Мне вовсе не нравится писать. Если я могу повернуться спиной к идее, которая притаилась в темноте, если я могу избежать этого и не открыть ей дверь, я даже не потянусь к перу.
Но однажды вдруг раздается взрыв, и летит стекло, кирпич, куски штукатурки, и кто-то или что-то осторожно подкрадывается по осколкам, хватает меня за горло и тихо говорит: «Не выпущу тебя, пока не выскажешь меня словами на бумаге». Вот как я повстречался с «Иллюзиями».