Ленин быстро пересмотрел решение, поскольку оно могло привести к конфронтации с балтийцами. В действительности именно из-за жестокости моряков Ленин хотел иметь их на своей стороне. Он, безусловно, даже не рассматривал их в качестве своего рода преторианской гвардии[40], готовой по первому зову взяться за оружие во имя общего дела.