, но он отлично понимал, что дорога до Вокта займёт не один день. Так что небольшой отдых пойдёт только на пользу делу.

Слав несколько раз просыпался. И каждый раз, открывая глаза, он видел рядом лица юных орков. Ну, и человеческие лица – тоже. Сквозь сон Слав слышал, как старые орки и немногочисленные взрослые люди отгоняют от него любопытствующих.

Но всё это осталось как бы на периферии его восприятия. Даже засыпая, Слав не переставал думать о Ласе и дочери. Интересно, какие они? Ласе уже исполнилось двадцать шесть лет. Кажется. Наверное, она уже и выглядит иначе. В лице уже должна появиться строгость. Да какая вообще, на фиг, разница? Нет никакой разницы, какой стала Ласа! Главное, что это она, его любимая Ласа. Всё остальное – уже неважно.

Но про Ласу-то Слав может хоть что-то предположить. А вот какая у него дочь? Сваяра. Имя ему определённо нравится. Всё-таки кто-то из старых троллей приложил лохматую руку к этому важному делу. Но как она выглядит? Конечно, Славу хотелось бы, чтобы дочке досталась внешность матери. Да и, так сказать, внутреннее наполнение Ласы тоже его вполне устроит. Потому что у его жены, если только память Слава не обманывает, самое доброе сердце, самая чуткая душа… Да и вообще, что ни возьми, у Ласы всё самое лучшее.

Когда Слав вспоминал о том, что скоро он встретится с семьёй, с которой его так безжалостно и подло разлучили, он улыбался во сне. Орки, видевшие его лицо в этот момент, также улыбались в ответ. Хоть этот странный человек и не мог видеть их лиц, орки всё равно сделали всё для того, чтобы он почувствовал, что ему здесь все рады. Кто ж его знает, этого Слава? Про него чего только не говорят! Может, их ответные улыбки всё же как-то дадут ему понять, что он, наконец-то, вернулся домой.

Проснулся Слав только к полудню. Вонкор тут же приказал собираться в путь. Небольшой отряд, наскоро перекусив, отправился в дорогу. Не слушая никаких протестов Слава, орки прямо-таки заставили его сменить рваную пижаму на добротную походную одежду из кожи. Зеленокожие жители лесов при этом постоянно упирали на то, что не допустят, чтобы Сваяра впервые увидела отца в таком жалком виде.

В первый час путешествия все хранили молчание. Наконец, Слав не выдержал. Его слишком интересовало прошлое Вонкора. Что ни говори, но как-то странно видеть бывшего охотника на орков среди этих самых орков. Да к тому же этот охотник не просто живёт в кочевье зеленокожих лучников, а, как видно, даже пользуется определённым уважением тех, кого он раньше безжалостно истреблял.

Выждав, как ему показалось, подходящий момент, Слав спросил:

–Вонкор, расскажи, как ты оказался в Виструме? Как ты попал в племя орков? Вообще, расскажи о себе.

Не отрывая настороженного взгляда от лесных зарослей, Вонкор пожал плечами:

–Да чего тут рассказывать-то? Нет в моей жизни ничего интересного.

Слав усмехнулся:

–А вот тут ты не прав, Вонкор. В мире, откуда я только что сбежал, по твоей жизни кто-нибудь обязательно написал бы книгу. А может, и не одну. А потом, может быть, даже сняли бы какой-нибудь фильм. Там ты, как и подобает истинному герою, убивал бы орков и троллей. А может, и гномов режиссёр превратил бы в каких-нибудь отвратительных, жадных до золота, созданий. И ты, весь такой в сияющих доспехах, с просветлённым лицом, с суровой складкой между бровей, и парой волевых складок возле мужественно сжатых губ, уничтожал бы и их тоже. Так что давай, рассказывай, с какой отвагой ты выслеживал по лесам орков. Всё равно идти ещё долго.

Вонкор безрадостно усмехнулся и сокрушённо покачал головой:

–Ну, могу, конечно, и рассказать. Только вспоминать-то это мне совсем не хочется. Да только… – Старшина юных охотников обречённо махнул рукой. – Всё равно ведь мне это не забыть. Да и снится порой такое, что… Слав, я вот видел, как ты спал сегодня. Ты даже не представляешь, как я тебе завидовал! Ты же улыбался всё время! А я постоянно просыпаюсь в холодном поту. То, что мы делали, это… Но ведь мы тогда этим даже гордились. Понимаешь, Слав? Из нас сделали тех, на кого, как мы думали, мы охотимся. Ведь в детстве каждый из нас мечтал быть защитником всех слабых, обездоленных, обиженных. Но в итоге я сам превратился в живодёра. То, что мы делали с орками, с их детьми и женщинами, это…

Слав услышал, как голос Вонкора дрогнул. Стараясь не причинить старшине боль каким-нибудь неосторожным словом, он сказал:

–Ну, не надо мне подробностей. Ты расскажи вообще, что было.

Вонкор вздохнул:

–Эх-х! Ну, хорошо, Слав. Слушай. Родился я в небольшой деревне рядом с Таборосом. С детства я мечтал о подвигах. О том, как буду защищать слабых. Ну, и о всяком таком. Вырос. Даже и не помню, как это произошло-то. Но в какое-то время мне захотелось много денег. Ну, молодой был, глупый. Думал, что в деньгах счастье. Мне почему-то захотелось жить так, как живут дворяне. Не те, что обнищали. А как те, у которых есть слуги и даже рабы. Я вот всё пытаюсь вспомнить, когда же это именно я перестал мечтать о защите слабых и обездоленных. Но знаешь, Слав, я не могу этого сделать. Может, ты мне объяснишь, как это произошло?

Глядя в вопрошающие глаза бывшего охотника на орков, Слав грустно улыбнулся и покачал головой:

–Извини, Вонкор, но я не смогу тебе помочь. Я видел, как люди, хорошие, в общем-то, в какой-то момент становятся настолько омерзительными созданиями, что лично я больше не мог с ними общаться. Я сводил разговоры с ними к минимуму. Старался ограничиться приветствиями. А с некоторыми даже и здороваться-то перестал. Но я, хоть и замечал в них эту перемену, никак не мог понять, что именно сделало их такими. А с тобой я даже и знаком-то не был. Так как же я смогу тебе хоть что-то объяснить? Но могу тебя успокоить. За то, что с тобой произошло, не вся вина лежит на тебе. Только часть. Правда, может, именно эта часть и стала решающей. Но, если бы не было влияния внешних факторов, ты мог бы остаться тем, кем ты был в детстве. Но, как я уже сказал, внешнее воздействие не снимает всей вины с тебя самого.

Вонкор хмыкнул:

–Гхм! Ну, и та том спасибо! – Он некоторое время помолчал. – Значит, захотел я денег. Но как мне было их заработать-то? Разбойником быть я не хотел. А честно заработать кучу денег вряд ли получилось бы. Да чего это я?! Вообще не получилось бы! Бану постоянно нужны были деньги. Его сборщики налогов так и шныряли по всей Воктии. Стоило только кому-нибудь заработать чуть больше, как сборщики тут же приходили к таким людям и отбирали большую часть прибыли в пользу казны. Уж не знаю, как им это удавалось. Наверное, у них на службе состояли какие-нибудь доносчики. Дошло до того, что те, кому удавалось хоть что-то заработать, прятали деньги. Вместо того чтобы вложить их в какое-нибудь дело, люди закапывали золото и серебро в землю. Сами же продолжали ходить в старой одежде и есть дешёвую пищу.

Слав не смог удержаться от смеха. Вонкор вынужденно замолчал. Когда старшина смотрел на смеявшегося Слава, в его взгляде не появилось ни осуждения, ни непонимания. Даже, наоборот – в глазах Вонкора Слав увидел некоторое одобрение.

Всё же, отсмеявшись, Слав пояснил:

–Ты уж извини меня, Вонкор. Просто это очень похоже на то, что происходит в моём… то есть в том мире, откуда я только что прибыл. Но ты продолжай. Я постараюсь больше тебя не перебивать.

Вонкор пожал плечами:

–Да перебивай на здоровье! Дорога-то долгая. Ещё успеем многое с тобой обсудить. – Он на пару секунд задумался. – Так вот, решил я заработать много денег. Но как? Кроме как обрабатывать землю и охотиться, я больше ничего не умел делать. И тут в нашу деревню пришли охотники на орков. Вот тогда-то всё и началось.

Помолчав, Вонкор со злостью на себя как-то даже прорычал:

–Если бы не моя проклятая жадность! В общем, наслушавшись хвастливых рассказов истребителей орков, я решил уйти с ними. Но, как только я сказал об этом отцу, он меня выпорол до потери сознания. Я не преувеличиваю. Я очнулся в запертом сарае. До этого отец никогда меня не порол. – Вонкор с грустной улыбкой покачал головой. – Я ведь с ним так и не поговорил с тех пор. Он умер через два года после моего ухода. Я сбежал из дома. Догнал охотников. Оказывается, пока я был без памяти, отец собрал людей со всей деревни, и они выгнали истребителей. Охотники даже собирались донести на них. Но я смог их отговорить. К счастью, в тот раз охотников не сопровождали солдаты. С солдатами мы встретились через два дня. Вот тогда-то и началась эта проклятая охота.

––

Выждав примерно минуту и убедившись, что Вонкор не собирается продолжать, Слав с сочувствием сказал:

–Ты можешь не рассказывать про охоту. – Последнее слово он произнёс через силу. – Просто расскажи о той жизни, какая у тебя была до того, как тебя задержали наши орки.

Вонкор усмехнулся:

–Добрый ты, Слав. Только я и не собирался рассказывать тебе подробности. Хоть я и не скрываю своего прошлого, но про это я никому не говорю. Это умрёт вместе со мной.

Слав взглянул на шагающих впереди молодых орков и людей: