Сказание о воде

Хочу рассказать вам, хлопцы, одну историю. Давно это было. Мал я ещё был, да деды мне её сказывали, а им – их деды. Ну вот, было это так.

В станице одной, что на границе форпостом стояла, казаки наши жили, границу охраняли, хозяйство вели, детей растили. А ворог нападёт, поднимет атаман сотню, да и отпугнёт врага. Но появился в тех краях зверь невиданный, да страшный. Разорял он хутора, скотину пугал, да молодых девиц и детей крал. Пришли в станицу люди искать у атамана защиты.

Атаман снарядил отряд казаков и отправил по хуторам искать зверя невиданного. А командиром сына своего поставил, одного из лучших казаков. Удаль атаманского сына на всю станицу славилась, не раз он в бою храбрость да отвагу показывал, а по фланкировке¹ шашкой равных ему не было. Звали его Александром.

Станичный священник посоветовал Атаману имя сыну в честь святого благоверного князя Александра Невского дать, и в этом они не ошиблись. С малых лет Саша уже выделялся среди казачат смелостью, любовью к богу и людям, и чем старше становился и креп сам, так и крепла в нём его любовь.

Собрал Саша отряд и пошёл в церковь. Получив от священника благословение на благое дело, отряд поднялся на коней, и над станицей прозвучала команда: «Вперёд!» Долго ли, коротко ли шла полусотня. Проходила она через хутора и сёла. И, наконец, пришли казаки в разорённый хутор. Спешились и разошлись осмотреться. Проходя мимо очередной хаты, Саша заметил полуживого старичка. Кинулся к нему, вытащил из набедренной сумы флягу и дал испить.

Старичок поведал казаку, что на них напало огромное косматое чудовище. Морда у него медвежья, рыло поросячье, уши волчьи, рога козлиные, весь мохнатый, когти, как кинжалы, лапы, как у льва, а глаза красные. И размером оно с самого большого быка. Многих мужиков положило, ещё больше покалечило, кого и пожрало. Кто успел, утёк, бабы и девки еле успели детей малых поховать², да сами спрятаться.

Рассказал это старичок и помер. Перекрестился казак, и в этот самый момент услышал крики и лязг оружия. Побежал на звук и через несколько мгновений был в центре хутора, где его отряд уже бился с чудовищем.

Казаки стреляли в него, но пули путались в косматой спутанной шерсти и оставляли только небольшие раны, от которых чудовище лишь пуще злилось. Некоторые казаки пытались теснить его пиками, но и тут удача была не в их пользу.

Саша, понимая, что сильно рискует, выхватил из ножен отцовский кинжал и шашку, подаренную дедом, и бросился на чудовище. Долго они бились.

Саша наносил удар за ударом шашкой, принимая силу когтей на отчий кинжал, а казаки помогали ему пиками. И, наконец, сразил он чудовище, пробив ему грудь дедовской шашкой, но, падая в предсмертной агонии сломало оно заветный клинок, и последний удар сын атамана всё же пропустил. Чудовище когтем пробило ногу нашему казаку насквозь, да и навалилось на него, вогнав когти в землю.

Казаки едва подоспели к своему командиру, но было поздно. Они попытались поднять и стащить чудовище, но оно было таким тяжёлым, что даже сдвинуть они его не могли, да ещё и коготь, пробивший ногу Саши, будто бы врос в землю. Тогда Саша понял, что сила в зверя идёт от земли по когтям, и приказал отрубить их. Казаки отрубили когти и на пиках сдвинули тушу.

Саша был облит кровью чудовища. Его отряд сильно поредел после схватки. Раненых и убитых казаков их братья привезли в станицу. По убитым священник отслужил панихиду. Саша с перебинтованной ногой вместе с отцом провожал своих друзей. Но к вечеру ему стало хуже, и тем, кого ранило чудовище, тоже. В сильнейших муках бойцы умирали один за другим. Знахари заговорили о проклятье, постигшем казаков. Тогда священник приказал занести их всех в церковь, там им стало легче, но как только они покидали святое место, им становилось хуже.

Одна старушка вспомнила, что её прабабка рассказывала историю о такой же болезни, и ни один лекарь вылечить её не мог. Лекарство всё-таки было, и хранилось оно у Хозяина Медной горы, но давал он его не каждому – много испытаний нужно было пройти, а только тот его обрести мог, кто чист душой и сердцем. Но старушка не знала, где искать того Хозяина, а, может, и знала, да давно забыла. Сказала лишь одно: путь может указать Баба Яга, но как найти добрую волшебницу, она тоже, к сожалению, не помнила.

Собрались старики, судили, рядили, кого же послать за лекарством к Хозяину Медной горы, и всё сходилось на атаманском сыне. Но он и сам ранен. Что же делать? Справится ли, сдюжит ли? Но делать нечего. Вышли они и объявили решение, заволновались казаки, но старики всё им разъяснили. Не унимался лишь лучший друг Саши, молодой десятник Алексей. Он с малых лет дружил с атаманским сыном, братом его считал, да и Саша за дружбу дружбой платил. Старики переглянулись и решили, что лучше отпустить друзей вдвоём, и в дороге веселее, и подсобить, когда нужно, на том и порядили.

Собрались друзья, сели на коней и поехали искать Бабу Ягу.

Долго ли, коротко ли ехали, несколько сёл проехали, да ещё много деревенек в глубь Матушки-России. Заехали в станицу, что на Батюшке-Дону стоит. Плохо Саше было, а куда ехать, ни он, ни друг его ещё не знали.

Зашли они на постоялый двор, поесть, да отдохнуть ночку. Вышел к ним хозяин:

– Здорово дневали, братья казаки! – приветствовал он всадников.

– Слава богу! Место найдёшь, батька?

– Найду, конечно, для вас. Владимиром меня кличут, – отвечал хозяин. – Да он у тебя никак ранен, – указал он на Сашу.

– Да, есть такая беда у нас. Я – Алексей, а друга моего Сашей зовут, – ответил Алексей, помогая другу спуститься с коня.

– Да никак тать свирепый завёлся в наших краях, что на казаков смог напасть, – затараторил хозяин. – Это вам, хлопцы, к нашему атаману надо бы, да рассказать, где в засаду попали. А друга знахарке нашей показать. Я утром помогу отвести.

– Да не тараторь, дядько, – подал голос Саша. – Беды нет в ваших краях, да и тать от нас не ушёл бы. Ты накорми, напои, а потом и спрос держи.

– Точно, точно! – спохватился хозяин. – Заходите в хату. Сейчас угощение принесу.

Казаки зашли в хату, перекрестились на красный угол,

сели за ближайший стол и стали ждать. Хозяин не заставил их долго скучать. Через несколько минут перед нашими казаками дымился печёный осётр, рассыпчатая гречневая каша с маслицем, жареное мясо молодого барашка, и кипел самовар с душистым чаем.

Казаки поели, и после этого к ним подсел хозяин, который до этого хлопотал на втором этаже, готовя им комнату для ночлега.

– Ну как, угодил я гостям?

– Да, спасибо тебе за ужин, да за заботу, – отвечали хлопцы.

– Едем мы со станицы родной, – начал рассказ Саша, – ищем Бабу Ягу. Как помочь мне, только она знает. А случилось вот что: стали у нас пропадать люди, потом хутора перестали откликаться. Послал меня батько мой, атаман наш станичный, с полусотней моей разузнать да проведать хутора молчаливые. Да вот в одном из них и напало на нас чудище. Пуля его не берёт, пика не колет.

Сидел хозяин, слушал и диву давался, какие мерзости творятся на православной земле.

– Много моих казаков полегло от когтей да клыков чудовища, но сдюжили мы, убили его. Да вот только ранен я оказался им, не заживает рана, и хлопцы, кто ранены им оказались, богу душу отдают в муках. Вот и послали нас старики искать Бабу Ягу. Только она знает, как мне и хлопцам моим помочь.

Послушал хозяин и говорит:

– Тебе, хлопец, прямая дорога к Веренее, знахарке нашей. Уже долго живёт у нас, но смотри, пришлая она, давно пришла откуда-то из Сибири. Казаки ей помогли хату поставить. Веренея добрая, лечит всех – и людей, и скотину нашу. Порасспроси её, может, она знает, куда вам идти.

Проводил казаков хозяин на второй этаж в комнату. Алексей перевязал Саше рану, и легли они спать.

На утро встали хлопцы, спустились в нижнее жильё, сели за стол. Хозяин их угостил расстегаями с рыбой да чаем душистым. Алексей расплатился за ночлег, за хлеб да соль, сели они с Сашей на коней и отправились на другой конец станицы, к Веренее-знахарке. Домик её на отшибе возле леса стоял. Подъехали казаки к плетню, замерли и переглянулись. На пороге стояла молодая девица и пристально смотрела на них.

– Доброго здоровья, красавица! А как нам Веренею увидать? – спросил Алексей.

– И тебе не хворать, казак добрый! Я – Веренея. Чего ты хотел от меня?

– Да вот другу плохо, а помочь, люди говорят, только Баба Яга может.

– Не поможет она ему, вижу и знаю, – отвечала молодая хозяйка. – Слезайте с коней, да в избу мою веди его. Продлим ему немного жизнь, а то не доедете вы до моей мамы, умрёт он в дороге.

– Так помощь не только ему нужна, казаков много.

– Вот дела! А сколько их? – удивилась Веренея.

– Да с десятка два ещё душ казачьих, если в небесное воинство ещё не все ушли, – сказал Алексей, спешился и помог Саше, завёл в дом.

А Веренея его с ведром встречает.

– Сходи по воду, только из колодца не бери. Пойдёшь в лесок, там ручей, вот из него и наберёшь воды. А ты, – обратилась она к раненому, – ложись на лавку. Попробую тебе помочь, Саша.

Казак аж удивился, откуда Веренея его имя знает.

– Да ты глазами-то не хлопай, а раздевайся или невмоготу ужо? Не дивись. От Владимира, хозяина постоялого двора, мальчонка прибегал, рассказал, что вы приедете по утру, вот и ждала я вас. Знаю, что приключилось. Вот только не по силам нам с мамой вам помочь. Ума не приложу, что и делать. Силу-то я тебе дам, но вылечить не смогу. А к маме дорогу укажу. Но долгая она, оттого боязно мне, можешь не дойти.

– Ну, значит, судьба моя такая, – ответил Саша, скидывая черкеску³ и бешмет⁴.

Пока Веренея хлопотала над горшочком со снадобьем, Саша огляделся. Хата оказалась внутри больше, чем снаружи. Печь, крепкий дубовый стол, пара лавок, огромный сундук, красного угла не было, а везде на верёвочках висели травы, коренья, на печи стояли крынки. В доме пахло приятно и было чисто. Только сейчас Саша понял, что бросалось в глаза – весь дом был, как новый, выскоблен до бела.

– Ложись. Чего замер, головой вертишь? – Веренея стояла уже возле него с двумя крынками в руках.

Саша лёг на лавку. Девушка размотала повязку, оглядела рану, вздохнула и принялась её чистить. Пришёл Алексей. Веренея, не глядя в его сторону, повелела поставить ведро и выйти. Он послушал её.

Долго длилось лечение Саши. Вечерело. Алексей сидел на завалинке и ждал. Из дома вышла хозяйка. Её красивое молодое лицо осунулось и было уставшим. Не глядя на казака, она сказала:

– Спать будешь в баньке за домом. А за друга не переживай, спит ужо. Завтра в дорогу поедете, только береги его. Путь труден ваш будет, и выбор сделаете. Но помни о дружбе своей, – молвила Веренея и зашла в дом.

Алексей обогнул дом и нашёл баню. Открыл дверь, и увидел в предбаннике стол с едой и лавку. «Когда она успела? Вроде Сашкой занималась всё время. А еда горячая, будто из печи только что…» Алексей сел за стол, поел и лёг спать.

Утром казак проснулся от того, что будил его Саша полный сил.

– Вставай, лежебока! Весь поход проспишь! Ехать надо, Лёшка.

– Ты как, брат? Смотрю, лучше тебе?

– Да, но это ненадолго, – ответила вместо Саши Веренея, стоявшая позади него. – Вам нужно спешить. Я рассказала Саше, как найти мою маму. Но поторопитесь. Моей помощи надолго не хватит. – Она протянула ему крынку с мазью. – А это, чтобы в дороге рану смазывать, да боль унять.

Алексей поднялся, оделся, гляну на стол, тот оказался прибран, хотя с вечера был полон. «Интересно, она спала ночью или нет? Всё убрано, чистенько», – подумалось казаку. Заметив взгляд Алексея, женщина улыбнулась, хотя это получилось у неё не очень радостно, видно, сказывалась усталость.

Хлопцы сели на коней и помчались по тракту дальше, на север. А Веренея глядела им в след, пока они не скрылись за горизонтом.

Долго ли, коротко ли скакали друзья. Много станиц и городов оставили позади. Всё дальше на север уводила их дорога, всё хуже становилось Саше. Уже подходила к концу мазь, подаренная знахаркой, а дорога никак не хотела выводить их к Бабе Яге. Но вот тракт зашёл в лес. Лошади мягко ступали по земле, накрытой, как персидским ковром, опавшей хвоей. Пахло соснами. Щебетали птицы. Заяц, сидевший под ёлкой, навострил уши, заметив путников, что-то своё подумал и дал стрекоча в кусты. Тут тракт вывел из леса и упёрся в большой чёрный камень, а на камне надпись – «Кто налево пойдёт, богатым будет, кто на право пойдёт, здоровым будет, кто прямо пойдёт, судьбу свою сыщет».

– Сашка, гляди, направо нам! Там Бабу Ягу искать нужно, – обрадовался Алексей.

Но Саша уже падал на холку своей лошади и не мог ни возразить, ни даже вспомнить, что говорила Веренея. Они повернули направо, и в этот момент на камень приземлился невесть откуда взявшийся огромный ворон, он сверкнул глазом и протяжно каркнул в след путникам. Ехали друзья недолго. Дорога становилась всё уже, и ветки вековых елей норовили смахнуть седоков с их лошадей, но вот тропинка вышла к поляне. А на ней – частокол выше человеческого роста. Подъехали к нему казаки, переглянулись, не перебраться через него, и ворот не видать.

Алексей достал нагайку и постучал по частоколу.

– Чего вы хотели? – прыгнула перед ними белка и заговорила человеческим голосом. Алексей аж опешил – белка и говорит, вот невидаль какая.

Тут расступился частокол, и удивлению наших казаков не было предела – их встречала Веренея! Женщина взглянула на белку, и та мигом ускакала на ближайшую ёлку.

– Веренея, как ты тут раньше нас оказалась? – изумлённо спросил Алексей.

– Ага, понятно, кто прислал. Видимо, интересное что-то, – оглядела путников хозяйка, бормоча себе под нос и не обращая на вопрос Алексея внимания, а потом обратилась к путникам: – Ну, заходите, гости дорогие!

Казаки въехали за частокол и только тут заметили, что хозяйка подворья хромает. Алексей помог Саше спешиться, женщина подошла к нему, глянула в глаза и спросила:

– Зверя-то хоть убили?

Саша кивнул.

– Ну вот и хорошо, – говорила она, будто сама с собою. – А вылечить тебя от этой заразы у меня не получится, стара стала. Помочь только, да и направить смогу.

– А кто же вы? – недоумевал Алексей.

Женщина улыбнулась так мягко и нежно, провела по его плечу рукой и ответила: