Глава 1. Госпиталь. Все началось с того, что в наш и без того переполненный госпиталь людей стало поступать все больше и больше с каждым днем. Госпиталь этот, или как мы его обитатели называем: “Пансионат для душевнобольных”, маленьким не назовешь, а если еще и пожить там какое-то время, посещая практически все, даже самые отдаленные его места, внимательно всматриваясь в постройки и архитектуру некоторых больничных корпусов, а также углубляясь в культуру и быт разных народностей там проживающих (хронически больных), то госпиталь этот может показаться бескрайним и в тоже время каким-то маленьким перенаселенным вечно хлопотным с суматошными больными хаотично снующими по нему взад и вперед, и с растущей на глазах массой бездарных главврачей и их подчиненных, утративших, или если точнее выразиться, продавших свои жалкие душонки. Нет-нет, не подумайте, что там находятся только больные пациенты, нет, – там также масса совершенно здоровых, адекватных людей, по крайней мере, они сами так считают, так им кажется, так они себя успокаивают. В нашей больнице покой сейчас это роскошь и он нам, как обитателям, так и работникам, только снится. Вот только доктор уже не тот пошел, совсем не тот, что раньше – Честный, Благородный, Добросовестный, Справедливый, Порядошный, давший клятву Гиппократа и сдержавший ее, но нет… сейчас доктор совсем не тот… – сейчас все больше по вральнику трезвонит, рассказывая как нужно жить и не болеть… Да что там доктор, вся армия была на страже мирных жителей, вся жандармерия боролась только с заядлыми преступниками, не то что сейчас издеваются над своими же пациентами… И все это, как не странно, происходит на территории нашего госпиталя, а что твориться за его стенами – это всегда оставалось загадкой. Мне сложно предположить, что же творится за пределами нашего убогого заведения, ведь я, как рядовой работник, так никогда и не покидал его пределов. Хотя сейчас все чаще показывают по вральнику (транслирующему всего лишь один агитационный канал), как местные олигвархи строят летательные аппараты и время от времени покидают территорию нашей убогой больнички, вздымаясь над ее пределами в небесные бескрайние просторы, но всё равно возвращаются обратно, тут им как мёдом намазано. Ведь здесь есть все: рестораны с разной изысканной кухней, бары, в которых разливают все вина мира, повсеместные опиумные курильни и шныряющие повсюду продавцы этого же опиума, улицы с продающими себя красавицами и красавцами, казино, где можно выбрасывать свои несметные капиталы на ветер, банки, обдирающие местную публику, даже Батикан свой тоже есть со своим Папой, как он сам себя величает, и его свитой, которая, честно вам признаюсь, настолько больна, что, как утверждает наш самый главный владелец Всея Больницы, Профессор Гегемор, или Гемор, как мы называем его за глаза: “С больнички им уж точно никогда не выбраться!”. А я слушаю его и думаю: а зачем им из неё выбираться? Ведь их и здесь совсем неплохо кормят их же почитатели, которых, как оказалось, огромное множество, готовых самозванца Папу носить на руках, да и Гегемора, честно говоря, тоже. Не зря они частенько, как утверждает один из моих постоянных клиентов, который работает поваром в столовой Батикана, – собираются на крыше, пьют, едят и о чем то тайно договариваются… Ну, да “Биг” с ними, раз народ в них так нуждается, пусть будут им на утешение. Кстати, “Биг” – это их идол, которому душевнобольных по-началу заставляли, а потом кое-где даже разубеждали, ему поклоняться: кружиться на месте с умиленными лицами и, подняв руку вверх, вырисовывать круги над головой; только и этих душевнобольных тоже разделили: одним сказали, что правая рука более эффективная, а другим – левая, также научили их мохльбе, в которой они занимаются попрошайничеством, – просят “Бига” о здравии, которое поможет им зарабатывать пиастры, которыми нужно будет делиться с Гегемором, Папой и его свитой, которая по всей территории нашего больничного комплекса отстроила несметное количество церкхковных филиалов. Так и получается, что мохлятся в небо о здравии, а в головах думы о престиже, золотых монетах и прелюбодеянии… Здравия им уж точно не видать на ряду с сегодняшними событиями, о которых я расскажу позже, а что насчёт монет, так я всегда их спрашиваю, зачем вам для этого захудалого заведения все ваши накопления? Ведь в нашем незамысловатом госпитале уж давным-давно как всё пришло в негодность, всё стало каким-то ненастоящим что ли, искусственным, неживым, всё утратило свою цену. Вселенские Человеческие, Душевные качества исчезли, люди как то было принято раньше: отзывчивые, добрые, честные, доброжелательные, благородные, любящие, интеллигентные, весёлые наконец, просто пропали, – испарились с лица Вселенной. Теперь другое время они говорят… “Время цифрового прогресса: Ди-жи-та-ли-задница” – матюг одним словом. И нет чтобы уделить больше времени энергии и тех же накопленных финансов на саморазвитие, заняться созиданием, облагораживанием себя в первую очередь, может быть даже и помочь таким же больным наконец, но нет, они продолжают из-за коврижек друг с дружкой собачиться, а ещё хуже, перед друг другом кичиться, кто же кого искуснее обдурит иль кто же под матрац побольше монет засунет, имея при этом полную пустоту внутри, заполняя её лишь радостью о наживе, прикрываясь своим идолом. И всё это произошло не так давно или это просто я не так давно живу, и не видел предыдущих распрей в нашем захудалом, но всё же мало-мальски когда-то живеньком Пансионате, в котором поменялся владелец, выторговав его у своих собратьев, банкрекетиров и олигвархов, которые были настолько стары и безмозглы, что абсолютно не знали как же его обновить, привести в годность, заставить задышать по-новому… А как по-мне, то лучше бы они вообще его не трогали, всё и так шло своим чередом, а также не влазили бы в жизнь и без того уже душевнобольных обитателей, которые с приходом нового владельца Профессора Гегемора и его новшеств вообще потеряли всякую надежду на выздоровление; но потеряв надежду, они обрели веру, которую вовремя, и главное искусно, преподнес им наш постоянный пациент “Папа Руинский”. Поговаривают, что нашли его на руинах одной из психушек, разрушенной такими же психбольными, где находился он в тяжелом душевном состоянии и жил там долгое время отшельником, голый и босый, имея при этом только две сакральные мечты: жить в роскоши, которую никто не запрещал, а также иметь вокруг себя смиренных и послушных пациентов, которые сами себя обеспечивают, не забывая естественно и о нём. И похоже, что у него всё получилось, мечта его сбылась, вернее местные главврачи, увидев в нем потенциал, помогли ему в этом, взяв на поруки и разделив паству. Поэтому так и повелось, что все обитатели, ну, или почти все, не считая парочки идиотов, к которым относится и ваш верный рассказчик, биготворят лишь двух вменяемых на их взгляд персонажей – Папу Руинского, которому предыдущий главврач поставил два диагноза: душевнобольной и патологический врун, и Профессора Гегемора. Хотя сам Гемор и его свита делают абсолютно всё, что пожелают, и которому, как я понял, с первых же минут его вступления на должность абсолютно безразличны обитатели нашей больницы, а из последних его заявлений было ясно, что госпиталь переполнен и его надо определённо проредить, желательно, раза в два, утверждал он. “Готовьтесь друзья мои!” – доносился его голос из радиолы: “Выживут лишь сильнейшие!” Но самое примечательное здесь то, что Гегемора никто никогда не видел в лицо. Он, сравнимо вездесущему рупору, который не выходя в свет, пряча своё истинное лицо, вещает на весь госпиталь, захватывая при этом даже самые отдаленные его уголки.

Да! Забыл упомянуть о том, что нашу когда-то единую (во всех смыслах этого слова) Вселенную, поверхность которой на 70% покрыта соленой водой, разделили на тысячи разных частей, приставив к каждой из них своего главврача (надсмотрщика), который держит под своим контролем вверенную ему территорию. И это, казалось бы абсолютно разные люди (близкие друзья нашего Гегемора), главврачи, врачи и их замы, затеявшие большую игру, имитируя из себя миссию (спасителей Вселенной), хотя на самом деле делают всё с точностью до наоборот… Ну, да ладно, оставим их на потом… И как сказал бы наш местный Папа Руинский: “Биг им судья!”. Хотя исходя из его психического состояния, его так называемая реликхвия – вера, наряду с происходящими событиями, вызывает сейчас большое сомнение, но не у масс, конечно же, их всегда всё устраивало, лишь только у некоторых индивидуумов, которые почему-то становятся неугодны сегодняшнему правящему больничному персоналу, да и массы, честно говоря, уже тоже криво начинают поглядывать, почесывая репу, задумываются на мгновение и снова погружаются в бессознательное – свое привычное состояние. И, как я уже сказал, после того как много-много лет назад территорию госпиталя поделили, соответственно и население сильно поменялось, принимая и подстраиваясь именно к той части куска земли, где они обитают. Вот, например, в отдаленных частях, которые были оставлены без присмотра, до сих пор бегают племена, охотятся там на мамонтов, а также лазят и живут на деревьях, не стесняясь этого. Что не скажешь о так называемой центральной части, где мы все с вами находимся, и которая не была лишена цивилизации, от этого развивалась и постепенно облагораживалась. Вот только местные в те смутные времена тогда еще царьки не всегда способствовали этому развитию, скорее даже наоборот тормозили его, не давая массам выйти за рамки им дозволенного (в развитии)… И если посмотреть внимательней на всех правящих тогда царьков, то можно с легкостью увидеть то, что они сами по себе являлись людишками недалекими, слабо образованными, ленивыми, не отличающимися здравомыслием и рассудительностью, от того то и народец вокруг них всегда им соответствовал. А там, где царствовал умный и честный царь, там всегда был порядок, успех и процветание. Поэтому можно с лёгкостью сейчас оседлать гнедую и проехаться по всем регионам нашего захудалого госпиталя и соответственно оценить ситуацию, определить для себя, где же всё таки тот Умный, Благородный, Честный и Рассудительный главврач (в наше время), и есть ли он сейчас вообще?.. Хотелось бы ещё сказать, что рассказывать я буду только о центральной части нашего Пансионата, где сам нахожусь и работаю, и о которой рассказывала мне ещё моя бабушка, будучи в добром здравии, не захватывая дальних уголков нашей больницы, – у них там свои вожди, шаманы и тараканы, как говорится, ничем не отличающиеся от нашего брата, ну, может разве что тем, что живут они в горах и лесах и бегают в том, в чем мать родила; а так как лесов становится все меньше, соответственно, и дикие племена постепенно превращаются в “цивилизованных людей” только с другими повадками и другой кожей, о цвете которой запретил высказываться Гегемор, подразумевая под этим заявлением то, “что все мы равны!” Таким вот ненавязчивым образом, все прибывающие к нам племена и отщепенцы рано или поздно попадают под власть Гегемора, тем самым чистосердечно признавая себя душевнобольными. Как же всё таки я презираю это Геморовское правление, эту систему. Сколько вреда они несут человечеству. Да, человечество это не видит и не понимает, даже наоборот: они думают, что о них кто-то беспокоится, что за их драгоценное здоровье борются главврачи и их подчиненные, даже не предполагая, что эти же лица целенаправленно, с их же на то согласия, ведут на убой. Лоботомия уже сделана посредством СМИ, осталось этот атрофированный овощ всего лишь дотянуть до кладбища, а там, на месте, он уже сам свалится в заранее подготовленную ему яму.

Более буйных переселяли в особые корпуса с охраной. В общем, все пациенты, кто представлял для главврачей какой то “интерес” или опасность, распределялись по их усмотрению. Остальными же смиренными, которые составляли большую часть нашей психлечебницы, никто не интересовался, их сомнамбульная жизнь приходилась им только на руку. Так их воспитывали с раннего детства, рассказывая истории о свободе и правах человека, но только в тех рамках, которые выгодны местным главврачам. Другими словами, выращивают капусту, чтобы постепенно в течении жизни обдирать ее до качана. В связи с этим, как на дрожжах, растет высокопоставленный врачебный персонал, который только и делает, что обдирает слой за слоем капустные листы. Ведь на самом-то деле работать никто не хочет. И чем больше лени, бездарности и безрассудства там… тем меньше ее и здесь. “Неужели остались еще слабоумные, которые верят в сказки, рассказываемые врачевателями?..” Говорила моя бабушка в последние часы ее жизни, слушая по радиоле дебаты перед выборами. Какое же все таки счастье, что она не дожила до всего того, что сейчас происходит, и что в ее памяти все таки остались жить Честь, Доблесть, Справедливость, Свобода и Индивидуализм. Якобинство – было частое слово, употребляемое ею при виде распада и разложения правящей верхушки. Она застала всего лишь начало. В наши же дни мы наблюдаем полный конец, который перевернул мир с ног на голову, где все живое стерлось и осталось то, что теперь будет называться реальным миром или “живым”, а это и есть наша всеми любимая “бескрайняя” одноцветная, однонациональная, “однорелигиозная” – психушка, в которой все смешалось, устаканилось и выстроилось в послушный, покорный ряд, в ожидании своей участи, – “В ожидании Годо”(С. Беккет), где он так и не пришел, а они все ждали и ждали… И так прошли долгие тысячелетия ожидания того, чего никогда не существовало. А мы – были! Были ли?.. Есть ли мы сейчас? Вопрос, как мне кажется, не риторический, как многие могли бы подумать. Что мы делаем для нашей общей психушки? Делаем ли что-то кроме себя, кроме своего я? Хоть что-то для больнички?.. Хоть самую малость? – Ни-че-го… Может быть что-то для ближних? Для самых близких и хорошо знакомых нам людей? От чистого сердца, безвозмездно, ничего не ожидая взамен? Единицы! На 8 миллиардов – е-ди-ни-цы. Папа Руинкий говорит, что Диабло сидит в наших головах и что мы все должны с ним бороться, изгонять из себя, а самое главное, утверждал Папа Руинский, мы должны помнить, что все мы большие грешники (больные на голову значит), и исцелению не подлежим, а значит будем тащить тяжкий булыжник греха на шее и выглядеть хмуро и понуро, как на иконах, ибо счастье, радость, осознанность и здравомыслие, а значит прелюбодеяние по их мнению – удел дьявольщины. Говорил также, что Биг живет в каждом сердце. А вот моя бабушка, отработавшая всю свою жизнь в нашей серой зоне в рентген отделении, утверждала, что всепроникающие лучи в бьющемся органе ничего кроме текучей крови не обнаружили, а вот из головы, по ее наблюдениям, во всей нашей психбольнице, вылезти никто не может, нету у больных сил перевести энергию с больной головы в здоровое, неосязаемое добро и любовь, от которой при перевозбуждении оно болит. К тому же “добропорядочные” главврачи, говорила бабушка, всячески препятствуют этому процессу смены энергии или перевоплощения, дабы не тревожить их занятые повседневной обыденностью души. Притвориться народец, конечно же, может, лицемерить тоже, а вот действовать по сердцу, как мы видим – нет. Нас не научили. Некому было учить. А я вот думаю, если бы этому учила цверкхков (филиал Батикана), учила правильно, не так как всегда, а по-совести (где ее никогда не было), то не прошло бы и недели, как всё ее вековое псевдоучение пошло бы псу под хвост, а обслуживающий её персонал остался бы бродить по улицам, пополнив ряды свободолюбцев или обленившихся “интеллектуалов”.