жизнь невыносима. Тут же нет ровно ничего от фрейдовского «стремления к смерти» и даже ничего от «все, как ни вьются реки». Тут уж, скорее, по Стивенсону: «Я радостно жил и легко умру». Насчет Стивенсона я сильно подозреваю, что тот попросту подбадривал себя перед лицом неизбежного – или впал на последней стадии своей чахотки в эйфорический бред. Но вот Майк – он же почти уверил меня, что знает, о чем говорит.