Светило теплое солнце. На Земле в это время должен был быть февраль, если я ничего в их календаре не перепутал. Так вот, солнце тогда впервые на моей памяти хорошенько прогревало третью от себя планету в привычной для вас солнечной системе.

Анатолий Осенин возвращался домой, когда заметил, что всё вокруг как-то поменялось. Что именно и как поменялось, он пока понять не мог, но всеми фибрами своей души чувствовал, что что-то явно идет не так.

Первое, что он приметил, было чрезмерно возбужденное поведение людей, абсолютно не характерное для типичной февральской среды. Люди вели себя подозрительно активно, суетясь и заполняя и без того узкие улицы города.

Второе, что бросилось в глаза, а вернее сказать, под ноги, едва он спустился по ступенькам, было почти полное отсутствие льда. Ещё вчера, во вторник, на дорогах красовалась слишком толстая, чтобы успеть оттаять за несколько часов, корка льда, обильно сдобренная порцией разбодяженного реагента, который в сухом виде так любят на далекой Абсорбинарии – планете, о которой вы никогда не слышали и вряд ли где-то услышите.

Но речь не о ней, а о том утре в среду, когда светило солнце, на асфальте не было льда, а вокруг суетились люди. И всё это было на Земле, разумеется.

***

Анатолий бодрой походкой шагал по чистой дороге, стараясь не думать о странном и неопределенном чувстве, что так сильно терзало его в этот день. У входа в парк, который с недавних пор был назван “Парком Культуры и Отдыха”, он похлопал себя по карманам пальто и с великим удовлетворением извлек пачку сигарет. Открыв её, он довольно сильно разочаровался, и с мыслью: «Да что же так не везет?» – достал последнюю сигарету, а пачку отправил в мусорку.

Примечательно то, что точно так же подумала сирень, растущая около подъезда, в котором живет Анатолий, когда её варварским по всем галактическим меркам способом украли вместе с куском земли и сугробом. Но это будет чуть-чуть позже.

Анатолий, пока не знающий о пропаже сирени (потому как её, собственно,