Глава 1

– Деньги, деньги решают! Знаешь, точно не сказать: враги мы или нет, но все же… Некоторые говорят, что им нравится знать, что с ними хорошего будет, – я с удовольствием растягивал фразы. Тело подрагивало от волнения и нарастающего гнева. Но я с легкостью сохранял самообладание. Черт, как мне это нравилось! – Так вот… – продолжал я, глядя на человека передо мной. – По мне лучше знать, что с нами может случиться плохого! И чем хуже, тем лучше! Потому что, когда ты счастлив, ты спокоен, а опасности дают возможность прочувствовать все! – я глубоко вздохнул. – Эта купюра будет моей! Я на все готов!

Возникла короткая пауза.

– Ты сказал… – с трудом начал человек рядом и прервался. И правда, тяжело рассуждать, когда ко лбу приставлено дуло пистолета. Моего пистолета! Глаза несчастного казались бездонными колодцами, абсолютно безжизненными. И все же он продолжал, прерываясь: – Сказал, что будет последние слово, но говорил только ты!

– А кто сказал, что именно ты должен его произнести?

Эйфория и жестокая улыбка на прощание. Вспышка выстрела будто пыталась выжечь мне глаза, а грохот – вырвать барабанные перепонки. Я решил поступить вот так. Этот человек не оставил мне выбора! Я мог бы поступить по-другому. Мог. И в этом вся суть!

Как там говорится – историю немного раньше начать? Да без проблем! Сам бы хотел все рассказать.

Все началось намного спокойнее и мрачнее в каком-то смысле. Звуки барабана и гитары разливались в пространстве… Точнее, в моей голове, вливаясь в оба уха и сталкиваясь где-то посредине, образуя взрыв красок, создавая эйфорию. Ну и куда ей потом деваться? Взорвать голову?! Со стороны точно выглядело бы невероятно.

И все это выходит через глаза. Вспышками, размазанными текущими по реальности бликами. Еще одно движение… Подумаете, что я писатель? Нет, но близко. Все мы творцы подобных ипостасей. Пытаемся изменить мир… Нет! Не нравится мне, как эта фраза эта фраза звучит.

Я стоял в светлой комнате в своей квартире. Взмахиваю рукой, без кисточки, но замахиваюсь на стоящий рядом холст. Затем смотрюсь в стоящее рядом во весь рост зеркало. И раз, и два, и три! Движения просто! Одно за другим. Как меня это заряжает! Смотрю и снова замахиваюсь с пустой рукой, но будто была зажата дубинка. Ловлю свои движения, какое будет интересно, какое гармонично. По правде говоря, я просто делаю зарядку. Вот такая вот она у меня. Кому расскажу, вот кто поверит? А хотелось бы мне, чтобы кто-то в это поверил? Вот уж правда!

Взгляд проносится по комнатушке. Обычная хрущевка времен СССР, купленная мною в одиночку. Немного я ее переделал. Хотя кого я обманываю. Кухонная стена торжественно и давно рухнула, подобно Берлинской. Соседи думали, что случилось землетрясение. Хорошо, что не рухнуло к черту все здание. Обитал я до этого момента смиренно на пятом, самом верхнем этаже. Бился со стеной, помню, как с хулиганом. Потому и рухнула так быстро.

В общем, расширил я кухню, сделал барную стойку, сделал евроремонт, точнее мне сделали на заказ. Объединил кухню с гостиной. А та теперь соединялась с большой спальней. Несколько простеньких шкафов. Большая кровать, потому что кто-то всегда любил спать звездочкой. Все в моих глазах, все в моих владениях! И вечный беспорядок: посуда не помыта, одежда валяется где попало, как и журналы с холстами. Типичная, как говорится, берлога холостяка… Художественного холостяка. Прошу занести в протокол! И кто бы что не подумал!

Что ж, с квартирой разобрались. Теперь можно и том, чем я типа занимаюсь. Хотя уж совсем не «типа». Картина стоит передом мной. Красивый пейзаж. Песчаный берег, будто покрытый золотом и только опускающимися первыми сумерками багрового заката. Безлюдная опустевшая река трепещет в ожидании ночного спокойствия. И вдалеке, на том берегу, одинокий красный одноэтажный домик прячется среди пленивших его зарослей высоких кустарников.

Да, прелестный вид. Такой милый, жизнерадостный, но не законченный. Там были изображены травинки на обширном, раскинувшемся лугу. Или на другой картине – одинокой отбившейся от стаи птички, рассекающей встречный медленный ветер. Тут было другое! Нужен настрой и вечер!

Ох, что-то я все рассказываю о том, что делаю, что нравится, а о себе молчу. Вы ведь даже не знаете, как меня зовут! Хотя всегда считал, что творчество людей намного важнее, чем они сами. Так ли это?

Меня зовут Герберт. Бывает, после утренних процедур я сажусь в уютное черное кожаное кресло. Кожа поскрипывала. Хорошо, что пока не громче моих косточек. Знал, что возраст рано или поздно возьмет свое. Впрочем, я старался думать об этом, как можно меньше.

В руке бокал с виски или ромом со льдом. И с кусочками лайма. Пара глотков и вкус напитка вспыхивает в гортани напалмовой бомбой.

Взгляд гуляет по наполненной мраком квартире. Время будто замедлялось. Все становилось нереальным. Свободная рука начинала дрожать и временами сжимался в кулак. Почему все так? Часть жизни осталась в прошлом, что-то осталось со мной. Не всегда дает все пронести с годами. И труднее всего оставить в себе внутреннего ребенка, фантазера и творца. Что ж, именно это мне удалось!

– Познать мир через творчество… – проговаривал я бывало шепотом во мрак спальни. В открытое окно. Скучным потокам ветра, которые дергали полупрозрачные занавески. Время от времени они поднимались так высоко, что показывали мне густой мрак городских улиц. Разбавляемые редкими дворовыми огнями и гулом, тянущимся с далекого центра Эдембурга, он будто пытался вытянуть невидимые щупальца и поглотить любого. Я ждал его.

Часто я рассматривал свои руки, ладони. В шутку выискивал линии, которые мне разгадывала еще моя бабушка. Она была немного цыганка. Только совершенно не помню, что говорила.

А что же о внешности? Думаю, стоит рассказать о ней немного. Туда-сюда я должен был разменять половину четвертого десятка лет. Как же быстро летит время, черт его подери! Я был высокого роста. Прибавить к этому крепкое телосложение. Да, спортом по молодости я занимался много. И в армии успел побывать. Всегда приятно было удивить противоположный пол. Эта привычка привила и желание всегда выглядеть ухоженно. Особенно это относится к черным коротким волосам с красивой челкой.

У меня были острые черты лица и всегда пристальный, прощупывающий взгляд. Называл такое – типичный хмурняк. Но, честно, в душе я вовсе не такой. Еще у меня были маленький нос, губы и вытянутый подбородок. С последним у меня странная привычка. Едва испытывал сильные эмоции, так постоянно подергивал подбородком к верху.

Из одежды я предпочитал что-то помоднее, но только не деловые костюмы. Ей богу, в них я походил на вылитого агента Смита из известного фильма. Этакий винтик в огромной паршивой системе, или еще хуже смахивал на робота.

Носил я обычно штаны темных или синих оттенков. Кроссовки, чтобы лучше двигаться или бегать. Синие или белые рубашки. Они это лучше подходили на роль целых комплектов деловых костюмов. А поверх них темно-синие ветровки. Затея проста, подобно загадкам первоклашек. Снимаю ветровку и вот перед вами уже стоит деловой ухоженный мужчина. В образ отлично вписывались серебряные часы, которые каждый новый год дарили мне любимые отец и мать.

Взгляд сейчас пробегал по часам. Уже много лет я не менял их. По всему взгляд просился. Все вроде оставалось, как тогда. И я сам тоже. «Бурная молодость!» – как обычно ее называл, так она и прошла у меня.

Теперь остался только я, эта квартира, ночь и… Мои картины! Тяжелый вздох. Вздох тьмы вокруг. Пора! Стакан с алкоголем был оставлен на подлокотнике кресла. Я медленно подошел к картине. Какой-то там берег, какой-то живописный вид, в котором солнце, облака, плели разноцветную ткань их нитей доброго и жизнерадостного. Сколько их было написано мной. Но именно днем!

Все было готово. Я схватил кисть. Оставалась только одна краска. Один цвет. Пульт достал из кармана. Из музыкального центра вырывались мрачные мотивы. Готик-рок, как я его любил. Негромко. Он должен быть лишь мягким дополнением, плавно вплетающимся своими лианами в пространство ночного мрака.

Взмах руки. Ровный, четкий – легкий штрих. Все, как было утром. Но теперь в моих руках была кисточка. И раз, и два, и три. Бывало, и больше. Хватит! Я не думал, сколько раз махнул, сколько нужно было… Пусть пустота на той стороне сама подскажет.

Все. Спать. Завтра! Теперь все завтра.

Да, я бываю через чур мрачным. Что поделать. Мы будто куклы, пронизанные черными и белыми нитями добра и зла. Какие чаще унесут нас в свои недра?..

Картину я увидел только утром. Другой взгляд, другой настрой, и каждый раз я удивлялся тому, что увидел. Не прям открыл рот, застонать или что-то наподобие. Приятный жизнерадостный вид, прекрасная панорама перечеркивалась черными, размазанными, в некоторых местах растекающимися паутинками линиями. Они перекрывали этот мир подобно прутьям тюремных решеток. «Тюрьмы пороков» – так я называл их для себя. Оно олицетворяло то, что осталось у меня от «бурной» молодости. Растекшиеся темные чернила и впитавшиеся в ткань души. Не вывести их теперь, ничего не сделать!

«И сколько ты хочешь за этот шедевр?» – именно таким было первое обращение ко мне от случайного покупателя. Да, несколько лет назад я решил просто начать продавать свои картины. В интернет-магазинах, на художественных площадках.

«Это что, сарказм?» – ответил я своему посетителю на сайте. Думал его уже заблокировать, но тут начали одно за другим всплывать сообщения «Вы же клевый художник! Вы не понимаете, что нарисовали? Это потрясающе!» Тут бы точно кто-то не выдержал и отправил в бан самых назойливых. Я же… «Ай, да плевать! Попробуйте сами посоревноваться!» и выставил свою первую работу на торги.

Меня охватил дикий ступор, когда всего за несколько минут цена перевалила в десятки раз за среднюю на том сайте. Тогда особо не разбирался в суммах, но был крайней удивлен. Уже и не вспомню, как называлась и выглядела моя первая работа. Когда цена затормозила на десятке тысяч эдов, я с чистой совестью и дрожащими руками закрыл торги. Полночи сидел, всматриваясь во тьму за окном. Не понимал, что произошло. Да, когда я рисовал и неплохо, но вскоре ремесло запросилось само собой. Ничего особенного у меня не выходило. И вот призвание вернулось вновь, но теперь стало чем-то новым. Неповторимым для этого мира.

– Ты стала… Неожиданно моей союзницей! – я мотнул головой в сторону окна, наполненного ночью.

В общем, одна за другой черные линии ночью перекраивали всю реальность, что рисовалась с улыбкой днем. Настоящий цикл добра и зла. Цикл меня самого.

Вот так и жилось мне сейчас. С продажи картин я скопил себе достаточную сумму. Взял в кредит квартиру и вскоре расплатился за нее. Кому рассказывал, просто не верили. Теперь оставалось накопить на собственную машину. И не просто на машину. Почему-то странным образом это желание возникло именно после того, как я приобрел свою квартиру. Мне вдруг захотелось настоящий дом на колесах. Мысль будто игла проникла под кожу, взбудоражила не на шутку. Побродить по любой полянке, остановиться… Да где угодно. Краски подери, почему я раньше об этом не задумывался?! Это точно сила Эдембурга. Мегаполис не хочет отпускать тебя из своих сетей!

Короче, целью я задался. Раз уж на квартиру накопил, то на домик на колесах в легкую… И, как назло, мои картины стали продаваться хуже. Что или кто был в этом виноват? Нет! Вина – не нравится мне это слово! Нес ответственность – так намного лучше.

Вдохновение! С некоторых пор я стал искать его намного активнее. Обычно я прогуливался по городу, шлялся по паркам, проходил мимо небольшого озера. В зеленых водах, наполненных примитивной жизнью, отражался высокий, якобы не примитивный мир. Переливался в легких волнах течения. Теплился на маленьких кругах от упавших в воду листьев. Как был хрупок этот мир в отражении. Что движело им на самом деле?

– Волнистые, живые прутья камеры… – бормотал я, расширив глаза. – А нет! – махнул рукой. Это же было. Все было! Мне нужно искать что-то новое! Свежее! Сжимающее душу огромной рукой, как в тисках. Тяжелое ее дыхание и эмоции от попыток вырваться – вот что мне требовалось!

Время шло к обеду. Я отправился в знакомое небольшое кафе. Шумная оживленная улица заполняла городское пространство. Лезла в душу, притворяясь частью моего мирка. Но это было не так.