Предисловие редактора

Когда за ланчем в мексиканском ресторане недалеко от своего дома Уэйн попросил меня написать предисловие редактора для этой книги, которая тогда была еще в стадии корректуры, моей первой реакцией было: «О нет, это обязательно? Все меняется каждые пять минут, и что бы я ни написала сегодня, завтра мне это может показаться просто ужасным». Уэйн был мягко настойчив, предлагая мне взять ручку и бумагу и «просто посмотреть, что произойдет». И вот что произошло.

В начале февраля 1999 года наша группа, включая Уэйна, зашла в чат на сайте Advaita Fellowship (http://www.advaita.org).

Вот отрывок из разговора.

(Уэйн – это {.}, редактор – {cat}).

{.} Роберт Адамс как-то предложил объявить съезд джняни и любого пришедшего принять участие – дисквалифицировать.

{cat} хи-хи-хи.

{cat} отлично!

{bala} кто такой Роберт Адамс?

{.} преданный Раманы, он проводил беседы в Седоне.

{.} умер в прошлом году.

{.} большой оригинал.

{bala} вы встречали его?

{bala} а! это его фотография висела на стене, где вы проводили беседы в Седоне?

{.} да.

{bala} я слышал его беседы в записи.

{cat} он писал книги?

{.} нет, но одна его преданная, Ананда Дэви, наша хозяйка в Санта-Фе, составила замечательную книгу ^[1].

{bala} как называется?

{.} Silence of the Heart ^[2].

{bala} ага, спасибо.

{cat} а когда ждать вашу следующую книгу?

{.} когда ты ее отредактируешь.

{cat} ага, ладно.

{cat} хи-хи-хи.

{cat} с удовольствием.

{.} лучше начать поскорее, Рамеш и Дороти не дают мне покоя из-за нее.

На самом деле я не приняла это всерьез, пока в тот же день Уэйн не прислал мне по электронной почте большое количество переведенных в печатный вид аудиозаписей его бесед, чтобы я что-то с ними сделала. Поскольку у меня совсем не было редакторского опыта, я колебалась и хотела, чтобы мне рассказали, что делать дальше. К моему разочарованию в начале, но к благодарности в конце, Уэйн отказался давать инструкции и просто посоветовал «позволить этому случиться». Я написала Блейну Бардо в Бомбей и попросила совета. Он в то время редактировал книгу Рамеша «Твоя голова в пасти тигра» и был очень щедр на практические советы технического характера. Но разработка основной идеи и структуры книги предоставлялась мне, и я не была уверена, что справлюсь с задачей.

Однажды утром, сразу после пробуждения, у меня вдруг возникло ясное представление о структуре книги и о том, с чего начинать.

Моему любимому Рамешу:

Который был

Сначала окном,

Затем дверью

Просто сядь там

 
Просто сядь там прямо сейчас.
Не делай ничего. Просто отдыхай.
 
 
Потому что твоя отделенность от Бога —
Это самая трудная работа в мире.
 
 
Позволь мне поднести тебе подносы с едой
И напитки, которые ты любишь.
 
 
Ты можешь использовать мои слова вместо подушки под голову.
 

Хафиз

Сначала я в это сыграю, а затем расскажу, что это такое.

Майлз Дейвис

Истина исчезает, когда ее произносят.

Лоренс Даррелл

Мы начинаем, таким образом, с ничто, с чистого нуля. Но это не ничто отрицания. Поскольку отрицание «не» означает «другое чем», а «другое» – это просто синоним следующего (второго) порядкового числительного. Будучи таковым, оно предполагает первое, а присутствующий чистый ноль предшествует любому первому. Ничто отрицания – это ничто смерти, которое приходит следом, или после всего. Но этот чистый ноль – это ничто прежде рождения. В нем нет индивидуальных вещей, нет принуждения – ни внутреннего, ни внешнего, нет закона. Это зародышевое ничто, в котором содержится или предвещается целая вселенная. Таким образом, это абсолютно неопределимая и неограниченная возможность – беспредельная возможность. В ней нет принуждения и закона. Это беспредельная свобода.

Чарльз С. Пирс, Логика событий (1898)

 
Рам Цзы знает…
 
 
Безмолвие может быть чистейшим средством
Для передачи истины.
Но оно предпочитает
Чертовски тонкие книги
И ужасные званые обеды.
 

Глава 1
Внимание покупателю

Истина исчезает, когда ее произносят

Для тех, кто слышит меня впервые, я хотел бы особенно подчеркнуть, что ничто из того, что я говорю, не является Истиной. Я не могу утверждать, что хотя бы одно произнесенное мной слово является Истиной.

И я не уникален в этом. Ни один из учителей, которых вы слышали или читали, не говорит Истину. Истину нельзя произнести. Все слова, все концепции – это просто указатели, индикаторы Истины, которая находится прямо здесь, которая вечно присутствует – настолько явно и неприкрыто, насколько это вообще возможно.

Рамана Махарши для описания концепции использовал аналог с шипом, который используется для удаления другого шипа, который, скажем, попал вам в стопу. Итак, у вас есть шип (который является какой-то концепцией, объясняющей порядок вещей), и он глубоко в вас застрял. Просветленный приходит и использует другую концепцию в надежде удалить с ее помощью вросшую концепцию. Если вросшая концепция удаляется, обе концепции становятся лишними – и отбрасываются. Тот шип, который использовался для извлечения другого, не имеет внутренней ценности. После того как он сделает свою работу, вы не выражаете бурный восторг по поводу того, какой это был замечательный шип. Он ценен только как инструмент.

Большой шип Раманы Махарши был таким: спросите себя «Кто Я?»,… спросите себя «Кто задает этот вопрос?»,… спросите себя «Кто хочет знать?». Это был его «шип выбора», так сказать. В руках Мастера, в особый момент, при особых обстоятельствах, когда он интуитивно определяет, в чем нуждается пришедший к нему ищущий, он может использовать эту концепцию.

Позднее некоторые из присутствовавших тогда и наблюдавших за ним людей скажут: «Помните того парня, который задавал вопрос, и Бхагаван сказал: „Кто хочет знать?“ И когда Бхагаван сказал это, на лице того парня отразилось понимание… в тот момент он осознал! Какой это волшебный, чудесный, фантастический инструмент!»

Тогда они уходят и однажды слышат, как кто-то жалуется на запутанность в процессе поиска. И они говорят: «Ты запутался? Так кто запутался? (смех) Кто думает, что он запутался? А?» (смех) И шансы достаточно велики, что если вы уже давно вращаетесь в эзотерических кругах, то вы встречали многих людей с многозначительными усмешками на лицах, которые спрашивают: «Кто задает вопрос, а?», как будто это какое-то магическое заклинание. (смех) Разумеется, это не заклинание. Это просто инструмент, еще одна концепция.

Это подобно тому, как если бы вы наблюдали хирургическую операцию на мозге… вы сидите в операционной и наблюдаете, как хирург берет скальпель и делает надрез. Затем он делает еще надрез, разрезает череп и обнажает мозг. Он берет скальпель и делает еще один маленький надрез вот здесь, и затем зашивает пациента. И о чудо, пациент выздоравливает! Это потрясающе! И… вы наблюдаете снова. Вы заглядываете в операционную и видите, как он режет там и делает надрезы здесь… затем он кладет скальпель на место и уходит. Вы пробираетесь внутрь и крадете скальпель. (смех) Теперь вы владеете скальпелем. Вы можете идти и делать операции на мозге! У вас есть целительный инструмент. И однажды вам попадается кто-то, у кого те же симптомы, что и у того человека, который только что был на операционном столе, и вы говорите: «Я могу тебе помочь, ложись!» И вы прилагаете этот инструмент, этот магический скальпель, примерно в том же месте, в каком его прилагал хирург… и у вас есть все шансы сотворить кровавый кошмар. Потому что это инструмент. И пока вы сможете помнить, что это всего лишь инструменты, просто указатели, вы избавите себя от многих неприятностей.

В большинстве случаев, до того как попасть сюда, вы уже прочитали множество книг, побывали у многих учителей, впитали множество концепций, большинство из которых противоречат друг другу. Как вы согласовываете слова этого учителя с тем, что говорит другой учитель? Я имею в виду, вы ходили к этому учителю, вы знаете, что этот человек – настоящий учитель. Он ни в коей мере не может быть мошенником. И в то же время он говорит что-то совершенно и полностью отличное от того, что говорит другой. Как вы это примиряете? Единственный способ примирить это – понять, что никто из них не говорит истину. Так что тут дело не в том, кто из них говорит истину, а в том, чтобы понять, что никто не говорит истину. С этой точки зрения все становится намного проще. Все концепции приложимы только к конкретному моменту. И их настоящая польза проявляется только тогда, когда они в руках просветленного.

Нет абсолютных истин. Все истины – полуистины. Все портит именно попытка относиться к ним как к абсолютным истинам.

Альфред Норт Уатхед

 
Ты хочешь, чтобы твоя истина,
Достаточно абстрактная,
Была выразимой.
Невыразимость застревает у тебя в горле.
Ты предпочитаешь возвышенную поэзию
Того, что грядет,
Прозаическому присутствию
Того, что есть сейчас.
 

Рам Цзы

Даже если пятьдесят миллионов человек говорят глупость, она так и останется глупостью.

Анатопь Франс

 
В конечном счете
Все ваши попытки обсуждать Истину
Звучат ничуть не лучше печенья-оракула ^[3].
 

Рам Цзы

Великий враг истины очень часто не ложь – намеренная, замышленная и бесчестная – а миф – настойчивый, убедительный и нереалистичный.

Джон Фицджералд Кеннеди

Глава 2
Учение

Основы

Все, что есть, – это Сознание.

Сознание – это все, что есть.

Рамеш С. Балсекар

Оставшаяся часть этой книги – просто вариации на эту тему. И даже это лишь указатель. Это не Истина. Истину нельзя выразить словами. Это концепция… довольно элегантная среди концепций, но все же концепция.

Та Истина, на которую указывают, – это истина за пределами понимания ума, потому что ум – инструмент для разделения. Работа ума – сравнивать, или, как сказал бы Рам Цзы:

 
Сначала…
Ты используешь свой ум
Как абсурдную головоломку.
Ты берешь Целое
И расчленяешь
На миллионы
Мелких кусочков.
 
 
Потом…
Устав от этой игры,
Ты садишься и пытаешься
Превратить эту кучу
В нечто вразумительное.
 
 
Рам Цзы знает…
 
 
Бог придумал время,
Только
Чтобы ты мог этим заняться.
 

Это игра ума. И хотя ум не подходит для понимания Истины, именно ум используется ищущим на пути джняны, или знания. Уму дается задание обнаружить, что он такое. Это задание равносильно тому, чтобы поднять себя вверх за шнурки собственных ботинок.

А учителя призывают вас тянуть сильнее! Вы должны тянуть с большей устремленностью! Тяните! Тяните! Тяните!

Путь джняны, путь знания, требует трансцендентности ума, а это возможно только тогда, когда ум крайне, совершенно, абсолютно истощен. После того как вы отыскали все возможные пути, которые можно исследовать и познать, после того как раз за разом вам казалось, что вы ПОНЯЛИ, но оно лишь утекало сквозь пальцы, как желе, только тогда возможно хоть какое-то отпускание, какое-то приятие того факта, что ум не доставит вас туда. И недостаточно повторять только на словах: «Ум мне не поможет, ум не сможет это узнать», – ведь это что-то, что ум ЗНАЕТ! (громкий смех) Вот она, новая истина, которую вы держите за священную!

Она становится все тоньше и тоньше. То, что, по-вашему, вы знаете, становится тоньше и тоньше. Этот процесс сильно напоминает собаку, гоняющуюся за собственным хвостом. Ваш ум отправился на поиски себя, преследует себя, пытается поймать самого себя. И если у вас сильный ум и острый интеллект, вы будете вертеться ОЧЕНЬ быстро! И, может быть, догоните! Вы можете (смех) нагнать себя! И чем быстрее вы будете вертеться, тем ближе будете подбираться к себе, и возможно, если будет дана Милость, вы исчезнете в собственной заднице!

Вот так описывается путь джняны. Я не знаю, из какой это веды или сутры, но это по сути то, что нам необходимо делать: исследовать глубоко, искать того, кто задает вопросы, искать того, кто ищет, и выяснить: есть ли там что-то? Я не могу сделать это за вас. Я могу просидеть здесь весь день, говоря об этом, и если вы мне доверяете… что, кстати, еще не известно… тогда вы скажете: «Он говорит истину, его слова правдивы, его доводы убедительны, я верю ему».

Но я НЕ говорю истину. Мои слова не являются истиной. В лучшем случае это указатели на истину, на То, Что Есть, То, что является Источником и Основой всего, то Сознание, которое суть все, что есть. То, что является нашей Истинной Природой, То, что Есть мы.

Ничто адвайты

Это учение невероятно, невероятно просто. В нем нет ничего – буквально НИЧЕГО. Конечно, «ничто», о котором мы говорим, – это ничто суфийского дервиша, который оказался среди самой высокопоставленной знати королевского двора. Он плюхается на трон короля, и главный министр подходит к нему и говорит: «Что ты здесь расселся, ты что, думаешь, что ты министр этого двора?» А суфий отвечает: «Не-а, я не какой-нибудь министр этого двора, я гораздо больше». Главный министр говорит: «Ну, ты уж точно не главный министр, потому что я – главный министр!» Суфий говорит: «Нет, я не главный министр, я больше, чем он». «Что? Ты думаешь, что ты король?! Ты сидишь на троне короля!»

Суфий говорит: «Нет, не король. Я больше, чем король». «БОЛЬШЕ, чем король? Ты думаешь, что ты император?» Суфий говорит: «Нет, не думаю, что я император, я гораздо больше, чем император». «Больше, чем император? Ты думаешь, что ты БОГ?» Суфий говорит: «Нет, не думаю, что я Бог, я больше, чем Бог». Главный министр в ужасе: «Но что может быть больше Бога?! Ничто!» Суфий отвечает: «Именно! Я и есть это НИЧТО!»

Это Ничто, о котором мы говорим. Это всегда была одна из моих самых любимых историй от Рамеша. Он все время ее повторял. И как-то раз кто-то пришел и рассказал историю, которая прекрасно дополняет первую. Я все время сталкиваюсь с подобным, когда встречаюсь с «духовными людьми». Это история о раввине, который попадает в Святилище, открывает альков и видит там Тору. Он поражен ее невероятной красотой. И, переполненный чувствами, в религиозном порыве, он падает на колени, поднимает глаза к небу и говорит: «Боже, Я НИЧТО, я НИЧТО!»

Второй раввин, ассистент, подходит к Святилищу и видит верховного раввина, стоящего на коленях перед альковом, и этот порыв набожности так его поражает и впечатляет, что он тоже бросается вперед, падает на колени рядом с верховным раввином и говорит: «Боже, я Ничто!! Я Ничто!!»

Не знаю, сколько среди присутствующих иудеев, но надеюсь, что в это субботнее утро ни одного ортодокса!.. (громкий смех) У них в храме всегда работает какой-нибудь служитель, который не является иудеем, для присмотра за храмом во время Шабата. Так вот, этот человек проходит мимо Святилища, видит двух раввинов перед альковом и так проникается их проявлением набожности, что тоже бросается вперед, падает на колени рядом с этими двумя и восклицает: «Боже, я Ничто! Я НИЧТО!» Тут первый раввин слегка толкает локтем второго и говорит: «Смотри-ка, этот тоже думает, что он Ничто!» (смех).

Подобное постоянно происходит в адвайтических кругах: (с надрывом) «Я не существую. Ничто не реально. Я есть лишь Сознание». И произносится это с единственно правильной степенью убежденности. Нереальность, невещественность этого проявления, на которую так часто указывают различные учителя и мудрецы, – это указатель. Все это так же реально, как и вы сами, – перефразируя Раману Махарши. Кажется, его спросили: «Реальны ли все боги и духи?» – и он ответил: «Они так же реальны, как и вы сами».

Это проявление, это феноменальное проявление является аспектом Тотальности. Это не какая-то трагическая ошибка, сделанная вами в неведении. Все это невероятно богатое, великолепное, прекрасное, ужасающее, удивительное проявление, все целиком, – это аспект Бога, аспект Тотальности. И нереально оно в том смысле, что у него нет независимого существования. Оно не существует независимо от этого наделяющего его жизнью Сознания, но, скорее, является его аспектом.

У кого-нибудь есть бумажная салфетка – желательно, неиспользованная? Спасибо.

Сейчас я материализую… (скатывает салфетку в комок между ладонями и затем берет двумя пальцами) Это Сознание – Источник и Основа всего. Это все, все, что когда-либо было и когда-либо будет… Сознание в покое, непроявленное Сознание, Сознание без признаков… без ничего… Ничто… Ноумен.

Это бесконечная потенциальность, не выраженная еще ничем, таким образом, это ничто. Поскольку это бесконечная потенциальность, а не пустая нигилистическая бездна, это бесконечный потенциал, он должен, как заложено в его природе, активизироваться, актуализироваться, стать чем-то. И будете ли вы называть это Генезисом или Великим Взрывом, значения не имеет. Это (вытягивает большой кусок из скатанной в комок салфетки, не отрывая его) точка, в которой бесконечный потенциал становится проявленным, становится феноменальностью, всем тем, что составляет жизнь. Каждой ее частицей! И все это появляется одновременно. Итак, из невероятной потенциальности выступают вселенные (вытягивает «галактические» куски салфетки) и солнечные системы, а из Солнечной системы появляется (скручивает завитки из уже вытянутых кусков) эта планетарная система, и из этой маленькой планетарной системы здесь появляется наша Земля, а на Земле возникают все эти разнообразные механизмы тела-ума. И они возникают, проживают небольшой интервал и уходят обратно (сворачивает вытянутые куски обратно в комок) в бесконечную потенциальность. Затем создаются новые (вытягивает куски из другой стороны комка)… и вот у вас есть этот конкретный вытянутый кусок (вытягивает длинную «башню» вверх из комка) – назовем его «тобой», – который просто является аспектом этого целого феноменального проявления.

Одна из любопытнейших вещей, касающихся этого аспекта, этого конкретного проявления, заключается в том, что ему дается ощущение отделенности, чувство личного делания, в котором он чувствует, что каким-то образом отделен от Того. Но Это – Единственность. Это полная сумма всего. Нет никакого «этого» (отрывает вытянутый кусок и отводит в сторону). Есть лишь Это (Тотальность) в проявлении, разветвляющаяся на бесчисленное множество проявлений, большинство из которых считают себя отделенными, так сказать, «загипнотизированными» отделенностью, но никакой отделенности не существует. Все взаимосвязано, все есть Единственность. Нет двойственности. Есть лишь переживание двойственности, есть лишь иллюзия