Отзывы на книги автора «Робертсон Дэвис»

Многие писатели выводят нас на других писателей: персонаж упомянул роман или стихотворение, мы находим упомянутое и читаем, доверяя мнению автора. Робертсон Дэйвис же настолько просвещённый человек, что, читая его роман, периодически натыкаешься на «чёрные дыры» в своём образовании, осознавая, что не понимаешь глубинный слой эпизода или беседы. Если вникать в медицину, читать Шпенглера, до которого я не добрался, поэтов, которых Дэйвис цитирует, а затем перечитывать The Cunning Man, намереваясь осветить его самые далеко заходящие пассажи, уйдёт как минимум год. Но этого не требуется, чтобы подпитаться от книги чудесным ощущением того, что вы подняли весьма значимый пласт жизни.

Умная книга, написанная умным человеком: Дэйвис поднял этот жанр на новую высоту благодаря своей эрудированности и не-отторжению никаких сфера знания, включая психоанализ, мистику, древние и современные слепые верования. Сюжет, профессионально выписанный, освещается мудрыми комментариями происходящего, что не замедляет его быстрого движения на резких поворотах. Детективные истории (уверен!) намеренно прозрачны, позволяя читателю присоединиться к творчески-мысляще-интуитивным персонажам. Символика текста чётка, мистична, но и понятна. Концовка сама по себе делает честь любому писателю; в последнем же романе смотрится подведением итогов и напоминанием тем, кто ещё топчет землю.

В общем, если вы ищете не-лёгкой литературы о путях человеков по жизни – обращайтесь к Дэйвису.

До Робертсона Дэвиса моя Канада на литературной карте мира приблизительно равнялась Албании или Гвинее Биссау. Он жил в Канаде и был гением, если не способным в одиночку составить конкуренцию сотням писателей сопредельного государства, то уж точно - избавить свою безнадежно провинциальную родину от статуса белого пятна. Я узнала о нем два года назад с "Мятежными ангелами" - могла бы чуть раньше, потому что "Азбука-Классика" начала издание "Корнишской трилогии" в 2012. Обмерла, пораженная величием, влюбилась насмерть, прочла все, переведенное на русский, земной поклон Татьяне Боровиковой, перевод под стать оригиналу. И стала читать на английском.
Дэвис отдавал предпочтение трилогиям. Первая Салтертонская и три ее романа: "Tempest Tost", "Leaven of Mаlise", "A Mixiture of Frailties" у нас совсем не знают. "Депфортская" (по названию маленького канадского городка Депфорт) и "Корнишская" (о семье Корнишей) уже известны и любимы; но была еще четвертая Торонтовская. Та, которую не успел закончить. И "Murther&walking spirits' первый ее роман. Неидентифицируемое "murther' в заглавии - архаичное написание для 'murder' (убийство). Таким образом, название можно перевести. как "Убийство и блуждающие духи".
Сюжет приводит на память "Тихий уголок" (A Fine and Private Place) Питера Бигля: человек погибает по вине жены и обращается после смерти в призрак. Но это только поначалу. Успешный издатель Дэвид Гилмартин возвращается из поездки, застает жену с любовником; в приступе панического страха перед ситуацией, которая только в анекдотах бывает смешной, тот хватает свою пижонскую трость и убивает мужа. Новых лиц нет: красавица Эсме ведущий журналист в издании мужа, ее любовник Снуффер - колумнист и критик там же. Дело решают представить, как нападение грабителя, влезшего через балкон (семнадцатый этаж, хм) и дальнейшего разбирательства удается избежать. Кремация, похороны, а Гилмартин не видит перед собой никакого сияющего туннеля, болтается между небом и землей.
Сопровождая убийцу на открытии кинофестиваля. который тот освещает по долгу службы. Фестиваль в Торонто, да будет вам известно - единственный в мире, на котором награды присуждаются не высоколобым жюри, но зрительским голосованием. Хотя к нашему роману это не имеет отношения. Ну, хотя бы потому, что Гил будет смотреть совсем другое кино. Перед ним развернутся сцены жизни предков: от далеких - времен Войны за независимость и Бостонского чаепития до приблизительно недавних - юности отца.
Мне трудно судить о художественных достоинствах романа, все-таки английский мой далек от совершенства, а Дэвис автор весьма интеллектуальный и словарь, которым он пользуется, не дает расслабиться. Но это касается чувств и мыслей героев. Событийный план динамичен и ярок, а самая моя любимая история из показанных герою на этом странном фестивале - бегство вдовы английского офицера пра-пра-пра...бабки Анны с тремя детьми на каноэ из Бостона в Торонто.
Знакомое каждому, кому довелось родиться в СССР, крушение империи, слом привычных отношений, резкая потеря в статусе, финансовом благополучии и главное - перспективах. Дочь богатого купца голландского происхождения, Анна делает вполне достойную партию, выйдя за майора британской армии, кто же мог предположить, что начнется революция, муж погибнет, а она и дети станут персонами нон-грата. К тому же, финансы семьи окажуться замороженными без надежды когда-нибудь добраться до них. И вот она действует.
С тем немногим, что удается спасти, спасибо происхождению, голландская диаспора и в среде банкиров влияние имеет. Распродает потихоньку то, что можно обратить в деньги, зашивает золотые доллары в одежду - а это многие килограммы и надо просто учиться ходить с этой дополнительной тяжестью, не вызывая подозрений. А еще учиться грести и часами сидеть неподвижно, потому что в лодке придется именно так.. Покупает каноэ и с погодками сыном, дочерью пятнадцати и шестнадцати лет, и с младшей одиннадцатилетней болезненной дочкой отправляется в Канаду.
Отчего не сели на корабль? Оттого, что все их знакомые, которые пытались воспользоваться этим цивилизованным путем отступления, были ободраны таможенниками и солдатами до нитки. она, знаете ли, думает о том будущем, которое им придется начать на новом месте респектабельными людь ми или белой швалью и склоняется к мысли, что стоит на время отказаться от комфорта. Они не представляют уровня сложностей, с которыми придется столкнуться. Грязь, паразиты, страх, холод, часто голод и лошадиные дозы лауданума, которыми пичкают младшую - у девочки все время болят зубы.
Но они добираются, цыганский табор оборванцев вваливается в кабинет владельца магазина - брата Анны. А через несколько лет у них собственное семейное дело, более успешное даже, чем у дядюшки. Ах да, так что с Гилом? Н-ну он получил многие полезные уроки, оказывается способность к обучению не оставляет людей и за гробом. И узнал кое-что, что послужит ему утешением. Критики и публика приняли роман прохладно, их право. А мне нравится. Я уже следующий читаю The Cunning man - Хитрец

Если весной пыталась читать "Улисса" и мне он показался мучительно скучным, то "Убивство и неупокоенные духи" роман неинтересный. "Улисс" любопытен своей структурой, формой - примерно тоже самое можно сказать и про новый для русскоязычного читателя роман Дэвиса. Но это, пожалуй, единственное в нем, что заслуживает интереса.
Мы знакомимся с Коннором Гилмартином в тот момент, когда его убивает любовник жены в супружеской спальне. Коннор вынужден в виде духа следовать за своим убийцей на кинофестиваль и просматривать киноленты одну за другой. При чем фильмы, которые показывают Коннору, предназначены лишь для его глаз и каждая лента - экскурс в прошлое его семьи. Со временем Коннор начинает как бы слышать и мысли героев фильмов, страницы с 350ой, и это уже немного интересней.
Мучила роман месяц, и не могу сказать, что он пришелся так не вовремя и лишь поэтому его не оценила. Как семейная сага он невыразителен. Библейские отсылки к конфликту Каин-Авель, как и к высказыванию Гераклита о противоположностях, надоедают еще в первой половине. Финал неприятно удивил.
Если честно, разочарование года.

Скучный роман от Робертсона Дэвиса? Моего любимого Дэвиса, который всегда сочетал глубинные смыслы, отличный богатый слог и культурный бэкграунд с крепким сюжетом и увлекательной интригой? У-юй, что делается. Но тут сразу несколько факторов совпало. Во-первых, по аннотации ожидаешь совсем другого. Это роман про убитого мужчину, который стал призраком и теперь узнает историю своих предков. И нюанс в том, что наш дух – всего лишь рассказчик, а повествование в основном будет посвящено как раз людям из его семьи. Во-вторых, очень много персонажей: мы последовательно узнаем истории разных поколений семьи Коннора, и только ты привыкаешь к одному семейству, как ракурс меняется, и на первый план выходят совсем другие люди, а к тем, первым, мы будем возвращаться только косвенно. К тому же, довольно сложно не запутаться в родственных связях всех этих поколений, кто там чей брат, кто на ком женился, где чья бабушка. Очень не хватало семейного древа Гилмартинов для наглядности. В-третьих, повествование отстраненное и созерцательное, потому что автор выбрал необычную форму, чтобы рассказать эту историю: мы вместе с Коннором смотрим кинофильмы о его родне. У этой занятной фишки есть побочный эффект: плавность повествования и отдаленность читателя от происходящего: ведь мы не читаем про жизни этих людей, мы читаем про Коннора, который смотрит кино о том, как люди жили когда-то. Наконец в-четвертых венец этому всему – мое состояние рабочего угара и перегруженности информацией, когда такие книги читать не рекомендуется, хорошо идут только простые истории, вообще не требующие что-то там запоминать и в чем-то разбираться. Отложить книгу на потом, к сожалению, я не могла, так что пришлось ей читаться в неудачное для себя время.

И все равно это любимый Дэвис, так что даже тут мне очень понравились отдельные сюжетные кусочки и детали историй. Хочется теперь прочитать второй роман трилогии и проверить, это вся поздняя трилогия автора предполагалась такой неторопливой, или таковым получился только этот роман из-за его необычной формы.

Of course I understand that the love in the literature and the love in live are one, and that the intelligent reader must bring his own experiense to suppliment the experiense of the novel he holds on his hand,
Robertson Davies "The Cunning Man"

Я, конечно, понимаю, что любовь в литературе и любовь в жизни не одно и то же. И что умный читатель дополнит собственным опытом содержание романа, который он держит в руках.
Робертсон Дэвис "Хитрец"

Вторая книга "Торонтовской трилогии" и последняя, написанная Дэвисом. Большая часть творческого наследия писателя аккумулирована в трех трилогиях, у нас знают две - "Дэпфортскую" (по названию небольшого канадского городка) и "Корнишскую" (по имени героев саги - Корнишей). Первая, ранняя, "Салтертонская" на русский язык не переводилась. Завершить четвертое трехкнижие писателю не удалось и потому тоже вряд ли познакомимся в обозримом будущем.

"The Cuning Man" содержит шараду уже в названии. Буквальный перевод - "Хитрый человек" мало что скажет о герое, господине положительном, симпатичном и приятном во всех отношениях. Попытки поиска альтернативных значений ведут к "ловкачу", "пройдохе", "лисьей хитрости" и "змеиному коварству". Здесь, пожалуй, сделаю закладку для памяти. А объяснение найдется в тексте романа. Эта идиома использовалась в деревенской жизни для обозначения местечкового умника,человека опытного, много знающего и умеющего дать интуитивно правильный совет. Среднее между пройдохой и мудрецом.

Такой он и есть, доктор Джонатан Хуло из Торонто. Выросший на краю света - железнодорожная станция Сью Лукаут, где и поезда почти не останавливаются. Сын начальника станции Отец, мать, священник, доктор (изрядный любитель заложить за воротник) - вот и все белые в его окружении. Остальные индейцы, потому что это резервация. И когда мальчик заболевает скарлатиной, мама приказывает всей индейской прислуге покинуть дом, потому что зараза может перекинуться на местных, вовсе не имеющих иммунитета. И выхаживает сына сама. Только это не очень помогает. Как и визиты пьяницы-доктора, впрочем.

Помощь, когда уж кажется, что мальчонка не выкарабкается, приходит от местной шаманки. В благодарность за заботу о своем народе, она устанавливает палатку в центре двора и камлает ночь напролет. И как-то странно получается, что маму у постели больного сына смаривает крепкий сон. А мальчик, который метался в жару несколько дней подряд и обессилел так, что руки поднять не мог бы, встает с постели, подходит к окну и видит яркое свечение изнутри палатки, а потом она начинает ходить ходуном, почти плясать. После он уже ничего не помнил, потому что потерял сознание. Наутро Джона нашли крепко спящим на полу у окна, слабым, но с нормальной температурой. Дальнейшее выздоровление было вопросом времени.

Этот случай определил выбор будущей профессии. Дальше Торонто, Колледж Святого Духа (Душок - на сленге учащихся и преподавателей), друзья: Чарли, он пойдет по религиозной части и Гилл (станет издателем, а его сын - герой первой книги этой трилогии - крестным рассказчика). Преподаватели, особо стоит сказать о сквозном персонаже Дэвиса, профессоре Дунстане Рамзи. Система узаконенного рабства, характерная для закрытых учебных заведений, своего рода дедовщина, от которой так страшно страдал Шелли, но люди не столь трепетной душевной организации неплохо приспосабливаются (можно в конце концов и в воду, которую подаешь "господину" плюнуть и оду его любимой девушке, написанную от его лица, так мудрено закрутить, что вместо горячих объятий тому достанется плюха).

Врачебная практика, война, самый хвостик Второй Мировой, ранение, госпиталь, возвращение в Канаду, создание собственной клиники. Любовь, интрижки, работа. И вечный поиск универсального алгоритма, который позволяет исцелять не болезнь, но больного. Метода, которым владели великие Гипократ, Гален. ибн Сина. Излечивать не препаратами, но комплексным воздействием, зрить в корень. В книге много такого, что откровенно смущало меня - рассказы о делах прихода и паствы, и церковных реалиях. Дэвис всегда уделяет много внимания религии, здесь же герой даже живет и практикует в непосредственом соседстве с Церковью св. Марии Магдалины и завязка сюжета - интервью, которое он дает молодой журналистке Эсмеральде Гиллмартин (да-да, той самой из-за которой погиб его крестник, я же говорю, что у Дэвиса сплетены тугие клубки).

Но много такого. что приводит меня в восторг и находит горячий отклик. Те самые чудесные исцеления и рассуждения о запахе изо рта - что он может сказать о человеке. И конечно, литература. У Хулло своя теория, согласно которой многие сюжетные коллизии большинства литературных произведений объясняются скрытыми заболеваниями героев. Следить за его расследованиями безумно интересно может еще потому, что я невольно классифицирую характер и поведение героев книги. которую читаю, с точки зрения астрологии: натал, транзит, синастрия. Я очень хорошо понимаю его, мы живем во время, когда узкая специализация, не оправдав возлагавшихся надежд, уступает место универсальному знанию.

Книга чудесная и ради нее стоило продираться сквозь английский. Ах да, возвращаясь к давешней закладке. Змеиная мудрость (не коварство), Змеи на кадуцее - древний символ медицины.

Перед тем как прочесть "УбиВство и неупокоенных духов", я начала и бросила 2 совершенно замечательные книги, которые мне были искренне симпатичны. Так бывает. Просто не хочется браться за книгу, и все.
Хотя при этом хочется. Но как-будто слышу голос "Нет, нет, пожалуйста, только не это"! И даже не знаю почему. Это реально пугает.

Читательская депрессия страшна не тем, что сейчас не читаешь, а тем, что можешь вообще перестать читать. Да, можно недельку прожить без книг. Легко. Тревожит другое — перспектива потерять навык, забыть, что читать приятно, постепенно заполнить свободное время чем-то другим, а потом еще долго не возвращаться к книгам. Надо ли говорить, что страх такого исхода, вообще не упрощает борьбу с "недугом"?

Я чувствую вину перед книгой Робертсона Дэвиса за состояние, в котором ее читала. Ведь я явно недостаточно хорошо ее поняла.

С одной стороны у меня много претензий — персонажи не прописаны, суть посмертия неясна, а для чего происходит все, что происходит — можно только догадываться...

Но, знаете, с другой стороны — на помойку все эти претензии. Серьезно. Плевала я на понятную передачу цели повествования и глубину персонажей.

Рисуя скетч за скетчем, Робертсон Дэвис погружал меня в размышления о познании себя (не той себя, которая я — мол, оторвусь ка от книги, и подумаю о себе. А о самопознании как процессе, если хотите — занятии).
Только умерев и наблюдая отрывки жизней своих предков, наш герой, Коннор Гилмартин, понимает многое о себе. При этом он думает и о неверной жене, и о мести обидчику; даже пытается понять, как он — призрак — может повлиять на реальный мир. Но эти размышления лишь ловушки для ума — его и читательского. Развития они не получат.

Речь пойдет о чужих судьбах, через которые герой лучше поймет себя. Да и вообще многое поймет.
Порой мне по-детски пронзительно хотелось, чтобы Коннор мог вернуться в мир живых, ведь теперь то он бы развернулся, теперь то ценил бы то, что у него есть! Был бы смелее, отчаяннее... Мог бы начать жить по-настоящему.

Эти чувства заставляют меня отбросить претензии и поставить книге высокую оценку. Но все-таки я читала ее в странном состоянии, поэтому не могу вполне доверять своему мнению.

Как бы хотелось уже сейчас начать читать сначала, теперь уже внимательно относясь к вводу новых героев, и отмечая закладками те места, где наблюдая чужую судьбу герой что-то понимает о себе. Обязательно так делайте!

P.S. Кстати, смотреть на картины, о которых идет речь, и включать упомянутую музыку — тоже очень приятно.

Не люблю длинные рецензии. Поэтому ограничусь общим впечатлением. Для меня эта книга- венец творчества Дэвиса. Не все у него интересно.  Но Чародей-это гармонично, остроумно, не выкинешь ни одного слова. Каждый эпизод на своём месте. Пожалуй,  эта книга для перечитывания. Старая добрая классика.

Люблю Дэвиса, но здесь как-то не сошелся паззл. Причем странное дело - по частям фрагменты хороши, а вместе (у меня) не склеивались ну никак.
Начало залихватское - главный герой на первых же страницах совершенно нелепо погибает и обнаруживает, что теперь он бестелесный наблюдатель за происходящим, в первую очередь, за виновниками своей смерти. С юмором и огоньком, несмотря на прискорбные обстоятельства.
Отдельно очень интересно было читать историю всех его предков - весьма любопытная компания собралась.
А вот склейки эти все - параллельные фильмы, рассуждения о любви и вине, о принятии себя - все как-то нарезано в кучу, и непонятно, зачем. Ради того, чтобы показать, как за несколько поколений получилось то, что получилось? А поскольку особо сильно родословной персонаж вроде как не увлекался, убить его и устроить ему этакий посмертный экскурс?
То ли дело в переводе, то ли в незаконченности цикла - возможно, дальше Дэвис, как водится, свел бы все ниточки воедино - да не успел. В общем, в некоторой задумчивости, читать ли второй том в оригинале, или как.

Начало романа мнепонравилось, я даже поискал другие романы писателя, но потом книга как-то «сломалась»и ее уже долистывал. Отдельные главы написаны великолепно, но целостноговпечатления, единства, увы, не ощутил. Также не захотелось прочитать ни одногоромана из известных робертсоновских трилогий, хотя и начинал.

Как-то мне попалсяотзыв на один канадский фильм. Там было написано, что кино канадское, то есть,ни хорошее, ни плохое. Подобным образом я бы охарактеризовал и «канадскийпрорыв» в литературе.