Но большинству чаек лень было отрабатывать такую сложную фигуру, и они полетели домой с мыслью: «У Великого были Пурпурные Глаза… не такие, как у меня, и не такие, как у любой другой чайки из когда-либо живших».
С годами изменились и сами занятия. Прежде это были вольные поэмы полета, перемежавшиеся тихими, спокойными беседами о Джонатане до и после урока. Теперь же все выродилось в бесконечные истовые пляжные проповеди о Божественном, а летной практикой уже почти никто не занимался.