Адель смотрела на дверь, за которую слуги унесли Исайю. Он уже пришел в себя, но был полностью обессилен, и им пришлось буквально его тащить.
– Адель.
– Что я такое? – В ее голосе не было ни страха, ни отчаяния – только горечь тяжелой потери. Потери себя.
– Ты одна из нас. – Малахия терпеливо ждал, когда Адель снова на него посмотрит. – Такая же, как мы, и в то же время совершенно иная. Я расскажу тебе обо всем завтра.
– Сейчас.
– Ты не справишься. – Прежде он видел уже пять инициаций, и никто из подвергшихся им поначалу не мог принять свою истинную сущность. Груз был слишком тяжел для новорожденных богов.
– Сейчас! – повысила голос Адель.
– Нет.
Она оторвала взгляд от двери и, уставившись на Малахию, сердито засопела.
– ЧТО. Я. ТАКОЕ?
Его величество заговорил тоном, отбивающим любое желание протестовать.