потащил из пачки сигарету, сломал, достал другую, неловко закурил.
«Чертовщина какая-то… – растерянно подумал он. – Бред…»
Худой на снимке был чудовищно истощен. Землистая кожа обтягивала скулы, виски и глаза провалились, над вырезом футболки торчали бугристые ключицы. Бравик кликнул символ лупы с плюсом, сдвинул изображение влево, и стали отчетливо видны плоские коробки на тумбочке. Можно было разобрать названия: «трамал», «флормидал», «дионин».
– Тут есть коньяк, – сказала Ольга, – хочешь?
– Нет, спасибо… – Бравик обернулся. – Скажи мне вот, какой вопрос: где мог быть Худой десятого марта две тысячи пятого года?
– В горах, наверно. Он же всегда уезжает в горы в конце февраля. А чего ты вдруг?
Поверху изображения шла надпись «Корр.26.jpg». Бравик свернул окно, просмотрел все ярлыки на рабочем столе, открыл и закрыл несколько папок и наконец в папке «Мое» нашел папку «Корр». Кликнул, но папка не открылась, а появилось «Enter password».
– Оль… – Бравик снял очки и щепотью помял переносицу. – Тут вот какое дело… Можно я возьму на время ноутбук?
– Ради бога. Послушай, я хотела тебе кое-что рассказать.
– Так… – Бравик, часто моргая, глядел на монитор. – Да-да…
– Ладно, потом как-нибудь. Слушай, мне пора ехать за Витькой. Ты тут сиди, сколько тебе надо, а я пойду.
– Я тоже пойду. – Бравик встал. – Ты на машине?
– Нет. У меня что-то с подвеской.
– Пойдем вместе.
Он выключил ноутбук, отсоединил шнур и мышку. Потом снял со стены альбомный лист, приколотый булавками к обоям. Это бы шарж сангиной: Бравик и Гаривас в виде Тиля Уленшпигеля и Ламме Гудзака.
Через пять минут они подошли к «Спортивной», спустились по эскалатору. Внизу Ольга сказала:
– Пока, Бравик.
Но не ушла, а взяла Бравика под локоть.
– Погоди, – сказала она. – Давай присядем.
Они сели на мраморную скамью.
– Я очень благодарна тебе за заботу, – сказала Ольга, – но в юристе нет надобности. Во-первых, Володя полностью выплатил кредит.
– Вот как? – удивленно сказал Бравик. – Хм… Год назад он говорил мне, что ему платить еще три года.
– Это не все. Юрист не нужен еще потому, что Володя оставил завещание.
– Что?
– Вообрази. Он не только расплатился по кредиту, он еще оставил завещание. Квартира принадлежит Витьке, и нет нужды в юристах. Вот так.
– Вовка – и завещание! – сказал Бравик. – Фантастика… У него даже ежедневника никогда не было.
– На кой черт ежедневник, если есть Рита?
– Кто?
– Рита, его секретарь. На поминках салат тебе подкладывала. Она была при нем, как кошка. Он ее называл «орготдел ЦК».
– Чтобы Вовка написал завещание… Он и слова-то такого не знал.
– Тому есть причина.
– Какая может быть причина? Ему было сорок три года. Да, во всем, что касалось имущества, он был, мягко говоря, не Форсайт. Но не представляю, как он пошел в нотариальную контору, составил завещание…
– У него была причина написать завещание.