Цитата из книги «Психология греха. По творениям преподобного Макария Египетского»

Индивидуум, охваченный сильной страстью, целиком поглощенный ею, сам по своему внутреннему состоянию становится страстью. Потеря страсти для него психически равносильна потере своего бытия. В этом смысле можно рассматривать утверждение Макария Великого, что страсть становится второй природой человека. Данное состояние характерно отсутствием всякого элементарного противоборства страсти. Страсть повелевает, рассуждает, творит. «Всецело предавшийся греху с наслаждением и удовольствием, как нечто согласное с природою, усвояет себе противоестественные постыдные страсти»[124]. Не только в святоотеческой литературе, но и в научной психологии можно отметить дивное согласие исследователей в определении сущности страстей. «Когда страсть выше свободы, то самосознания нет, оно переходит в сознание желания» [125], – говорит известный философ и психолог Герман Ульрици[126].