Отзывы на книги автора «Павел Крашенинников»

Если кто-то искал в этой книге серьезное глубокое исследование русского права, то облизнитесь. Впрочем, нужно было сразу заподозрить, что учитывая огромный временной промежуток, заявленный автором, и объем в 350 страниц с вставками большим шрифтом, ничего фундаментального тут не будет.
Но на деле все еще хуже. Единственный новый факт, который подарила мне эта книга - это расхождение в отношении к Ивану Грозному между Никоном и царем Алексеем Михайловичем. Все остальное - максимально поверхностное изложение истории России. Учебник за 6 класс расскажет вам больше. Про правоведческую составляющую я вообще молчу: та же Русская Правда в Википедии(!) разобрана подробнее, чем здесь. По сути - это сборник прописных истин, которые должны быть известны всем, кто сдал ЕГЭ по истории.
Но даже к такому непритязательному содержанию у меня есть вопросы. Во-первых, история - это не набор голых фактов. Это всегда отношение автора к рассказанному. Но здесь, мало того что голые факты пестрят ошибками, так и представлена совершенно некорректная и давно устаревшая позиция по некоторым вопросам. Многие важные факты просто игнорируются. В частности, мы ругаем Грозного, мол он страну развалил в своем безумии, но молчим про мощнейшую боярскую оппозицию, которая в этом развале принимала решающее участие; почему-то позволяем себе рассуждать о личности Петра III, полностью игнорируя огромный, для столь ограниченного по времени царствования, правовой пласт, который он после себя оставил.
Во-вторых - с нифига вдруг вставленные биографии. И если Державин еще более или менее приемлем, так как важный деятель эпохи, связанный с правом, то Крижанич и Мария Федоровна тут каким боком? Километража слов не хватило? Тогда почему не Ордин-Нащекин, почему не Аракчеев? Они-то к праву большее отношение имели, как и к государственности.
На кого рассчитана книга? Уж точно не на профессиональных историков. Скорее на нубов, тех, кто интересуется, но ничего не знает и хочет с нуля просветиться. Но и им я не могу посоветовать, так как книга может сформировать у читателя ложное представление о некоторых деятелях или процессах. Чтобы отделить семена от плевел таки нужно минимальное понимание эпохи.
Зато читается легко и картинки крутые. Но в остальном я не впечатлилась. Оставляет ощущение халтуры.

Прочитал довольно насыщенный труд, посвященный делам законодательным, что творились в России во времена Гражданской войны (ну и пару лет после нее). Декреты, пафосный отказ от римского права, НЭП и прочие юридические загуголины - в наличии. В основном, конечно, упор делается на большевиков, но и про законы Белого Движения в книге есть информация.
ㅤ
А к чему тут тогда вообще упомянуты Всадники Апокалипсиса? А тут, ребята, все продумано: рассказывая сначала о творившихся в те смутные времена Чуме, Голоде, Войне и Смерти, г-н Крашенинников закладывает основу для повествования про вышедших на основании действий этих самых всадников законов молодого Советского государства. На мой непрофессиональный взгляд, идея отличная, да и исполнение, сразу могу сказать, не подкачало, так что смело рекомендую книгу всем интересующимся таким неблагодарным делом, как история России.

Павел Владимирович Крашенинников
"Время великих реформ. Золотой век российского государства и права"

Продолжаю осваивать своеобразную серию видного отечественного ученого-юриста и государственного деятеля Павла Крашенинникова по истории отечественного государства и права. Несмотря на достаточно странную первую книгу, я собираюсь дочитать всю серию.

Вторая книга серии посвящена периоду истории во времена правлений императоров Александра I, Николая II и Александра II, то есть примерно восьмидесяти годам (1801-1881). Это период интересен интенсивным развитием страны, в том числе развитием государства и права. В XVIII веке после кончины Петра I значительных реформ по сути не предпринималось, несколько разных императоров и императриц от Анны Иоанновны до Екатерины II поднимали вопрос создания нового уложения взамен морального устаревшему Соборному уложению 1649 года, но каждый раз наталкивались на сопротивление дворян, а затем либо трон вновь менял владельца, либо идея тихонько тонула в бесконечных бюрократических разборках. Новую попытку предпринял Павел I, у которого тоже ничего не получилось, так как он не смог опереться ни на какие разделяющие его устремления круги, вследствие чего быстро погиб "апоплексическим ударом табакеркой в висок".

Новый император Александр I оказался человеком романтического склада, мечтающим о великих реформах и о "самодержавной республике". Первые годы его царствования были проникнуты прекрасными идеалами, вместе со своими близкими друзьями, которые составили т.н. Негласный комитет, он вынашивал планы реформ, а потом тех же друзей назначал на ответственные посты по реализации тех планов. В 1802 году был создан Комитет министров, и на смену петровским коллегиям пришли новые министерства. Периодически обсуждались амбициозные проекты по отмене крепостного права, но при Александре это привело только к указу о вольных хлебопашцах 1803 года, а также эксперименту в остзейских губерниях. Были даже идеи введения конституции, которые привели к появления оной в Царстве Польском в 1815 году и в Великом княжестве Финляндском в 1809 году, тогда как в самой России этот вопрос был надолго отложен. К сожалению, вторая половина царствования Александра оказалась скорее консервативной, нежели либеральное начало. Так одно царствование привело во власть двух практически противоположных по идеалам деятелей - Сперанского и Аракчеева; интересно, что первый из них породил целую интеллектуальную традицию российских юристов XIX века, которые еще долго оказывали влияние на политику: Модест Корф, Константин Неволин, Дмитрий Мейер, Павел Киселев, Сергей Зарудный, Дмитрий Набоков и другие.

После неожиданного и связанного с масштабными потрясениями воцарения Николая I скромные темпы александровских реформ в целом сократились еще больше, хотя поначалу новый император даже прислушивался к тем идеям, которые на допросах излагали декабристы. Впрочем, к 1830-м годам даже скромные начала были свернуты, и в большей степени правление Николая Павловича запомнилось консерватизмом. Тем не менее, именно в его времени относится важная веха отечественного права - создание Свода законов Российской империи в 1833 году (кстати, под руководством Михаила Сперанского). Впервые имперское законодательство стало систематическим и хоть немного ясным, что позволило в дальнейшем эффективно преподавать юридические дисциплины и готовить новые поколения юристов, свершившие в дальнейшем великие реформы следующего царствования, да и на госуправление положительно повлияло. Кстати, Свод в издании 1912 года я даже читал по учебе.

Потерпев поражение в катастрофической Крымской войне, новый император Александр II фактически был вынужден вводить целый цикл реформ, чтобы преодолеть последствия бедствия. За первые пятнадцать лет царствования были проведены реформы по крестьянскому вопросу (отмена крепостного права), финансовая, образовательная, военная, земская и городская, а также судебная. Была проведена обширная работа по пересмотру законодательства. В литературе даже встречается утверждение о том, что под руководством Михаила Лорис-Меликова разрабатывался проект конституции, но скорее всего это преувеличение, пущенное с легкой руки Константина Победоносцева.

К сожалению, два последних царствования - Александра III и Николая II - были в большей степени консервативными, когда руководство страны не стало продолжать взятый курс на реформы, лишь велась бюрократическая работы по отдельным поправкам в законы. Но об этом в третьей книге.

От прочтения второй книги Крашенинникова впечатления у меня остались уже получше. По сравнению с первой так уж точно. Тем не менее, эта книга столь же мала, отчего изложение событий вновь краткое, тогда как там вполне себе есть о чем писать хоть на пятьсот страниц. Короче, мне оказалось мало.

Приятным моментом в книге было то, что здесь приводятся биографии известных юристов того времени (выше я перечислил их имена), которые реально много сделали для законодательства и для юридической науки. Они подготовили плеяду блестящих юристов конца века, ставших классиками даже для нашего времени.

По итогу от книги у меня остается приятное впечатление, негативный отпечаток первой книги начинает выправляться, но еще не вполне исправлен. Нужно больше. Нужно было бы прямо закопаться в доктринальные особенности взглядов тогдашних ученых-юристов, тогда как здесь вновь даны лишь беглые обзоры вместо нормальных экскурсов.

Павел Владимирович Крашенинников
"От племени к империи. Возникновение Русского государства и права"

Несмотря на то, что я работаю юристом, читаю книги по юридической тематике или по темам, которые хотя бы имеют какое-то отношение к юриспруденции, совсем не часто. Сложно даже припомнить, когда последний раз среди прочитанного была именно юридическая книга. Точнее, данная книга относится к истории отечественного государства и права, которая является одной из юридических дисциплин. История, которой занимаются юристы, а не историки, но все-таки.

Автор сей работы - это известнейший в юридических и политических кругах человек. Павел Крашенинников - доктор юридических наук, автор многочисленных научных работ, статей и книг на юридические темы, от вещного права до истории государства и права; кроме того, он известный политик, многолетний депутат Государственной думы, автор множества законодательных инициатив, к числу которых относится даже участие в создании ныне действующего Гражданского кодекса, законов о наследовании (например, к числу его инициатив относится создание правовой возможности наследственных фондов, совместных завещаний супругов и другое), один из авторов поправок к Конституции 2020 года, и прочая, и прочая. В общем, человек-глыба и для науки и для политики.

В течение последних нескольких лет он одну за другой выпускает ряд книг по истории отечественного государства и права. Они формально ни в какую серию вроде бы не объединяются, но каждая последующая логически продолжает предыдущую с того места, где та остановилась. К настоящему моменту вышло уже шесть таких книг. А я специально ждал выхода шестой, состоявшегося всего пару месяцев назад, чтобы приступить к освоению всей серии.

В данной книге рассматривается развитие отечественного государства и права за почти тысячу лет с IX века по конец XVIII века. При таком хронологическом размахе в первую очередь удивляет совсем небольшой размер книжки: в моей читалке основного текста примерно на две с половиной сотни страниц, в бумажной книге более трехсот страниц, видимо, за счет размеров шрифта и отступов. Удивляет скорее в плохом смысле, ведь рассматриваемый гигантский период, даже если учесть, что юридическое развитие шло в Древней Руси, Московском царстве и молодой Российской империи темпами несравнимо меньшими, чем в современности или хотя бы в той же империи XIX-начала XX веков, все равно данный период содержал значительное число правовых документов. Даже далекий от юриспруденции человек сможет вспомнить из истории Древней Руси такие документы, как Русская Правда, Новгородская судная грамота, Судебник 1497 года, Судебник 1550 года и т.д. К сожалению, автор также останавливается по существу только на наиболее известных документах и не идет ни в глубь - в тонкий разбор правовых норм названных документов, ни в ширь - в представление читателю хотя бы понемногу менее известных юридических документов той эпохи. Останавливаясь на оных документах, автор ограничивается лишь краткой их характеристикой, которую впору было бы встретить в школьном учебнике истории, где нет места подробному разбору, а не в специализированной работе. Получается, что все по вершкам.

Даже я со своим любимым медицинским правом (по которому у меня магистерская диссертация и с которым я периодически сталкиваюсь в своей юридической практике), хоть и не занимался особенно историей отечественного государства и права, мог бы припомнить несколько еще древнерусских правовых актов, относящихся к регулированию медицинской деятельности, врачевания и общественного призрения.

Отойдя от первого удивления, вызванного изложением огромного - без малого тысячелетнего! - исторического материала на крайне малом числе страниц, впадаю во второе удивление - от того, какие именно подробности автор таки решил протащить в книгу, хотя мог бы уделить место на страницах чему-нибудь более важному. Так, ближе к концу книги автор решил, что читателю крайне нужна целая большая глава о деятельности императрицы Марии Федоровны (жены Павла I), которая активно занималась благотворительностью. При этом в развитии правовых основ социальной поддержки она не сыграла ровным счетом никакой роли, лишь спонсировала частным порядком некоторые социальные учреждения помощи обездоленным. Есть глава и о Гаврииле Державине, который гораздо более подходит на роль персонажа, сыгравшего заметную роль в развитии права, даром что был поэтом, так как стал первым российским министром юстиции, правда, уже при Александре I, тогда как изложение этой книги завершается царствованием Павла I; но даже если и так, то автор лишь пробегает мимо этой темы, и почему-то рассказывает о его бюрократической, военной и даже поэтической карьере, вместо того, чтобы пояснить, что полезного тот сделал для юриспруденции. Если уж останавливаться на персоналиях времени Петра Великого и после, то можно было бы привести пример Павла Ягужинского, первого генерал-прокурора Сената (ныне Генеральная прокуратура России считает его своим первым главой).

Начиная серии книг Павла Крашенинникова по истории отечественного государства и права, я остаюсь в не самом добром расположении духа. Впрочем, учитывая, что далее у автор еще пять книг, которые вместе покрывают период лишь до 1930-х годов, то проблема слишком беглого изложения, как представляется, стоять уже не должна. Может, и мое впечатление выправится в конечном счете.

Читаете книги по юриспруденции? Можете ли вспомнить древние юридические документы?

Павел Владимирович Крашенинников
"Сумерки империи. Российское государство и право на рубеже веков"

Продолжаю осваивать серию книг современного ученого-юриста и государственного деятеля Павла Крашенинникова по истории отечественного государства и права, ныне на третьей книге. Потихоньку становится лучше.

Во второй книге рассмотрение было доведено до конца царствования Александра II, третья же книга ведет речь о двух последних царствованиях - Александра III и Николая II, рассматривая таким образом период времени всего в 36 лет (1881-1917). Объем книжки остался таким же небольшим, что в предыдущих двух, однако за счет относительно небольших хронологических рамок эта книга выглядит уже более насыщенной фактическим материалом, в меньшей степени производит впечатление беглого обзора.

Итак, убийство Александра II положило конец его амбициозным преобразованиям. Новое царствование началось с закручивания гаек, консервативной реакции во главе с Александром III и его приближенным Константином Победоносцевым. Как оказалось позже, именно отказ от проведения своевременных реформ позже довел государство до состояния, в котором оно уже не могло контролировать страну. Реформы Александра II хоть и прозвали великими, но по сути они были во многом недостаточными, даже половинчатыми, а с воцарением Александра III часть преобразований была свернута или отменена. Продолжения преобразований пришлось ждать очень долго. Да и сама система управления оказалась неготовой к вызовам новой эпохи. Проблема поздней Российской империи была в том, что ею можно было править, но невозможно ею управлять: императоры и даже назначаемые ими министры не вникали в повседневное управление империей, обыкновенное администрирование, вместо этого почему-то полагая, что любое царское слово немедленно исполняется, тогда как оно если и исполнялось, то не немедленно и уж во всяком случае с большим скрипом. Особенно на примере Николая II заметно, что он будто бы жил не в настоящей России, а в какой-то своей, вымышленной, в которой он "хозяин земли русской", где весь народ сливается в экстатической к нему любви, а если кто и против, то это всего лишь кучка смутьянов и не более того; в его России достаточно было сказать "да будет так" и так станет непременно.

Тем временем низовое управление уже не справлялось с повседневными задачами, но за благодушными отчетами этого никто не замечал. Много раз можно было остановиться и спросить, какие системные ошибки могли привести к таким неприятностям последних десятилетий царской власти, как крушение царского поезда в 1888 году, трагедия на Ходынском поле, неоправданная война с Японией, первая русская революция, расстрелы рабочих демонстраций на Путивльском заводе и на Ленских приисках... Но нет, зачем же, ведь это просто отдельные эксцессы, а видеть за ними системную проблему никто не желал. Пройдя через революцию 1905-1907 годов, Россия оказалась в положении, когда вполне можно было встать на путь развития, постепенно эволюционировать в сторону конституционной монархии, но опять же последний император неправильно оценил ситуацию. Петр Столыпин на посту премьер-министра предпринял энергичные реформы, но после его неожиданной гибели в 1911 году о них вскоре забыли, а в правительстве стали сменять друг друга реакционные министры, способные только улыбаться императору, на все лады заверяя в том, что в стране все хорошо. Что же, видимо, Небесная канцелярия отозвала свой мандат.

Тем не менее, этот период породил блестящую плеяду выдающихся юристов, среди которых Павел Новгородцев, Сергей Муромцев, Габриэль Шершеневич, Лев Петражицкий и многие другие. Была проделана значительная работа в плане развития юридического образования, появлялись замечательные теоретические работы по юриспруденции и философии права, известные и в наши дни. В 1906 году Основные государственные законы Российской империи фактически стали первой конституцией, хотя и не были ею в полном смысле (первая собственно конституция вышла в 1918 году в совсем другой стране). В 1909 году появилось Уголовное уложение Российской империи (дальний предок современного Уголовного кодекса Российской Федерации), а вот Гражданское уложение, несмотря на интенсивную работу, в дореволюционный период так и не появилось (первый Гражданский кодекс вышел только в 1922 году уже в совсем другой стране).

Впереди беспросветный период Великой российской революции, которому автор выделил целую отдельную книгу.

Данная же книга стала заметно лучше предыдущих. Она не подросла в объеме, но стала более концентрированной. Подробно анализируются как исторические события периода, так и правовые учения тех лет, о которых крайне интересно читать, особенно об оригинальной психологической теории права Петражицкого (я вполне традиционно ближе к юридическому позитивизму).

Павел Владимирович Крашенинников
"Обреченные мечтатели. Четыре временных правительства, или почему революция была неизбежна"

В каком-то смысле революция 1917 года в России принесла высвобождение всех тех потенциальных возможностей, которые до того царским правительством не допускались к реализации. Царствование Николая II не принесло тех реформ, которые могли бы страну спасти, более того - когда после Первой русской революции 1905 года все-таки с трудом удалось протащить некоторые реформы, вскоре после той же революции царь уже начинал эти реформы сворачивать. Казалось бы, революция должна была колокольным звоном возвестить о необходимости преобразований, пока не стало слишком поздно, но Николай сделал вид, что и так все хорошо: он просто не желал осознавать реальное положение дел. Так одни ошибки лепились на другие, пока не довели страну до нового взрыва меньше чем за десять лет (окончание Первой русской революции традиционно датируют 3 июнем 1907).

В феврале-марте 1917 года монархия пала всего за несколько недель. Временный комитет Государственной думы сформировал в начале марта Временное правительство, которое должно было управлять страной вплоть до созыва Учредительного собрания, которое в свою очередь должно было определить основы формы государственности в России, решить вопросы государственного строя, принять конституцию и многое другое. Приступившее к работе Временное правительство стало выпускать одно постановление за другим, издавало законы, подчас весьма интересные, но его деятельность при этом была слишком неторопливой, слишком нерешительной, да и внутри правительства постоянно происходили личные склоки. Неспособность эффективно управлять страной привела к тому, что с марта по октябрь сменилось целых четыре состава правительства, сначала во главе с Георгием Львовым, затем с Александром Керенским, а за власть соперничали несколько видных партий, неспособных договориться между собой о планомерной работе. Находившиеся вне всей этой суеты большевики воспользовались слабостью правительства и взяли власть, которую удержать было некому.

Если говорить о чисто юридических аспектах революции и работы Временного правительства, там очень много всего интересного. Легитимность Временного правительства не была надлежащим образом оформлена, законной регламентации не получила, что, возможно, и привело к нерешительности его работы. Тем не менее, оно породило массу интереснейших законов и законопроектов, вело работу по переустройству всей государственной системы, создавало комиссии для создания конституции и нового законодательства. Задним умом можно сказать, что работать надо было быстрее и результаты представлять раньше, но кто же мог тогда этого знать. По сути они были обречены с самого начала.

Эта книга, как и другие в этом цикле, совсем небольшая. Хронологически она охватывает период от февраля до октября 1917 года и показывает законодательные инициативы Временного правительства, социальную ситуацию и настроения в обществе. Здесь есть отдельная глава с мерами Временного правительства по направлениям деятельности от конституционного до аграрного и гуманитарного. Есть небольшое описание проекта конституции, который предложили для утверждения Учредительному собранию; проект, к слову, небезынтересный, но по причине разгона Учредительного собрания так никогда и не действовал. Кроме того, в книге приведены краткие биографии выдающихся юристов, которые ярче всего проявили себя именно в период Февральской революции: Георгий Львов, Александр Керенский, Владимир Набоков (отец известного писателя), Питирим Сорокин и другие.

Как и в отношении других книг этой серии, претензии мои сводятся к крайне малому объему. Здесь же так много интересного материала, его можно было расписывать на многие десятки страниц.

Павел Владимирович Крашенинников
"Государство против революции 1923-1938"
"Отказ от риторики классовой борьбы и идеи мировой революции, введение почти что буржуазного парламентаризма и всеобщего избирательного права, разделение властей и обеспечение приоритета позитивного права над Правом катастроф силами сугубо законодательного органа, открытый судебный процесс, право обвиняемых на защиту, и, наконец, Песнь о правах, которой заслушивались даже либералы всего земного шара. А вдогонку этой "самой демократичной в мире конституции" - массовые репрессии и Большой террор. Нелогично как-то. Зачем обманывать всех таким неслыханным образом?"
Вот и завершается (пока что?) знакомство с циклом книг правоведа Павла Крашенинникова по истории отечественного государства и права. В заключении к этой книге автор дает обещание подготовить еще одну, посвященную периоду Великой Отечественной войны, так что, вполне вероятно, не раз я вернусь к этому циклу в будущем. А на данный момент цикл завершает именно эта книга.
В предшествовавший период большевикам пришлось отойти от экстремального регулирования, отказать от "революционного правосознания" в пользу создания нового позитивного права, основанного на правовой регламентации вместо. Так на свет родились первые кодифицированные акты РСФСР, являвшие собой образцы правовой мысли. Тем не менее, по мере развития нэповской экономической политики большевистское руководство приходило к неразрешимому конфликту между идеологически заряженными носителями "революционного правосознания" и более прагматическими деятелями, ориентированными в первую очередь на государство. Вторые, коими руководил Иосиф Сталин, в конечном счете одержали победу. Они стали все больше подчинять идеологию политике. Вместе с тем в сугубо политических целях они вернулись к регулированию, напоминавшем первые декреты советской власти - чрезвычайные нормативные акты, игнорирующие собственную правовую систему и воспроизводящие политическую целесообразность. Такой чрезвычайщиной вводились коллективизация, индустриализация, так сворачивали НЭП и проводили в жизнь Большой террор. И это при том, что коллективизация противоречила тогдашнему Земельному кодексу РСФСР, а сворачивание НЭПа шло вразрез с Гражданским кодексом РСФСР, но ни один из оных кодексов не отменили и даже не внесли каких-либо изменений. А еще именно в это время был принят Исправительно-трудовой кодекс РСФСР ("дедушка" Уголовно-исполнительного кодекса РФ), который исполнялся примерно чуть менее чем никак вовсе. Тем не менее, как ни парадоксально, именно в этот период вышла полностью выдержанная в духе позитивного права Конституция СССР 1936 года, равно как и основанная на ней Конституция РСФСР 1937 года.
Данная книга предлагает читателю возможность проследить все колебания генеральной линии партии за обозначенный период. Пожалуй, именно тут проходил наиболее загадочный в силу своей двусмысленности период советской истории. Книга наполнена богатым фактическим материалом, анализом некоторых юридических актов, на основе которых автор проводит общий вывод о развитии советского права в этот период. Вывод этот получается весьма критическим, в значительной степени даже антисоветским, но сбалансированным формально-юридическим методом.
Как и в прошлой книге, здесь уже обнаруживается многое из того, что если и не дожило до наших дней (созданная в январе 1918 года РСФСР - это и есть наша нынешняя Российская Федерация), то уж точно давшее прямое потомство в современном законодательстве. По этой причине современный юрист может найти здесь много знакомых вещей. Впрочем, пытаться работать с советским правом со всей его спецификой - это все равно что переводить с другого языка.

Книга для тех, кто не умеет пользоваться Википедией и ей подобными ресурсами.
Её содержание представляет собой 12 мини биографий людей, которые внесли вклад в развитие юриспруденции на российском и советском пространстве. Подборка в какой-то степени интересна тем, что рассказывает об ученых-правоведах, которые не столь широко известны непрофессиональной публике, да и (если быть объективным) большинству юристов. Однако критерий отбора этих людей очень субъективен, о чем, надо отдать должное, автор читателя предупреждает. Как следствие, в книге отмечены лишь те ученые, юристы, которые были причастны к развитию именно граждаско-правовй мысли , и ни слова об ученых, работавших в уголовно-правой, конституционной и т.д. сферах. Именно поэтому, столь звучное название книги не совсем соответствует её содержанию.
Стоит отметить, что в книге содержится много воспоминаний автора, что лишний раз подчеркивает то, что г-н Крашенинников писал данную книгу скорее для себя. В целом, книга легко и быстро читается, впрочем, так же она и забывается.