Апостол, или Памяти Савла

На по-настоящему хорошие книги писать отзывы трудно. Хочется нанести прицельный удар по целевой аудитории, чтобы мгновенно переиначили свои книжные планы, не смогли уклониться...
Старалась, пыталась выкинуть посторонние отголоски от прочитанного. А получилось как раз о них, в основном. Наверное, закономерно.

Михаил Дорохов и его эпоха.
Эпоха накануне - накануне развала, накануне свободы, накануне перемен. Уже запахло этой самой терпкой вседозволенностью, но никто ещё не разочарован и не оглушен собственной ненужностью, никчемностью. Они все ещё такие наивные, окрыленные, стремящиеся. Немного играющие в интеллектуальность и заработать денег. Уже не так страшно мечтать о чемодане и перелёте Туда. Уже чувствуешь разницу в том как звучит слово "карьера" для тебя и для старшего поколения. Взрослые и юные, нигилисты и прагматики.

Михаил Дорохов и его книга.
Тут лучше и не скажешь:

У меня есть старинная пишущая машинка «Мерседес-прима». Я живу на Полянке, большая комната, вход отдельный, с «черной» лестницы. Я ненавижу эту жизнь, которая вокруг. Я вечером сажусь за машинку, закуриваю. Сочиняю историю про парня моего возраста. Он жил почти две тысячи лет назад, а думал о жизни так же, как я думаю. Вот и все.

Тут тебе и неклассовый подход к истории, и мракобесие, и религиозная пропаганда. А сионизмом просто пропитано, и сочится ядовитыми каплями.

Михаил Дорохов и Севела Малук.
Не мог быть Севела другим, слишком много от себя вложил в этот образ автор. Все искания и мечты. О чем сожалел, к чему стремился. От чего бежал и чем расплатился.
И не стоит бояться читателю этой Иудеи, и этого времени. Этой новой религии, нового толкования. Библейский сюжет практически без имени того кого распяли...
Для каждого, для Михаила, для Севелы, будет выбор.

Мало сказать об "Апостоле...", что это книга в книге. Павел пишет не только о Михаиле и о Севеле - это скорее о себе, о друзьях, о личной башне, о мечте, о наивности...иначе не быть бы этому похрустыванию валенок резиновыми подошвами, "живых" пишущих машинок и поздних посиделок с друзьями. Ташкентские помидоры зимой, "салоны", запах трубочного табака Сени, экселенц - все это приметы жизни Михаила и Павла. От того это так живо, душевно. Галич, Конецкий, Визбор, Куваев, лабораторные разговоры цитатами из "Понедельника...". Жаль что "Апостол..." при всей своей увлекательности и понятности двух сюжетных линий, прочувствовать сложно. То самое время, которое живёт на его страницах, столь отлично от нынешнего.

Физики, которые были лириками. И родина, та самая которая с маленькой буквы пишется. От которой бежишь и к которой возвращаешься. Пусть раз в год, в заветный праздник. Чтобы полистать альбомы, прислушаться к тому как гремят кастрюльки на кухне. Чтобы увидеть дурынду из прошлого, восседающую за кассой гастронома... Ну и та которая с заглавной - Родина. О которой потом, если это потом будет, с надрывом а она нам нравится, хоть и не красавица. Это уже другие поймут, те которые вырвутся, хлебнут colы и прочего...

Бывает, случайно предложенная книжка вдруг обернется неожиданным удовольствием. И даже ясно видя незначительные авторские несовершенства, ныряешь в нее с головой и читаешь прямо с каким-то трепетом.

Книга представляет собой два связанные между собой повествования, события одного из которых происходят в последние годы брежневского застоя, незадолго до исторического развала страны, а второго – спустя несколько десятилетий от события, с которого современная цивилизация ведет свое начало. Герой первого – Миша Дорохов, советский инженер-химик, пишет свой первый роман, герою которого Севеле Малуку, судя по заглавию книги, суждено остаться в памяти потомков апостолом Павлом.

Жизнь Миши Дорохова - это портрет на фоне эпохи. Многие, чья молодость пришлась на те годы, стремились остаться в Москве после распределения, страдали от недоступности какого-то барахла, брали на ночь почитать у сокурсников интересные книжки, говорили цитатами из Стругацких, ездили в стройотряды и выискивали на черноморских пляжах место для своего полотенчика. И пытались даже что-то писать. Но не у всех была такая дружная и сплоченная компания друзей и любимая работа. Но нашему герою этого мало. Как многие тогдашние московские интеллектуалы, он чувствует себя недооцененным, мечтает развернуться где-нибудь за рубежом, а лучше всего в Соединенных Штатах, ага. Ну, и как обычно, денег, славы….Про бесплатный сыр тогда еще не вколачивали с детства, блаженное было время. А деньги молодому человеку очень нужны - на отдых, на хороший коньяк для посиделок с друзьями, на ухаживание за девушками. И принимается решение добывать золотишко из электронного лома. И даже, вот ведь Кулибин, изобретает для этого новую установку. Было такое развлечение у ИТР-ов того времени, криминальное, скажем так, развлечение. У меня лежит подаренный золотой крестик, умельцами сработанный. Так что герой наш товарищ очень разносторонний. Он еще не соскользнул, он на перепутье и так хочется, чтобы он выбрал правильно.

Но куда больше понравилась мне линия Иудеи. Подтверждая истину, что природа человека не меняется, автор наделяет Севелу Малука такой же, как у его далекого потомка, тоской по яркой и неординарной жизни, страхом, что всю жизнь он будет бежать по тесному коридорчику, как его отец, из дома в контору и обратно. А юноше хочется большего, хочется путешествовать, увидеть мир и найти в нем свое место. Совершать подвиги и получать за них награды. Случай сведет его с соотечественником, работающим на римлян ( кстати, отдельное спасибо автору, что не стал облегчать жизнь читателю и называл народы, города и страны по возможности близко к историческим источникам). И здесь Малуку, как в будущем Дорохову, придется выбирать между своей мечтой и своей совестью. И расплатиться за свой выбор. Финалы в обоих случаях открыты, и автор оставляет читателя в грустных размышлениях о вариантах развития событий.

Другие романы Павла Сутина продолжают современную линию «наших», то есть компании друзей, в которую входил главный герой. Но от исторических параллелей автор отказался. А как жалко-то! Пиши еще, автор :))

Там на первой странице написано «Наши».
И телефоны.

Так уж вышло, что три книги Павла Сутина я прочитала в обратном порядке: сначала "9 дней" , потом "Эти двери не для всех" и только потом "Апостола..." .
Оказывается, то главное, на чём построены все книги цикла - понятие «наши» - оно появляется на первой же странице первой из книг. "Наши"... Этот короткий синоним слова "друзья" связывает все книги Сутина.
Объединенные главными героями, мужской компанией из полутора десятка человек, спаянных многолетней дружбой - это три совершенно разные книги: абсолютно реалистичная «Эти двери не для всех», ощутимо мистическая «9 дней».
«Апостол…» же…
Сам автор, не дожидаясь обвинений в плагиате, открыто говорит о её сходстве с "Мастером и Маргаритой" . Представляю, как возмутятся фанаты булгаковского романа: мол, куда замахнулся. Но если не считать, что право использовать библейские сюжеты в русской литературе навеки закреплено за единственным автором, то возмущаться нечем.
Так вот, на близкий к библейскому сюжет в 80-е годы 20-го века «замахнулся» биохимик из Института генетики и селекции промышленных микроорганизмов Миша Дорохов. Он пишет книгу - «интерпретирует раннехристианские коллизии как игру разведки Рима и контрразведки Иудеи». Он придумывает жизнь Севеле Малуку – человеку, которого позже назовут апостолом Павлом.
По вечерам Мишка садится за пишущую машинку и ведет своего героя, офицера тайной службы, по пыльным дорогам римской провинции, где за тридцать лет до этого ступали ноги… Нет, имя того, кого предали и распяли, кто страдал и искупил – это имя не названо. Но слово его живо, и слышат его всё больше и всё чаще, и Севела Малук его слышит, и внемлет этому слову.
А дни у Мишки разделены между наукой, которая из московского НИИ вот-вот уведёт его в заокеанскую лабораторию, и находящимися за гранью УК СССР манипуляциями по извлечению драгметаллов из электротехнического лома. (Ох, сколько народа на это «повелось» тогда даже из числа знакомых, благо лом этот валялся кучами на свалках, хорошо хоть, что все вовремя остановились и не дошли до встреч с правосудием, и вообще – остались живы!).
В лихие, недобрые времена живут и Мишка, и Севела Малук.
Спаслись ли, выжили ли они?

Про Мишку я знаю. Я ведь сначала прочла продолжение…