Москвичи теряли шляпы. Газеты, захлебываясь, сообщали, что этот дом станет самым высоким не только в Москве, но и в Европе. Станиславский свидетельствовал, что здание понравилось Чехову: «Об этом событии Антон Павлович долго рассказывал всем, кто приходил его навещать: так сильно он искал во всем предвестия будущей русской и всечеловеческой