Цитаты из книги «Антанта и русская революция. 1917-1918»

попыток сформировать действенную политику союзников по отношению к России.

Япония, чье присутствие в коалиции союзников не слишком их радовало, имела на территорию России более легкий доступ, чем Британия и Франция, поэтому, естественно, тоже стала государством, получившим мандат на интервенцию. И ее лидеры не постеснялись проявить незаконный интерес к «поддержанию порядка» в Сибири.

На конференции союзников в Париже Клемансо завел разговор с Хаусом относительно осуществимости такой акции, но продуманная тактика возникла только после тайного англо-французского соглашения от 23 декабря 1917 года, в котором Россия была поделена на «сферы влияния». Обсужденное главным образом лордом Милнером и Клемансо и подписанное в Париже соглашение не предусматривало практического исполнения до конца войны, но даже на этой ранней стадии отражало экономические и политические интересы обеих стран. Англии предназначались территории казачества и Кавказ, тогда как французская зона включала в себя Бессарабию, Крым и Украину. Действия союзников во время последовавшей интервенции подтверждают этот раздел, установленный в конце 1917 года, и подлинность соглашения, которое до сих пор остается тайным, поскольку официально не опубликовано.

действенность большевистской пропаганды, с точки зрения интервентов, служила достаточным оправданием – если они вообще думали о необходимости «оправдания» того, что казалось таким справедливым и праведным делом, – для вооруженного нападения на страну, где впервые проявилась эта агрессивная и разрушительная доктрина. Такими были, в частности, бессознательные оправдания

антибольшевистских партнеров, являясь их неохотным и строптивым пособником.

Несмотря на различные и зачастую противоречивые советы, возобладал второй подход Последовал двухлетний период интервенции, принесшей народу России огромные страдания; и если в начале интервенция оправдывалась предлогом борьбы с Германией, то потом стало ясно, что она преследует лишь одну цель – уничтожение большевизма. Но утверждать, что интервенция была результатом заговора капиталистического мира, рассчитанного на уничтожение экономической ереси в самом ее зародыше, – значит чрезмерно упрощать политику союзников, которая в то время основывалась на сиюминутной импровизации, без четкой и рациональной стратегии. Соединенные Штаты, будучи такой же мощной капиталистической страной, как Британия и Франция, постоянно отставали от своих более агрессивных

было бы безумием не установить контакта с людьми, которые сейчас правили Россией, какими бы ни были их политические взгляды, в отношении к России преобладали ненависть к большевизму и опасение, что он может проникнуть и в Англию.