Отзывы на книгу «4321»

Восхитительная книга: восхитительно-непонятная в начале и столь же восхитительно-глубокая в конце. Начало романа, признаюсь, весьма обескураживало этой кажущейся отсутствующей логикой повествования. Ты пока до конца не разобрался, в какую игру играет с тобой автор. поэтому так странно наблюдать и читать про то. как погибший человек вроде бы опять жив, а обстоятельства чуть-чуть, но поменялись. Потом же роман настолько погружает тебя в эту вымышленную жизнь нескольких мальчишек, что трудно вообще переключаться на что-либо иное, ведь мысли и память теперь заняты тем, как отличить их друг от друга и запомнить уникальные реалии их жизни. Фергусон, чей отец погиб в страшном пожаре в собственном магазине; Фергусон, чей отец не погиб и счастливо живет с матерью мальчика; Фергусон, чей отец с нею развелся; отца он то оплакивает, то ненавидит, встречается то с мальчиками, то с девочками, в одной из жизней он будущий кинокритик, в другой - писатель, в третьей - журналист... И главным становится для читателя выцепить его настоящего. Или то все он?..

Все грани личности удивительно отражают его мироощущение - одинокого, потерянного мальчика с фотографии собственной мамы, владевшей небольшим фотоателье, его тягу к справедливости, его неизменную порядочность по отношению к близким и чужим (как трогательно показаны, например, в книге его странные взаимоотношения с первой женщиной в его жизни, работала она за деньги, и ради встреч с жрицей любви ему приходилось воровать, и не что-нибудь, а книжки... Трагифарс, разворачивающийся на страницах книги, вовсе не удивителен. Вот таков он, Фергусон, это полностью в его характере.

Отношения его с женщинами и мужчинами, включая дружбу, вообще зачастую полны необъяснимой нежности. переполняющей сердце и память героя на протяжении нескольких десятков лет. Он очень тяжело переносит смерть одного из друзей. Арти, с кем дружил всего месяц ( в летнем лагере). но эта дружба была чем-то сродни духовного родства, они даже внешне были похожи...

Изматывающие же отношения с Эми полны драматизма: он встречается с нею в разных вариациях жизненного сценария, но всегда это драма, не заканчивающаяся ничем хорошим для этого милого юноши.

Интересным мне показался профессиональный путь героя: даже при отклоненных вариациях жизни он всегда человек творчества - он пишет статьи, книги, никогда у него не возникает желания пойти поработать руками или стать врачом. Что сразу закладывает мысли о все имеющимся предназначении каждого из нас, посланного свыше. Даже поверни мы на другую тропу жизни, все равно бы скорее всего занимались тем же самым.

Грустным и философским получился замечательный роман Пола Остера (для меня это еще и потрясающее знакомство с творчеством автора, о котором слышала столько хвалебных отзывов, - решила все же проверить на собственном опыте и не прогадала)

4.5/5, рекомендую с осторожностью - уж очень сложным кажется вначале этот роман. Но если рискнете и продвинетесь дальше, то, думаю, вас, как и меня, ждут приятные открытия. Кроме того, уверена, для многих читателей книга эта может стать по-особому личной: у каждого из нас есть ситуации, о которых мы порой сожалеем - "эх, поступи я в тот раз по-другому, все бы сложилось получше". Автор убедительно доказывает: нет и не может быть идеального варианта жизни. Нас всех подстерегает множество неприятностей, тревог, нелепиц - уж такова людская жизнь! - но мы вполне в состоянии сделать уютным хотя бы какой-то определённый этап собственный жизни.

Если вы экономный читатель, то «4 3 2 1» Пола Остера — настоящая находка. За стоимость одной книги вы получите даже не четыре романа, как можно подумать по количеству сюжетных вариаций, а пять. Пятый можно самому сложить в голове, распутывая детали основных четырех. Невероятно выгодное предложение.

Пол Остер ведет нас за руку по саду расходящихся тропок, фантазируя, что бы было разного в жизни подопытного кролика Фергюсона, если бы создатель беспрекословной авторской волей посылал ему совершенно непохожие друг на друга испытания. Поначалу кажется, что жизнь главного героя будет удивительным образом разнообразна, но Пол Остер — известный специалист по обману читательских ожиданий. Тропки петляют-петляют, но потом оказывается, что кружат-то они все вокруг одного и того же. Значит ли это, что воспитание и социальные условия не так уж сильно влияют на стержень личности? Тут каждому придется сделать свои выводы, потому что кому-то главный персонаж в четырех ипостасях покажется всегда одинаковым, а кому-то — нет. Мне было не трудно его отличать, и для таких въедливых и охочих до деталей зануд автор прячет дополнительные сюрпризы. Например, мы узнаем при внимательном чтении, что Фергюсонов гораздо больше, чем четыре. Потому что так называемый «основной» сюжетный ход в какой-то момент развалится надвое. Любимый прием автора: напрямую рассказать, что будет дальше страниц через двести, а потом нас к этому постепенно подводить с определенными ожиданиями. Если эти самоспойлеры не забывать, то потом окажется, что не все они сбылись, а значит Фергюсонов может быть не четыре, а двадцать — даже в рамках одного этого тысячестраничного текста. Пугающий фрактал, зацикленный на одном персонаже.

Объем произведения может смутить, но только на первый взгляд. В середине текста уже начинаешь жалеть, что его, на самом-то деле, недостаточно. Пол Остер умудрился ухватить суть популярных сериалов и воплотить ее не в цикле, а в отдельном романе. Пусть читатель прикипит к главному герою, влюбится, начнет за него переживать, кем бы тот ни был в этой версии судьбы. Тогда и тысячи страниц будет мало, тем более что в сюжетном плане Остер — знатный кайфолом и в любую секунду может ошарашить поворотом на 180 градусов.

Последний совет перед чтением: приготовьтесь собрать всю свою волю в кулак, чтобы открыто принять переводческие решения. Не каждый может выдержать Данов, Станов, Манхаттан и «ольдсмобиль» вместо привычных Дэнов, Стэнов, Манхэттена и «олдсмобила». Я немного сломалась на журнале «Mad», который тоже попал под аканье и стал «Мадом». Для меня «Мад» на слух ближе к «Mud», совсем не то название для культового издания.

Стоит прочитать каждому, кто может удержать в памяти множество деталей. Да и тем, кто не может, тоже будет полезно — отличная тренировка. Роман практически безупречен и не понравится только любителям расслабухи. Тут для чтения нужно постоянно быть в тонусе.

(...) Фергусон понял, что мир состоит из историй, из стольких различных историй, что, если собрать их вместе и вставить в книгу, у книги этой окажется девятьсот миллионов страниц.

На этот роман я обратила внимание, как только он вышел на русском языке, не смущали и противоречивые отзывы с полным набором самых разных оценок, так что я ее даже прикупила, но вот добиралась бы еще, возможно, не один год, так как на такой внушительный объем все же мне нужно определенное настроение, так что даже получив совет в игре, не торопилась и ждала его, и вот осенью таки дождалась. В очередной раз тут стоит сказать спасибо и советчику, и собственной чуйке, не доверяющей зачастую чужим впечатлениям и не самым высоким оценкам, книга по праву заняла свое место и на моих книжных полках, и в моем сердце, ведь даже несмотря на некоторые претензии, задумавшись над оценкой, я поняла, что не готова снять у нее даже полбалла.

Собственно с минусов и начну, потому что их или в начало, или в конец, а заканчивать рецензию на эту книгу на негативной ноте я точно не хочу. Когда я начала обдумывать после прочтения оценку и рецензию, я поняла, что претензии у меня не к автору, а к переводчику. И это реально показатель, потому что я всегда говорю, что я читатель, а не критик, если меня увлекает сюжет, я готова простить многое, еще на большое закрыть глаза, а еще большее откровенно не заметить: корявый язык, неудачные словесные обороты, нестыковки в хронологии итд итп обычно идут лесом, если мне интересно, а тут мне действительно было интересно, но не обратить внимания на работу переводчика не смогла даже невнимательная я. Да, я согласна зачастую от переводчика зависит очень многое, да, дословно переводить нельзя, иначе можно было бы тупо прогонять тексты через гугл, да, порой переводчику нужно быть и немного творцом (особенно что касается перевода поэзии), но все хорошо в меру, хочешь быть именно что творцом, пиши свое, сугубое имхо! Ну что это за Станли и Манхаттан?! Какого черта нужно было дословно переводить название "Мэйфлауэр", я без контекста даже не поняла бы о чем именно идет речь, да даже с контекстом подвисла на пару секунд. Постоянное употребление слова прародители, опять же до меня, не имеющей никаких проблем с английским, и то не сразу дошло, что это grandparents! Что за?!?! Авторское видение? Творческий подход? Нах мне не нужно, вот простите, в такие моменты реально задумываюсь о том, чтобы начать читать в оригинале... В итоге у меня и по поводу некоторых других странных слов (урабатывавшийся отец, нескончаемая материнскость итд) большой вопрос: автор ли игрался с языком (имеет право!) или это снова неудовлетворенное творческое эго переводчика? Реально местами подбешивало...

А теперь собственно о хорошем, то есть обо всем остальном. Арчи Фергусон родился в семье евреев-эмигрантов второго поколения в конце сороковых годов прошлого века и с самого начала мы наблюдаем его (их?) жизненный путь в четырех различных вариациях, такая вот себе теория струн от литературы. Одна страна, одно время, один по сути общий мир, но четыре жизни, которые предстоит прожить одному и тому же (по крайней мере изначально) человеку. Очень интересно наблюдать, как из-за мелких решений и небольших изменений тропки этих четверых расходятся все дальше. Мать с отцом потеряли бизнес, но сохранили брак, бизнес отца пошел в гору, сделав его очень богатым человеком, но развел с женой и сыном, отец погиб, когда Арчи учился еще в средних классах и они с матерью переехали из пригорода в Нью-Йорк. Карьера отца, карьера матери, различные учебные заведения... Мелькают одни и те же лица, одни и те же увлечения, но чем дальше, тем все с большей вариативностью. Тут он бросил спорт из-за травмы, а здесь из-за личной трагедии. Тут он запорол выпускные экзамены и, получив у психиатра отсрочку от армии из-за бисексуальности, уехал в Париж, а здесь он получил престижную стипендию и смог обучаться в Принстоне. Тут Эми стала его большой первой любовью, отношения с которой влияли на него долгие годы, а здесь она же оказалась его сводной сестрой и близким другом, в связи с чем сексуальный интерес был уже невозможен. На самом деле порой я боялась запутаться в этих Арчи, слишком похожие и при этом абсолютно разные жизни им достались, как бы парадоксально это ни звучало, но до самого конца мне удалось сохранить фокус внимания и мысленно вполне успешно разделять и героев, и их жизненные обстоятельства. Кстати, я ничего не знаю об авторе, но есть ощущение, что частично Арчи - образ автобиографичный, могу, конечно, ошибаться, это исключительно собственные ощущения, ничем фактически не обоснованные. Если кто в курсе, буду рада информации.

Тем не менее из-за такого необычного сюжетного хода и, мягко говоря, внушительного объема, этот роман мне сложно кому-либо советовать, но это не единственные причины. Ко всему прочему это ещё и типичный современный американский роман со всеми его особенностями и проблематикой, для кого-то это плюс (активно тяну руку вверх, почему-то из внежанровой прозы за жизнь мне ближе всего как раз американцы и японцы), но, знаю, что для многих это минус. Если вас смущают, раздражают и вгоняют в скуку такие вещи как нетрадиционные сексуальные отношения, расовые конфликты, нецензурная лексика, употребление алкоголя и наркотиков, в том числе несовершеннолетними, постельные сцены, в том числе и между подростками, и людьми одного пола, лучше пройти мимо, здесь всё это есть. И, наоборот, если вас интересует определенный временной пласт американской истории, читать обязательно, это отличное панорамное изображение жизни в США в 50-60-х годах двадцатого века, довольно много спорта, особенно баскетбола и бейсбола, очень много политики, в основном связанной с расизмом и войной во Вьетнаме, и показанной глазами молодого поколения, кто стали свидетелями, а то и участниками студенческих беспорядков, антивоенных митингов, расовых конфликтов, картина вышла очень полная и масштабная, но, повторюсь, если тема эта неинтересна, вы однозначно от нее устанете, это не просто фон.

Я кстати обычно не люблю читать о внешней политике США, меня в художке больше привлекает внутренняя, но тут как раз переплетение, война во Вьетнаме показана именно с того единственного ракурса, что мне интересен: антивоенные митинги, студенты, сжигающие повестки из военкомата, урапатриоты, кричащие о долге перед родиной, стычки с полицией в Колумбийском университете, все очень подробно и исторически достоверно, информация эта есть в открытом доступе, я любопытства ради краем глаза сравнила и осталась удовлетворена результатом. Что касается расовых конфликтов, тут тоже автора я могу только похвалить, показаны все стороны, нет хороших черных и плохих белых или наоборот, дискриминация вещь ужасная, но порой её сторонники переходили и сами все дозволенные границы, ополчаясь уже на белых людей, тот же расизм, но в другую сторону. Например, был очень переживательный момент, когда толпа чуть не растерзала мальчишек-баскетболистов, которые оказались единственными белыми в черном районе, где проходили соревнования. Или уличные беспорядки в Ньюарке, где громились магазины людей, которые вообще не имели к этому никакого отношения и прямо-таки массовый исход белых евреев из того района, которые уже не чувствовали себя в безопасности в собственных домах, увидев силу стихийной неуправляемой толпы. Остер не перегибает палку ни в одну сторону и довольно бесстрастно показывает те конфликты с разных сторон, за это ему отдельный респект.

А еще здесь очень много нежно любимых мною вещей: Нью-Йорка, кино, музыки и литературы, может показаться, что порою автор увлекается и начинает сыпать излишними подробностями, именами, названиями, но думается мне, так оно и задумывалось, роман большой, объемный и этот объем не напрягает, но тем не менее очень даже ощущается, это не та книга, которую ты проглотишь за несколько вечеров, она требует от читателя как внимания, так и времени, но и дает в ответ она многое, если найдет в вашем лице своего читателя. Помимо проблем общественных, она также затрагивает очень много проблем в межличностных отношениях всякого разного рода: отцы и дети, братья и сестры, мужья и жены, влюбленные подростки, безответно влюбленные молодые люди, пары с разницей в возрасте, пары, где один закрывает глаза на измены другого, дружба мальчик-мальчик, дружба мальчик-девочка, названные братья и сестры, тут даже перечислять устанешь, но здесь уже не раз упомянутый объем становится благом, давая возможность автору развернуться и показать затронутые темы не мельком и поверхностно, а зачастую хорошо так копнуть в нужном направлении. Но более подробно тут останавливаться смысла не вижу, всех впечатлений в рецензию не впихнешь, иначе она станет безразмерной простыней, которую и сам-то вряд ли дочитаешь, по этой же причине более подробно не хочу говорить и о героях, скажу лишь, что были у меня как симпатии, так и антипатии, пожалуй помимо самого гг в разных ипостасях мне во всех вариациях его жизни очень нравилась его мать - Роза Адлер, она действительно была своему сыну в первую очередь хорошей матерью, той, которая всегда пыталась понять своего ребенка и встать на его сторону.

Мощный, объемный не только в плане количества страниц, панорамный роман, тот случай, когда я согласна со всеми доставшимися ему наградами и восхвалениями. Автор же однозначно заинтересовал, обязательно продолжу знакомство с его произведениями.

(...) и все это время, с начала сознательной жизни, его не покидало неотступное чувство, что по развилкам и параллелям путей выбранных и невыбранных сплошь странствуют одни и те же люди в одно и то же время, люди видимые и люди-тени, а мир, какой он есть, никогда не мог бы стать чем-то более, чем долей мира, поскольку реальное также состоит из того, что могло бы случиться, но не случилось, что одна дорога ничем не лучше и не хуже какой-нибудь другой дороги, но мука жить в одном-единственном теле состоит в том, что в любой данный миг ты вынужден стоять лишь на одной дороге, хоть мог бы оказаться и на другой и двигаться в совершенно иное место.

Проглядывая в процессе чтения биографию Пола Остера, убеждаешься, что в романе, забравшего у писателя семь лет жизни, очень много самого автора. Его герой Арчи Фергусон (почему переводчик вместо привычного для нашего уха "ю" в фамилии выбрал "у" - непонятно), также, как сам Остер, родился в 1947 году, только не 3 февраля, а 3 марта, как бы говоря читателю, что это не совсем тот же человек, но похожий.

Вообще-то лень сыграла со мной несмешную шутку – задумав почитать что-нибудь из современной литературы, я взялась за Остера, ничего не зная об этом писателе и не читав его более ранних произведений. В итоге попала на одного из самых известных постмодернистов XX века, да еще и на его знаковый роман, самый сложный и разветвлённый в его писательской биографии объемом более 900 страниц. И я с ним всё-таки справилась, хотя и не без труда. Видимо, сказывается нехватка гуманитарного образования, но я так и не научилась получать удовольствие от игр с текстом, стилем и смыслом, зачастую при почти полном отсутствии сюжета, хотя, наверное, и способна оценить «красоту игры». Вот за эту красоту книга заслуживает высший бал, а чуть занижен он потому, что такие книги способны внушить восхищение, но у меня они слабо затрагивают воображение и чувство сопереживания героям.

… Роман - это единственное место в мире, где два незнакомца могут встретиться на условиях абсолютной близости.

Итак, мы имеем биографию некоего Арчи Фергусона от самого его рождения и до 23 лет, который живет с родителями в Нью-Джерси, принадлежит к среднему классу и вместе со всей страной пройдет путь от 1947 до 1970 года, участвуя по мере возможности во всех политических и иных событиях, произошедших в эти годы. А поскольку автор никаких особо значимых мировых потрясений в его жизнь не вводит, ограничиваясь в основном теми, что затрагивают внутренний мир героя, получается такой отлично написанный и отразивший реалии своего времени почти биографический роман из серии «Как я провел...». Но вот тут автор использует прием, не новый, но оригинально применённый именно к его маленькому герою. А если… — основной мотив романа.

…и все это время, с начала сознательной жизни, его не покидало неотступное чувство, что по развилкам и параллелям путей выбранных и невыбранных сплошь странствуют одни и те же люди в одно и то же время, люди видимые и люди-тени, а мир, какой он есть, никогда не мог бы стать чем-то более, чем долей мира, поскольку реальное также состоит из того, что могло бы случиться, но не случилось, что одна дорога ничем не лучше и не хуже какой-нибудь другой дороги, но мука жить в одном-единственном теле состоит в том, что в любой данный миг ты вынужден стоять лишь на одной дороге, хоть мог бы оказаться и на другой и двигаться в совершенно иное место.

Чтобы у неподготовленного читателя не съехала крыша, наблюдая, как жизнь героя, повторяясь, напоминает заевшую пластинку, переводчик или само издательство заботливо уведомят нас в аннотации, что в этом романе мы имеем дело в четырьмя(!) вариантами того, как мог прожить свою небольшую жизнь Арчи Фергусон, американский еврей, учившийся в школе в Нью-Джерси, потом в Университете, и решивший в результате стать писателем. Это, и состав родственников будут неизменными во всех вариантах. А так четверо Арчи пойдут каждый своим путем, каждый со своим собственным опытом детства, юности, школы, дружбы и любви. Повествование можно сравнить с деревом, у которого ствол, то есть начало жизни, родители и бабушки-дедушки у героев был единым, а затем, по мере роста, дерево начинает ветвиться, и мальчик начинают обзаводится новыми ипостасями – у каждого следующего Арчи меняются обстоятельства жизни, степень преуспевания родителей, судьбы многочисленных родственников. Потом всё это повторятся еще раз с новыми вариациями. И еще раз… Потом автор возвращается к мальчику №1, потом опять переходит к №2, и так по кругу. Даже метки специальные в тесте даются 1.1, 1.2 и так далее. А в конце, закрепляя читательское впечатление, автор уже от имени своего альтер-эго, последнего Фергусона, дожившего до 23-летнего возраста, еще раз расскажет читателю об этих линиях жизни, расходящихся в разные стороны в зависимости от поступков героя, людей его окружения, слепой судьбы.

Мир вокруг него постоянно лепится из миров внутри него, ровно так же, как переживание мира кем угодно лепится из его собственных воспоминаний, и пока всех людей связывает воедино общее пространство, какое они между собой делят, все их путешествия сквозь время различны, а это означает, что каждый человек живет в мире, слегка отличном от тех миров, что есть у других.

Детство, школа, успехи в спорте, флирт с девчонками, травмирующая юную психику смерть друга, первая влюбленность, а позже много-много секса. Боже, неужели эта сфера и в самом деле занимает в жизни мальчишек так много места? Или это такова власть памяти у пожилого автора-мужчины, проживающего в ретроспективе свою молодость, оставившую об этом самые яркие воспоминания? Оставим это автору…

... до чего шикарен и прекрасен этот мир, если не остановишься и слишком пристально не вглядишься в него.

Но в жизни (жизнях) юного Фергусона много места занимают не только личные переживания. Он вглядывается в общественную жизнь внимательным взглядом будущего писателя, и, хотя много спорит и рассуждает о ней, принадлежа к прослойке либеральной интеллигенции, в активисты, однако, не рвется, понимая, что это не его задача.
Как в одной капле воды при желании можно разглядеть океан, так в этом романе через жизнь четырех Фергусонов мы можем увидеть всю Америку 60-х. Холодная война, казнь Розенбергов, убийство Джона Кеннеди и Мартина Лютера Кинга, расовые волнения, война во Вьетнаме, расколовшая страну, протестное движение студентов университетов. Все эти реалии мы подробно, в четырех экземплярах, куда уж подробнее, проживем вместе с Арчи. Позднее, читая или слушая передачи о том времени, ты невольно начнешь сверять всё по Остеру – а что там у него было в это время и как он это оценил. И если взгляд американца покажется неожиданным, значит я поняла что-то новое об этой нации, так долго разглядывая эту странную учетверенную, расстеленную перед читателем как газета с мелким шрифтом, жизнь.

Видя, что происходит сегодня в Америке со средствами массовой информации, писатель совершит экскурс к корням такого явления, как продажность прессы. И покажет читателю, с чего всё началось, как по заказу сверху газеты замалчивали размеры и подробности расовых беспорядков, как маститый редактор с горечью говорит герою, что крупные газеты забыли законы о непредвзятости и неподкупности прессы, что их попросту слили. Для российского читателя это интересный аспект.

Кстати, хотя предок Арчи Фергусона прибыл в начале века в Америку откуда-то с российских просторов, у автора удивительно мало упоминаний о России. В двух, если не ошибаюсь, местах, о Карибском кризисе и о Достоевском, даже первый полет в космос у него обошелся без этого упоминания. Что еще раз показывает нам, насколько американцы замкнуты на своей стране, в своем внутреннем мире, и, по большому счету, им ни до кого нет больше дела.

Уже понятно, что семилетний труд писателя, уже став вехой в современной американской литературе, также стал и кульминацией в его творчестве, а его герой, похоже, исполнил все прихоти автора, которые тот не успел осуществить в реальной жизни. Но, когда в одном из интервью Остера об этом спросили, он ответил: «Может быть. Но я надеюсь, что я еще не закончил».

Будущее — оно за стеной с множеством дверей, пока запертых, и оно зависит от того, какая именно дверь будет открыта первой.

4. Сложно у меня с американцами. Слишком часто в моей читательской практике случалось, что при всем очевидном писательском мастерстве автора, ни его герои, ни их жизненные цели, ни способы решения возникающих проблем, не способны пробудить во мне подлинного интереса, сочувствия или сопереживания. Слишком часто, на мой взгляд, тратят они свои жизни на то, что для меня большой ценности не представляет. Слишком редко заняты чем-то, кроме достижения финансового благополучия и общественного признания. Причем писательское мастерство тут большой роли не играет. И классики, и современники грешат подобным в приблизительно равных пропорциях. Вот буквально недавно прочитала роман нобелевского лауреата, многократно обласканный вниманием читателей и критики, и испытала от этого ощущение выполненной тяжелой работы вместо обещанного удовольствия. А до того - доселе неизвестный для меня автор впечатлил сразу несколькими своими произведениями.
Поэтому каждый раз, открывая очередной (особенно - толстый) роман американского писателя, я понимаю, что отчасти играю в рулетку. Никаких гарантий того, что взятый в руки кирпич не окажется камнем на шее...
Впрочем, для того и существуют советы друзей, чтобы делать открытия. А в этом случае меня еще и крайне увлекла идея романа - попробовать понять, как будет меняться жизнь человека, если на каждой жизненной развилке попытаться проследить за каждым вариантом судьбы героя. Автор счел нужным проверить четыре таких варианта, хотя мог бы придумать их и два десятка, и познакомил нас с тремя тупиковыми и одной развивающейся ветвями жизни своего Арчи Фергусона (это не я издеваюсь над привычным написанием этой фамилии, не пугайтесь, это переводчик Немцов свысока над нами посмеивается), американского еврея из Нью-Джерси, в интервале между 1947-м и 1970-м годами.
3. Надо сказать, что самую большую трудность в чтении здесь представляет не то, что каждый раз среди тех же самых персонажей читателю приходится привыкать к изменениям в уже освоенных им по предыдущей части отношениям. Не так легко, честно признаюсь, смириться с тем, что девушка, которая только что была главным смыслом жизни героя, вдруг становится просто одной из его родственниц, и не самой близкой. Или с тем, как меняется финансовое состояние семьи... Эти различия улавливаются довольно быстро, и линии судьбы героя в голове почти не смешиваются. Но вот тот факт, что 90% значимых для истории США событий третьей четверти ХХ века нам либо вообще неизвестны, либо известны в довольно искаженном виде - лично меня напрягало изрядно. Такая погруженность автора во внутреннюю американскую жизнь, такая абсолютная уверенность в том, что каждое упоминаемое им событие - безусловно хорошо известно читателю, для читателя российского и даже постсоветского в целом может стать неожиданной дополнительной нагрузкой. И не каждому понравится. Потому что четыре (на самом деле три, главным образом) судьбы Фергусона так тесно связаны с его отношением к происходящим в США событиям, к привычкам и обычаям их повседневной жизни, к их увлечениям и пристрастиям, что понять все оттенки внутренних изменений героя получится только в совокупности с осознанием политических, культурных и социальных изменений в тогдашнем американском обществе. Нет, ну общие черты мы, разумеется, и без этого сумеем разглядеть, а вот глубоко оценить прочитанное, на мой взгляд будет затруднительно. По крайней мере себя я постоянно ловила на том, что читаю об абсолютно неизвестных мне событиях и неожиданной для меня людской реакции на них в американском обществе.
2. Впрочем, в мастерстве автору не откажешь, и мне было бы куда интереснее читать не только о взрослении Арчи, но и о его дальнейшей жизни, причем желательно во всех четырех вариантах, причем лучше в те времена, когда я уже могла быть знакома с описываемыми событиями. Пол Остер решил иначе, но это уж его писательское право.
Кстати, о писательском праве, о творчестве и литературе написано в этом романе столько, что можно из отдельных фрагментов целую книжку составить для тех, кто еще только хочет стать писателем, или пока не понимает, кем хочет стать, и уже любит писать тексты, и вообще интересуется словотворчеством. Потому что все четыре судьбы неразрывно связаны с желанием героя писать, придумывать, фиксировать, рассказывать. Все герои сомневаются в собственных способностях, но не настолько, чтобы не пытаться создавать тексты, и каждый из них в итоге находит собственную нишу в работе со словом. А еще - в книге множество отсылок к другим книгам, так что если зацепиться за прочитанное героем, можно и для себя немалый список к прочтению подобрать. И, что особенно греет, не только из американской литературы состоящий.
1. Понятно, что в истории о взрослении большое место по определению должны занимать любовные привязанности героя и его сексуальное развитие. И в романе об Арчи Фергусоне эта тема занимает немало места. Потому что герой Остера прямо-таки обуян желанием во всех четырех своих ипостасях. Вот только здесь неподготовленного читателя ждут малоприятные сюрпризы. Во-первых, один из Фергусонов станет-таки гомосексуалистом, куда ж без этого в наше время... И нас с размаху окунут в "прелести" однополой любви с изрядными физиологическими подробностями. А во-вторых, переводчик романа по-видимому ратует за сохранение авторского стиля или настроения, поэтому в какой-то момент начнет топить читателя в таком количестве площадной брани, что впору ставить дополнительное предупреждение для слабонервных. Словом, нежным фиалкам читать не рекомендуется. И, что особенно обидно, на мой взгляд в 90% случаев матерщину вполне можно было бы смягчить без ущерба идее. Но это нынче не модно. Сочетание изысканных литературных сравнений, научных терминов и нецензурной брани, по-видимому, представляется особым стилем. Вполне возможно, так оно и есть. И для ценителей это добавит роману шарма. А остальных я считаю нужным предупредить. Принимайте решение о прочтении, заранее понимая, какие вас будут ждать сложности.
Эх... Планировала написать буквально пару абзацев, но роман настолько многослоен, что это мне совершенно не удалось.