© Павел Протасов, 2025

ISBN 978-5-0065-5986-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Все персонажи и описываемые событиям книги являются вымышленными, любые совпадения – случайны. Автор никого не хотел оскорбить, данное произведение абсолютно не рекомендована тем, кто готов по любому поводу оскорбиться»

Сказка о Лесе Говорящих Деревьев и Серебряном Волке

В далёком царстве, за семью горами, где туманы цепляются за вершины, а звёзды цвета словно рубин по ночам рассказывают старые секреты, стоял древний Лес Говорящих Деревьев. Каждое из них помнило эпохи: одни шелестели о временах, когда ветер был свободен, другие – о днях, когда корни сплетались в узоры братства. Но теперь правил лесом Царь-Сокол, чьи железные когти впивались в землю так крепко, что даже родники прятались под камни. «Шепчите только о солнце и дожде, – гремел он, – а о свободе забудьте. Это – мираж для глупцов». Тех, кто осмеливался роптать, вороны уносили в каменные пещеры на севере, где стволы деревьев чернели от молчания.

Однажды на опушке появился Серебряный Волк. Его шерсть переливалась, как лунный свет на воде, а голос, глубокий и звонкий, будто будил спящие семена под снегом.

– Зачем ты здесь? – спросила его старая Ива, её ветви дрожали, как старческие пальцы. – Нас давно научили бояться.

– Страх – это тень, – ответил Волк, касаясь мордой её коры. – А я пришёл напомнить вам, что даже тень исчезает, когда зажигается свет.

Он ходил от дуба к сосне, от берёзы к клёну, слушая их истории. Дуб рассказал, как вороны вырвали его жёлудь-сына и унесли в неизвестность. Сосна прошептала о том, что её иглы стали опадать от яда, что капал с небес в дни царских праздников. Волк запоминал каждое слово, а потом собирал зверей на поляне.

– Царь говорит, что ручьи высыхают от вашей жадности, – рычал он, – но это ложь! Он сам перекрыл их, чтобы контролировать жажду.

– Но как нам бороться? – спросил трусливый Заяц, прячась за камнем. – У Сокола армия воронов, когти, клювы…

– Правда сильнее клювов, – ответил Волк. – Рассказывайте друг другу то, что слышите. Пусть каждый лист станет буквой, каждый шелест – страницей.

Царь-Сокол, сидя на троне из спрессованных ветвей, узнал о словах Волка. Его перья взъерошились от гнева.

– Он сеет хаос! – прокричал он советникам-воронам, чьи глаза блестели, как смола. – Объявите, что Волк безумец. Скажите, что он съел мухомор, а лучше что он отравился и отравите пищу его или ядовитым плющом хвост ему намажьте…

Черные стражи Сокола полетели исполнять приказания Царя. Пока Серебряный Волк спал, намазали хвост его ядом, от чего Волк захворал и выхаживать его пришлось долго.

А пока не было его в лесу, Вороны закаркали в унисон, разлетаясь над тропинками, но звери уже не верили их крикам.

Мудрая Сова, чьи глаза видели сквозь ложь, тихо сказала Волку:

– Они придут за тобой. Беги, пока не поздно, не возвращайся в лес.

– Если я убегу, если не вернусь, они скажут, что я испугался, – покачал головой Серебряный Волк. – Пусть видят: правда не прячется.

На следующее утро Волка окружили вороны. Они скрутили его крыльями, словно верёвками, и поволокли к Царю.

– Ты думал, твоя правда спасёт тебя? – прошипел Сокол, впиваясь в Волка взглядом. – Правда – это то, что говорю я.

– Правда – это то, что видят все, но боятся назвать, – ответил Волк спокойно, даже когда вороны впились когтями в его шерсть.

Его бросили в башню без окон, где стены дышали сыростью, где холод сковал время, которое текло, как смола… Но Волк не сдавался, чем глубже он погружался в темноту, тем ярче в лесу вспыхивали искры. Мыши рыли тоннели, чтобы передавать вести из башни. Белки прятали семена правды в дуплах. А старая Ива, склонившись к молодому Клёну, шептала:

– Помни, он не исчез. Пока мы говорим – он здесь. Лес будет свободным.

Однажды утром Волк исчез. Стражники-вороны кричали, что он «растворился в собственном обмане», но на снегу у башни не было следов – только серебристая шерстинка, светившаяся, как маяк.

С той ночи в лесу стали происходить чудеса. Камни, которые вороны бросали в зверей, превращались в цветы. Замороженные ручьи начинали журчать под лунным светом. А если кто-то прикладывал ухо к земле, то слышал далёкий вой – не грустный, а полный силы, словно где-то за горами Серебряный Волк бежал по следу весны.

Мораль: Даже если голос утонул во лжи, то не надо переставать говорить правду, ведь для торжества сил зла, нужно бездействие добрых зверей

Сказка о Ледяном Медведе и Утраченной Песне

В холодном царстве, где северные ветры высекают узоры на скалах, а снега помнят шаги тысячелетий, жил могучий Ледяной Медведь. Его пещера, украшенная кристаллами славы былых побед, возвышалась над заливом, куда когда-то приплывали корабли со всего света. Медведь правил сурово, но гордо: он верил, что льды, которые он охраняет, – это не просто границы, а часть его души.

Рядом, за проливом, где волны пели на языке свободы, лежал Зелёный Остров. Его жители, потомки тех, кто когда-то делил с Медведем общие тропы, ткали ковры из цветов и песен. Но Медведь, глядя на их огни сквозь метель, шептал: «Это моя земля. Их корни – в моих льдах». И однажды, когда тучи сплелись в стальные кольца, он обрушил лавину на Остров, сказав, что «спасёт их от самих себя».

Первыми тревогу подняли Птицы Перелётные.

– Бегите! – закричал Журавль, хлопая крыльями у границ Острова. – Медведь сокрушит всё!

– Но мы не можем бросить наши гнёзда, – ответила Ласточка, прижимая птенцов к груди. – Это наш дом.

– Дома не будет, если вы останетесь, – прошептал Журавль, улетая в облака.

На берегу Острова старый Дуб, чьи корни помнили времена, когда Медведь и Остров делили хлеб, застонал от боли:

– Зачем ты это делаешь, брат? – крикнул он через пролив, но голос его утонул в рёве бури.

– Это не братство, – ответил Ледяной Медведь, ломая лёд когтями. – Это мой долг. Я спасаю то, что вы растеряли, я спасаю вас от вас самих. Я освобождаю ваш остров от захватчиков.