или Проверь свой IQ ^[1] Самоидентификация

Сразу же, во–первых строках своего повествования, во избежания всяческого недоразумения и недопонимания, спешу сообщить, что Утёк III, как выявилось после некоторого разбирательства, – это я.

Впрочем, недоразумения все равно не избежать, ибо идентифицировать сию темную личность, то есть меня, практически не представляется возможным. Дискурс ^[2] в эту тему, увы, не соответствует ни одному из известных мировых трендов ^[3], включая андеграунд ^[4]. Хотя, как выясняется по мере моего пребывания на этой планете, существо, которое я называю «Я» – вполне аутентичное ^[5] и даже, возможно, автохтонное ^[6], то есть местное по происхождению. Поэтому ничего не остается другого, как принять априори ^[7], что Утёк Третий – это я.

Однако начнем с av avo ^[8]. То есть с яйца. То есть с начала.

Первым моим ощущением, когда я очутился на планете Засаран, или Засарания и проснулся в стране Обасаран, или Обасарания, был голод. Да, да, моим первым чувством был элементарный голод. Но я бы не сказал, что сначала голод был таким уж инфернальным ^[9] , когда готов грызть подошву своих черно–красных («steel toe») ботинок, а так, легкая интенция ^[10] чего‑либо пожевать, которая, впрочем, становилась все сильнее и сильнее.

Я покрутил головой, и мои трепещущие ноздри уловили запах жаренного мяса. Надо ли говорить, с каким энтузиазмом я направил свои стопы к дымящему мангалу (так называется приспособление, на котором жители Обасарании, готовят мясо на открытом огне). Флешбайер ^[11] – усатый обасаранец, крутящий мясные вертела – оказался настоящим импатом ^[12]. Он сразу уловил лабильность ^[13] моего психо–физического состояния и тут же услужливо протянул мне самый большой аппетитный вертел, с которого я императивно ^[14] не сводил глаз, жадно глотая слюну.

Утолив голод, я взял курс на север, попросту говоря, пошел туда, куда глаза глядят. Смеркалось, задул холодный осенний ветер, но моя камуфляжная куртка надежно меня согревала. Через пару кварталов, войдя в пространство, окруженное серыми бетонными небоскребами, я наткнулся на стаю крайне ассертивных ^[15] собак. Их не агрессивное поведение объяснялось просто – они мирно спали на большой железной решетке, из под которой валили клубы теплого белого пара. Рядом, через низкорослый кустарник высотой 40–42,5 см, проходила теплотрасса – здесь виднелись отопительные трубы, укрытые каким‑то грязным веществом, напоминающим асбест.

Глядя на тихо дремлющих под ватными облаками собак, я догадался, что они, собаки, тоже автохтонны. Я удобно устроился за кустиком и, прислонившись спиной к теплой асбестовой трубе, в тот же миг унесся в мир грез.

Знакомство с дауншифтерами

Как выяснилось, автохтонные бездомные псы отличаются не только ассертивным поведением, но и хорошей антиципацией ^[16] . Даже пребывая в сладостных объятиях Морфея, им удается вовремя от них освободиться, чтобы предвосхитить ход дальнейших событий. Особенно, когда события обещают быть неприятными.

Меня разбудил громкий собачий лай. Собак согнали с пригретого местечка два странных субъекта в грязно–зеленых фуфайках. Спросонья мне трудно было определить их социальный статус. Либо фрилансеры ^[17], либо дауншифтеры ^[18], тяготеющие к маргиналам ^[19], подумал я, протирая глаза. И склонился к последнему варианту, когда услышал их разговор, хотя по–началу плохо его понимал.

– Куда льешь, билять, по стенке надо! – раздраженно сказал один маргинал другому, быстро отхлебывая из белой пластиковой мензурки какую‑то пенящуюся жидкость.

– Пошел на фуй, сам тогда наливай, – огрызнулся второй дауншифтер, поправляя на голове затертую красную бейсболку.

– Сам ты пошел во физду! – не преминул ответить первый, оставляя за собой последнее слово.

Видимо, он претендовал на роль альфа–самца ^[20] в маргинальной среде.

Я лежал и напряженно думал, стараясь разгадать семантику вновь услышанных мною слов. Забегая вперед, должен заметить, что это удалось не сразу. Постижение истинного смысла материнской речи ^[21] происходило поэтапно. Хотя я быстро ей обучился и стал направо и налево разбрасываться новоприобретенными словечками типа «билять» ^[22] «фуй» ^[23], «физда» ^[24]. Я считал это комильфо ^[25].

Постепенно я стал улавливать диалектические различия материнского языка. Например, некоторые обасаранцы говорили «пошел ты в физду!», а другие, как упоминаемый здесь маргинал альфа–самец, – «пошел ты во физду!» с ударением на предлоге «во». Так звучало солидней и весомей. Когда, наконец я проник в сакральный смысл понятия «физда», долго еще не мог понять, зачем обасаранцы другу друга туда посылают. Ведь взрослые особи давно покинули материнское лоно и обратно туда поместится не могут. Туда уже поместится не могут даже их маленькие дети, хотя дети вроде бы вылезли оттуда не так давно. Но знаете, обасаранские детишки очень быстро растут…

Мой мозг был повержен в полную фрустрацию ^[26] , когда до него дошел мессидж ^[27] «холодильник физдой накрылся». Эта громоздкая железная конструкция, предназначенная для охлаждения пищевых продуктов, поместиться в женский детородный орган точно не могла! Я проверял, я знаю. Впоследствии (так угодно было провидению) мне немало приходилось их видеть, хороших и разных. Но ни в одну из них холодильник влезть не мог! Не только холодильник, даже маленькая морозильная камера явно не проходила по габаритам. Не знаю, как на других планетах, но на Засаране таких «физд» не бывает, даже у самых больших засаранок.

Однако справедливости ради следует сказать, что материнский язык, являющийся скрепляющим фундаментом обасаранской культуры, другим засаранцем неизвестен. Это ноу–хау ^[28] сугубо локальное, повсеместно распространившееся лишь на территории Обасарана и дисперсно ^[29] – на территории его сателлитов ^[30].

От языковых упражнений меня отвлекло шуршание кустов.