Читать книгу «Мозаика чувств» онлайн полностью📖 — Рама Ларсина — MyBook.
image
cover

Рам Ларсин
Мозаика чувств

Ирише,

моей своенравной дочери


Мозаика чувств
Повесть

Падающая статуя

Живя почти рядом, Илья старался обходить фонтан на площади Дизенгоф, который раздражал его своей несуразностью, примитивностью, а цветные вертикальные полосы вокруг свидетельствовали о жалкой фантазии архитектора.

И когда прошел слух, что все здесь будут менять, он решил сам убедиться в этом.

Однако фонтан был на месте. Его, очевидно, и не думали разбирать, а просто решили приукрасить какой-то статуей – хрупкой девушкой, одиноко маячившей на фоне сверкающих водяных струй.

Он повернул назад, но его удивило, что тут собирается публика и, приблизившись, понял почему. Что-то в этой статуе было необычно. Стоя на какой-то тумбе, она казалась созданой из странного материала, среднего между живым телом и мрамором – белое лицо в овале золотистых волос, острые юные груди и стройные ноги, одна из которых застыла в воздухе.

Может быть, перед ними образец – как называют новую науку – бионики?

Минуту-другую люди ждали чего-то, может быть, вспоминая, как в прежние романтические времена мрамор превращался в горячую плоть, но то было давно, а в наш век житейской прозы и прозака это случиться не может.

Тут Илья увидел на земле маленькую женскую сумочку в виде бархатного тигренка и понял все.

Внезапно с моря раздалось легкое жужжание и появился вертолет, как бы направлявшийся к статуе. Подозрение Ильи подтвердилось, потому что девушка покачнулась и упала бы, если бы он не успел подхватить ее на руки.

Растерянно поблагодарив, девушка кланялась публике, которая снисходительно хлопала и бросала ей звонкий эквивалент своей благодарности. И кто-то, очевидно знакомый, крикнул:

– Браво, Рина!

Наконец, смущенно подняв своего тигренка, она направилась к киоску, попросила колу. Пальцы ее теребили застежку на сумочке, но та застряла, и это дало Илье возможность протянуть продавцу свои двадцать шекелей. Только теперь она взглянула на него и пробормотала:

– Спасибо!

Они присели за столик.

– Меня зовут Илья! – представился он.

– Серьезное имя, – кивнула девушка, – но, извините, ваша прическа не очень подходит к нему.

Илья рассеянно пригладил темную косичку, которой кончались его волосы:

– Это было модно у нас в институте, и я тоже не устоял.

Потом сказал:

– Хочу спросить вас кое о чем.

– Что ж, за свои деньги вы имеете право задавать любые вопросы. Кстати, сколько я вам должна?

Тот усмехнулся:

– Это мы, ваши зрители, в долгу перед вами за оригинальное представление. Вы так зарабатываете на жизнь?

– Я раньше училась в Университете, – объяснила Рина, – но потом бросила и теперь работаю в танцевальном ансамбле, хотя получаю гроши. Вот и приходится проявлять инициативу на стороне.

Вечерело. Вдали, в окнах высоких гостиниц медленно тускнело отражение заходящего солнца. Рина поёжилась:

– Становится прохладно. Вы не спешите домой?

– Нет, я живу недалеко отсюда.

Сидящий радом парень громко засмеялся чему-то, и Рине это не понравилось:

– Здесь слишком шумно. Может быть… пойдем в более тихое место?..

Илье показалось, что губы ее вспухли, прежде чем произнести:

– Например, к вам?..

Его будто ударило током. «Ах, вот оно что!» – мелькнула циничная мысль. Он не был опытен в таких делах, а ее наигранная – или явная – беспомощность отталкивала и привлекала.

Он поднялся:

– Пойдемте!

Чтобы успокоиться, Илья повел ее вокруг – мимо старого кинотеатра, сиротливо стоящих машин, чахлого скверика, потом вверх по недружелюбно скрипящей лестнице чуть ли не к самой крыше. Протиснувшись между хозяйскими вазонами с колючими кактусами, они очутились в маленькой, похожей на мансарду квартире.

И тут словно открывалось другое измерение – уютный мир старых вещей, оставленных прежним жильцом, приехавшим из Питера и умершем на новой родине: книжный шкаф из карельской березы с изящно вырезанными стеклами, сквозь которые тоскливо смотрели именитые авторы, как бы жалуясь на нестерпимую тесноту; медный торшер под выцветшим абажуром, бледным и задумчивым, как петербургское небо; в углу – царь Петр, шпорящий бешеного коня, а тот напрасно пытается оторваться от тяжелого пьедестала, и на стене – единственный московский гость – одиноко сидящий Демон Врубеля, «страшные глаза, – процитировал Илья, – гордыня, разум, неземная мудрость, усталость, скорбь »…

Но Рина не оценила эти прекрасные стихи.

Внимание её привлек портрет женщины, странный, сделанный из каких-то кристаллов:

– А это кто?

– Моя мать… – тепло сказал Илья.

– Какая красота!

– Мозаика. Я учился этому в Москве, где и сейчас живет моя семья.

– Смотрит прямо в душу, – пробормотала Рина.

– Это оникс! Только он может передать живой взгляд человека.

– Вы похожи на нее, – зорко подметила Рина, – у вас обоих выпуклый лоб и серые грустные глаза.

Внезапно она засуетилась, ища что-то, и Илья понял:

– Ванная там!

Девушка старалась закрыться изнутри, но замка здесь не было, одна ее рука расстегивала пуговицу на блузке, другая придерживала дверь, которая сопротивлялась и на мгновение открыла Илье белую грудь с алыми сосками. Он решил, что она ждет его, и чтобы показать себя настоящим мужчиной, шагнул туда, но Рина, крикнув что-то, обожгла его отчаянной пощечиной.

И сразу опомнилась.

– Простите, – шептала она и, смочив под краном платок, прижала к окровавленному носу Ильи. Потрясенный, он опустился на край ванны, и его боль вылилась в крике:

– Что же тебе нужно?

Тогда слезы хлынули из ее глаз:

– Нет, не это, нет!

Илья не знал, что и думать…

Потом они молча и отчужденно сидели в разных концах комнаты, не глядя друг на друга.

Внезапно Рина заговорила, волнуясь:

– Вы извините меня… если узнаете… почему я напросилась к вам… Просто мне негде жить. Как прозаично, правда?.. Мои родители, актеры, остались в Молдове, а я уехала сюда, живу одна в домике, оставшимся от бабки.

– Так в чём же проблема? – угрюмо спросил он.

– В том, что это в Ор-Иуде, рядом с аэродромом, и шум самолетов сводит меня с ума.

Она обхватила голову руками, словно услышала это сейчас:

– А недавно к нам стал летать Аэробус – огромная машина, которая изрыгает страшный рев и гонит меня из дома, чтобы найти спасение у родственников, подруг… у вас…

Она сжалась вся в несчастный комок, и Илью вдруг охватила острая жалость к этому странному и странно страдающему существу. Может быть, предложить ей остаться здесь? Это было первое движение души, от которого предостерегал Талейран, потому что оно всегда искренное. И Илья выбрал второе.

– Знаешь, – сказал он, глядя в сторону, – я пока отвезу тебя домой, а потом… что-нибудь придумаем…

– Что ж, – слегка разочарованно проговорила Рина, – но сначала мне бы отдохнуть часок. Я очень устала.

– Да, можешь прилечь в спальне, тебе будет удобно.

Она прилегла на диван, и Илья, протягивая ей подушку и плед, проговорил неуверенно:

– Мне кажется, что там, у фонтана твои глаза были карие, а сейчас – янтарные…

Рина устало улыбнулась:

– Да, они меняют цвет. Семейная аномалия – у нас с матерью, но она широко раскрывает их, чтобы привлечь внимание, а я – наоборот, стараюсь скрыть это.

Голос Рины прервался и затих. Она спала.

Веки его тоже слипались. Он рухнул на кровать, решив немного набраться сил, но когда сознание вернулось к нему, уже брезжило утро.

– Рина, Рина! – будил он тяжело спящую девушку. – Очнись, я опоздаю на работу! А ведь нужно еще отвезти тебя домой!

Они наскоро выпили кофе, Илья торопил ее с плохо скрываемым желанием скорее вернуться к обычному образу жизни.

Как водится в таких случаях, ключи запропастились куда-то, его старый Фиат не хотел заводиться и при выезде со двора поцарапал чью-то машину. Под ироническим взглядом девушки Илья оставил записку с номером своего телефона на капоте новенького «Вольво».

– Так что, едем в Ор-Иуду?

– Да.

Свернув на широкое шоссе, он дал газ.

– Скажи, – спросил Илья, чтобы не сидеть молча, – у тебя есть парень?

– Нет.

– Ну, может быть, был?

– Был кое-кто… я звала его Рыжик… но сразу выяснилось, что секс без любви мне отвратителен.

– Боже мой, да ты создана для этого – такая красивая, чистая, как дева Мария на старых картинах!

– И это говорит еврей! – поддела она его. – Кстати, о Марии. Не понимаю, зачем христианам понадобилось, чтобы Иисуса родила земная мать? Ведь это неотъемлемо от физиологии женщины, ее месячных, мук беременности, тошноты, отхода предродовых вод, схваток, отвратительного запаха, крови. И так родился бог! Что же говорить о нас, смертных?

Илья был поражен:

– Откуда у тебя эти крайности?

Помолчав, она проговорила:

– Раз уж мы зашли так далеко… мне давно хотелось разделить это с кем-нибудь… По бедности нашей семьи у меня не было няньки, я провела детство в театре, где слишком рано поняла, чем занимается за темными кулисами кое-кто из актеров, не исключая – губы Рины передернулись – моих родителей… Может быть, поэтому мне трудно переносить физические прикосновения других. Более того – когда я представляю это, мне сразу видится обезумевшая вздыбленная плоть, грубое биение друг о друга и стоны, похожие на крики зверей. Знаешь, Кафка сказал однажды: «коитус как наказание за любовь»…

Рина опустила окно и стала судорожно глотать свежий воздух. Потом сказала:

– Мы подъезжаем. Вот и сквер Наоми Шемер, созданный по ее песням – старый платан, скворечник наверху и дети на ветвях.

Они ехали, погруженные в собственные мысли.

– Видите на углу маленький домик? Здесь я живу.

Он остановил машину, и Рина, открыв дверь, несмело протянула руку:

– Страшно вам благодарна. Я не приглашаю вас к себе, потому что там… жуткий балаган.

– А не угостишь ли меня стаканом воды? Очень пить хочется.

– Воды? – растерянно повторила Рина, словно тот просил о чем-то совершенно немыслимом.

Первые сполохи зари скользнули по ее лицу, и это как бы придало ей решимости:

– Ну, что же, вы были так добры ко мне… Прошу…

Илья направился за ней к двери, тонущей в густых зарослях плюща. Они вошли в крохотную кухню, и Рина налила в стакан воду, почему-то заслоняя спиной вход в комнату. Любопытствуя, он все же смог мельком заглянуть внутрь и поразился: стены там были обиты какими-то одеялами, кусками поролона, тряпками.

– Не удивляйтесь! – смущенно объяснила хозяйка. – Это все, чтобы спастись от шума самолетов.

«Да она сумасшедшая!» – мелькнула мысль.

Рина усмехнулась, словно поняв его подозрения, а Илья сказал:

– Я не слышу ни одного лишнего звука!

– Будет, будет! – пророчески возвестила она и глянула на ручные часы. – Скоро! Вы не верите?

Илья засмеялся, и тогда откуда-то издали донесся низкий грозный рокот.

– Вот-вот! – голос ее внезапно охрип. – Они уже продувают моторы!

...
6

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Мозаика чувств», автора Рама Ларсина. Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанрам: «Современная зарубежная литература», «Современная русская литература». Произведение затрагивает такие темы, как «израильская литература», «книги о любви». Книга «Мозаика чувств» была написана в 2019 и издана в 2019 году. Приятного чтения!