Потолок был не самым красивым, он вообще был самым обычным, заурядным потолком. Побеленный, только вот побелка несколько пожелтела от времени и потрескалась. Да и поперечные балки потемнели.

Риндамия, лежа на кровати, рассматривала его и подсчитывала трещинки.

Раз трещинка.

Мамы больше нет…

Два трещинка.

Папы тоже нет…

Три.

Любимый погиб…

Четыре.

Старший брат также теперь в царстве теней…

Пять.

И другой брат там же…

Всех трещинок на потолке не хватит, чтобы подсчитать тех, кого уже нет в живых. Всех тех, кто еще два дня назад поздравлял Ринду со свадьбой.

У нее теперь никого нет. И никому она не нужна.

Надо бы заняться похоронами…

Вот только она не сможет смотреть на то, как дорогих ей людей, провожают в иной мир. В этот момент мысли о будущем, даже не столь отдаленном, казались девушке кощунственными. Ведь у ее семьи больше нет будущего.

Впрочем, а нужно ли ей самой то самое будущее?

Что или кого она забыла в этой жизни?

Что ее тут удерживает?

Ответов на эти вопросы Ринда так и не смогла найти. Да и сил искать не было. К чему все это?

Что, если смерть – лучший выход?

Пару дней Ринда обдумывала этот вариант.

Как осуществить самоубийство?

Перерезать вены?

Ринда представила, как ложится в ванну, полную воды, и режет вены. Крови она не боится. А потом ее обнаруживает добродушная старушка – жена хозяина этого постоялого двора. И ей же потом еще оттирать кровь…

Нет. Это не вариант. Ринде не хотелось даже после смерти доставлять такие неудобства этим милым людям.

Хм… Надо бы еще и записку написать, чтобы вопросов и недоразумений не осталось.

А что, если повеситься?

Вот это, пожалуй, наилучший вариант. И пусть после смерти она будет выглядеть не лучшим образом. Какая разница?

Ринда оглядела комнату. Что же использовать в качестве веревки?

На стул у кровати она сложила свои вещи, поэтому сейчас на ней была только нижняя рубашка. А среди вещей нашелся пояс от праздничного платья. Потянув его в руках, проверив на прочность, девушка решила воспользоваться им.

Когда Ринда скидывала вещи со стула на кровать, из кармана выскользнула заколка и покатилась по полу.

Бабулин подарок.

Бабушки лет пять уже не было в живых. Однако и после смерти она оберегала любимую внучку. Только благодаря этой заколке Ринда и осталась в живых. Утром, на следующий день после свадьбы, заколка также закатилась под стол, и когда девушка наклонилась за ней, то стукнулась головой о столешницу. Вроде бы и удар был несильный, но Ринда потеряла сознание. А когда очнулась… оказалась единственной выжившей.

И вот теперь, разглядывая как будто впервые эту заколку, Ринде пришла в голову мысль: она ничего не знает о своем даре. А какой он у нее? Вот бабуля была артефактором и когда-то создала охранный амулет в виде украшения для волос в подарок внучке. Самой же Ринде еще в детстве дар заблокировали. «Благородным девушкам не положено заниматься магией». Это бабуля была бунтаркой. Самой же Ринде раньше не до того было, да и не задумывалась она особо. А сейчас никто и запретить не может…

Риндамия вытряхнула из кошелька монеты. Не густо. Интересно, а их хватит, чтобы заплатить магу, который сможет снять блокировку?

Вдруг она боевой маг? Тогда Ринда сможет отомстить виновным в гибели ее семьи. А если она, как и бабуля – артефактор? Наверно, она сможет создать смертоносные артефакты.

А если она, например, целитель?..

Впрочем, пока запрет снят не будет, она и не узнает.

Решено! Надо искать необходимого мага!

Несмотря на все печали, Ринде стало немного легче и радостнее, что ли, оттого, что она смогла найти хоть такую небольшую ниточку, которая способна ее удержать в мире живых.

Глава 1

Я сидела у костра и перебирала свои небогатые пожитки. В моей сумке лежали две рубашки, две пары штанов, когда-то красивое платье, башмаки, юбка и белье. В отдельном рюкзаке сложены травы, приготовленные из них снадобья, самые простые медицинские инструменты – собственно, то, чем я на данный момент зарабатываю себе на жизнь. Я – целитель.

Сейчас я находилась в лагере купца Орма Хурта, пересекающего империю со своим караваном. Путь каравана пролегал из Ровенисии, где были лесопилки и рудники, в Букерош, куда, соответственно, везутся древесина и металлы, потому что там находятся верфи, где строятся корабли. Сопровождает караван Орм лично, поскольку везет на море свою дочку Вильев.

К его каравану я присоединилась в качестве целителя в Ровенисии.

Это не первый купеческий караван, который я сопровождала. Попала я сюда неспроста – за меня замолвил словечко мой очень дальний родственник, четвероюродный дядя Хальфдан.

До ближайшего населенного пункта было еще полдня пути, потому привал сделали у речки, расположившись на ночлег.

– Я всегда думала, что целители – весьма обеспеченные люди. По тебе уж точно этого не скажешь, – произнесла Вильев, присев рядом со мной у костра.

– Денег у меня достаточно, а красивая одежда и украшения в путешествии мне ни к чему, – не поворачивая головы, ответила я.

– Ринда, но ты же красивая, молодая девушка! Неужели тебе никогда не хотелось принарядиться? Я тебя знаю уже два года и за это время ни разу не видела в более-менее симпатичном платье, – сказала Ви.

– О, Ви, ты уже не в первый раз заводишь сей разговор, – недовольно протянула я. – Ну вот объясни, зачем мне все это, если я веду кочевой образ жизни?

– А в этом-то и вся суть. Неужели ты действительно не заработала себе на дом? – прищурив глаза, спросила подруга.

– У меня есть… дом.

От Ви мне все же не удалось скрыть свою запинку.

– Но почему ты тогда кочуешь? – не сдавалась подруга.

В Саганионе я оказалась четыре года назад, когда мне было девятнадцать лет. Мой дар целителя только пробудился, и мне было нужно его «обуздать». В столице провинции Ровенисия находится известная на весь континент Школа целителей. Там обучаются все желающие при наличии дара. Обучение ведется от двух до четырех лет, в зависимости от уровня дара и первоначальной базы знаний. В дальнейшем ученики школы обычно отправляются в Императорский Университет Амаллиона. За два года я сумела пройти основной курс Школы. Учителя долго меня уговаривали учиться дальше, потому что такой дар, как у меня, слишком редкий, чтобы не развивать его. Я отказалась. Хотелось отправиться в «свободное плавание».

В качестве платы за обучение я сопровождала караваны купцов. Вот тут я единственный раз и обратилась к своему дяде – он помог мне устроиться к Хурту. У того уже был штатный целитель, но количество караванов в последнее время увеличилось, потому меня и взяли. Хурт платил очень хорошо – за первые полгода я полностью расплатилась со Школой. Зарабатываемых теперь денег мне вполне хватало.

В то время я познакомилась и с Ви. Она частенько ездила с караванами, которые отправлялись сравнительно недалеко от Ровенисии.

Подруга была немного ниже меня, с полноватой фигурой, что не мешало ей быть очень подвижной и активной. Волосы ее были золотисто-каштановыми. Глаза, как и у ее отца, цветом походили на янтарь. Вид немного портил длинноватый нос. Зато, когда она складывает в улыбку свои пухленькие губки, на щеках появляются ямочки, глаза сверкают, и она просто излучает позитив и задор.

Когда Вильев исполнилось шестнадцать, отец начал вводить ее в курс финансовых дел. Она оформляла договоры, вела расходные и доходные книги. Потом отец стал объяснять Ви уже и тонкости всего дела в целом. Он был весьма богатым дельцом. Больше детей у Орма не было, потому он и занимался ее обучением сам. Все его имущество переходило к Ви по наследству, и Орм хотел, чтобы она могла в дальнейшем им правильно распоряжаться.

Матери у Ви не было. Подробностей я не знала, да и с расспросами никогда не приставала. Сама Вильев эту тему старалась не затрагивать.

Во многом мы с Ви были разными людьми, но то, что в караванах обычно не было других женщин, нас сблизило. Хотя даже ей я не торопилась раскрывать свою душу.

– Я кочую потому, что мне это нравится. Я ни от кого не завишу и, по большому счету, в любой момент могу отправится туда, куда мне хочется.

Правду сказать даже своей самой близкой подруге я не решилась. Тем более, это не первый наш подобный разговор.

– Ну вот, опять ты темнишь! – Она всегда эмоционально реагировала, когда я что-то недоговаривала. – Тебя в тюрьме держали большую часть жизни, что ты сейчас так носишься со своей свободой и независимостью?

– Не говори глупостей! – Я уже сама не сдерживалась, перейдя на повышенный тон. Спохватившись, что разбужу наш лагерь, я прошипела: – Пока не нашлось кого-то или чего-то, что смогло бы меня удержать на одном месте. Всего лишь.

– Ну да, конечно. Наша эда¹ Риндамия просто не способна полюбить. И это не мои слова! – предупредительно подняла Ви руку. – Спроси любого. Я же хочу помочь тебе. А для этого мне нужно понять, что тебя толкает так поступать, – обиженным тоном произнесла Ви.

Все же пронять меня ей не удалось.

– Это мое дело и ничье больше. Я признательна, что ты беспокоишься обо мне. Однако, меня в моей жизни все устраивает и менять я ничего не собираюсь! – опять я не сдержалась и слегка прикрикнула.

Со стороны лагеря в нашу сторону обернулись пара человек, еще не отправившиеся спать.

– Это же неправильно! Ты ни к кому не привязываешься. За четыре года, что ты провела в Саганионе, кроме меня у тебя больше и нет близких. Ты заводишь знакомства, но никаких привязанностей, – увещевала меня девушка.

– И что в этом такого? – Меня уже порядком утомил наш разговор, но я не могла придумать, как его свернуть, не обидев подругу.

– А ты считаешь это нормальным?! Сколько раз Фриндмунд звал тебя замуж? – не унималась Ви.

– При чем здесь он?

– Я просто пример привела. Были же еще Рунольв, Ингилейв и другие, безуспешно искавшие хоть какого-то твоего внимания, – устало развела руками Ви. – А от тебя же, кроме раздражения и ледяного взгляда, больше ничего нельзя было добиться.

– Они мне не нравились, – отрезала я.

– Тебе никто не нравится.

– Ну почему же, ты мне нравишься, но за тебя же я замуж не пойду, – не выдержав, мы расхохотались.

Ви, отсмеявшись, махнула на меня рукой:

– С тобой бесполезно разговаривать на эту тему. – Подруга грустно на меня посмотрела.

И я не выдержала.

– Ладно, твоя взяла. Доберемся до Марикана, я тебе все расскажу. – Знала бы она, чего мне это будет стоить.

Ви подлетела ко мне, расцеловала в обе щеки и потащила в палатку.

– Время позднее, пошли уже спать. А то папенька, как всегда, разбудит нас с рассветом.

Тяжело вздохнув, я поплелась спать.

***

Уснуть долго не получалось: разговор не прошел для меня даром. Слишком многое всколыхнул он во мне – все то, что я старалась запихнуть подальше и как можно дольше не доставать.

Фриндмунд Ордок действительно звал меня замуж. И не раз – раза четыре точно. Упертый парень. И чего, спрашивается, меня в нем не устраивало? По-своему красивый, добрый, заботливый. За шесть лет, что он проработал на Хурта, сумел получить за свои труды немало. Построил дом в Саганионе. Что еще для счастья надо? Любви. А ее не было. Фриндмунд не раз говорил о своей любви ко мне. Может, и вправду она была, но меня это не волновало. И не потому, что я такая жестокая роковая красотка, разбивающая направо и налево сердца. В своей нелюбви я ему призналась честно еще при его первом предложении. Он же, наверно, надеялся меня завоевать. Тоже мне, крепость нашел.

У других же парней планы на меня не всегда были столь благородные: от любовницы до грелки на одну ночь. Пожалуй, еще свою роль сыграла моя внешность. Без ложной скромности я могла сказать, что красива. Пшеничного цвета густые волосы до середины спины, большие синие глаза, в меру пухлые губы, стройная фигура, которую я все же старалась прятать под широкими рубашками и жилетками до середины бедра (так удобнее путешествовать). А вот характер был у меня не сахар. Но это не врожденное, а скорее жизненная необходимость. Чем меньше около меня людей, тем мне легче. Только вот чего они все равно упорно ко мне цепляются, я никак понять не могла.

Говорят, что я не способна полюбить. Чушь. Способна. Даже слишком.

Не дав моим мыслям утечь в воспоминания, постаралась уснуть.

***

Вильев никогда не видела моря. Потому она и уговорила отца взять ее в эту поездку. Заодно потащила меня, хотя я собиралась в противоположную сторону. Меня позвал в свой караван Ордок. Как главный помощник Хурта, он возглавлял второй по численности караван, отправлявшийся с партией груза на юг, в Танд. В той части империи я никогда не была, потому и дала себя уговорить. Также в Танде я смогла бы пополнить свой запас травы шуругр, применявшейся для обезболивания. Произрастала она только на юге, на границе с пустынями, была крайне редкой, потому – дорогой.

Но подруга с таким восторгом рассказывала, о том, как мы будем купаться и загорать, что я заразилась ее энтузиазмом и не выдержала. Пришлось собираться на море.

Орм Хурт намеревася снять нам домик на берегу. Пока он в столице провинции будет разбираться с грузом, мы хорошенько отдохнем у моря.

До Марикана оставалось еще три дня пути. На ночлег мы остановились у деревни. За оградой оставили груз с охраной, а я, Ви, ее отец и его еще один помощник, Рунольв, отправились в трактир. Там мы сняли себе комнаты.

Ви порядком утомила наша поездка, поэтому она, умывшись, тут же легла спать. А я, проголодалась и решила спуститься в общий зал поесть.

За столом в углу сидели Хурт и его помощник. Рунольв тоже год назад оказывал мне знаки внимания. Получив отказ, тут же ретировался, и сейчас мы поддерживали, можно сказать, приятельские отношения. Пожалуй, не будь я такой букой, мы бы даже смогли сталь друзьями.

– Эда* Риндамия, присаживайтесь с нами. Мы тоже решили поужинать здесь, – сказал отец Ви.

Орм Хурт был сорокалетним привлекательным мужчиной. Высокий, не крупный, но вполне сильный, шатен с глазами цвета янтаря, прямым немного длинным носом и тонкими губами. За время поездки кожа его приобрела золотистый загар. Как маг, для сорока годов он выглядел вполне молодо. Ви упоминала, что он владел стихией воздуха. От силы дара и зависело, как долго не будет стареть маг. Судя по тому, как выглядит Орм, его дар был не мал.

– Спасибо, эд* Орм. Ви только легла спать. Я не стала ее беспокоить и решила спуститься одна, – сказала я.

К нам подошла подавальщица, мы продиктовали свой заказ. Дорога отнимала немало сил, потому все ели плотно.

Рунольв быстро поев, умчался из таверны, предупредив, что у него какие-то дела, и он к утру будет на месте.

– Понятно, какие у него тут дела, на въезде в деревню нас глазами провожали парочка девиц, – усмехнулся Хурт.

– Вы так говорите, будто завидуете ему. – Без Ви я с ее отцом общались достаточно непринужденно.

За время путешествия ситуации возникали всякие, порой было не до церемоний. Однажды я буквально вытащила эда Орма с того света, когда на наш караван напали разбойники.

– Они не в моем вкусе. Или вы, Ринда, считаете, что мне сложно найти себе пару на ночь? – лукаво поинтересовался мужчина.

– Вы напрашиваетесь на комплимент, эд Орм? – деланно удивилась я.

Отец Ви со мной флиртует? И этот туда же. Мне стало не по себе.

– От вас, эда Риндамия, думаю его сложно дождаться, – его глаза явно смеялись.

– О, не всегда же я говорю только грубости, – буркнула я.

– По-доброму вы общаетесь или с моей дочерью, или со своими пациентами, – Орм отпил вина и продолжил: – Знаете, Ринда, я очень рад, что вы появились в жизни моей дочери. До вас у нее не было подруг. Вильев росла очень замкнутым ребенком. В этом вина как ее матери, так и моя. Я слишком был занят работой, чтобы обеспечить всем необходим дочку. Ее воспитывали няни. Я как мог контролировал их, но меня практически не было рядом. Она стала отдаляться от меня. Замыкаться в себе, – торговца потянуло на разговор по душам. Впрочем, тема для меня интересная. Сама-то подруга о своей персоне говорила неохотно. Больше лезла ко мне с расспросами. Поэтому чаще мы разговаривали на посторонние темы. – Все это я осознал лишь когда Ви исполнилось шестнадцать. Нам было очень сложно найти общий язык. Но потихоньку я стал ее приобщать к общему делу. И, о чудо, ее это захватило. У нас наконец-то стали появляться общие темы для разговора, – он устало улыбнулся, глядя перед собой грустным взглядом. – А потом появились вы. Ви стала даже чаще улыбаться. Да-да! Не смотрите на меня так скептически! Рядом с таким неулыбчивым человеком, как вы, моя дочь смеялась столько, сколько не смеялась до этого. Я вам очень за это благодарен.

– Что случилось с матерью Ви? – я все-таки решилась задать вопрос, давно мучивший меня.

По лицу Хурта пробежала тень.

– Я никогда не рассказывал Ви подробности о ее матери. Точнее, я ей соврал о матери.

Вроде бы Ви упоминала, что ее мать умерла. Выходит, это не так? Видимо, мое удивление отразилось на лице. Хурт, усмехнувшись, продолжил:

– Я всегда учил свою дочь честности, но в главном сам ее обманул. Как я думал, для ее же блага. Я не знаю, где сейчас ее мать, но она не умерла при ее рождении. Возможно, Ви вам говорила, что я обладаю даром управления воздухом. Довольно сильным даром. Но эта не та способность, которая может принести много денег. Я из небогатой семьи. Мой отец был рабочим на той лесопилке, товар с которой я сейчас поставляю. У него вообще не было дара. А мать происходила из разорившихся дворян. От нее я и унаследовал свои способности. Как они познакомились, не знаю. Я лишь знаю, что они очень любили друг друга. Я был единственным ребенком. Поэтому вся их любовь окружала одного меня. Моим образованием занималась мама, пока отец работал не покладая рук. Родители очень хотели, чтобы я вырвался из той нищеты, в которой мы жили. Поэтому, когда я подрос, они наняли нескольких учителей. К сожалению, жизнь родителей рано оборвалась. Они погибли при пожаре. У меня никого и ничего не осталось. Собрав все, что уцелело, я уехал в Саганион. Подрабатывал, обучаясь параллельно на курсах финансовой грамотности.

Тогда-то я и познакомился с будущей матерью Вильев, потрясающей красоты девушкой. Золотисто-каштановые волосы Ви достались от матери, так же, как и форма губ, ямочки на щеках и серебристый смех. Несмотря на свою бедность, я старался одеваться хорошо. Так с детства приучила меня мама. Дворянские корни не давали покоя. Наверное, это и ввело в заблуждение Инхильд. Она посчитала меня перспективным молодым человеком. Моя внешность, мои манеры давали ей повод рассчитывать, что я обеспечен. Для того чтобы водить ее по ресторанам и дарить подарки, мне приходилось работать без перерыва. Я забыл о своем стремлении организовать свое дело. Все тратил на Инхильд. Мы встречались месяц. Скажешь немного? – я утвердительно кивнула. – Весь этот месяц, как ни странно, я был счастлив, почти не спал и не ел. Любовь окрыляла. А спустя месяц она ушла. Узнала, кем на самом деле я являлся. Удерживать смысла не было. Переживал тяжело, но думал, что справлюсь с этой утратой. И мне это удалось, пока спустя девять месяцев она не пришла ко мне с ребенком на руках. С тех пор мы с Ви ее никогда не видели.

Потом я попал к твоему дяде. Сейчас он уже отошел от дел, а тогда был известным промышленником. Обрабатывал древесину и поставлял ее по всей империи. Я сумел организовать поставки так, чтобы максимально сократить расходы. Позднее Хальфдан Долтои помог мне открыть свое дело. Я занимался только лишь поставками. Закупал товары у производителя и развозил по всей стране. И спустя столько лет я вполне обеспечен. И главное – моя дочь точно никогда не будет нуждаться.