Я глядела на нее — на себя такую, какой была до сих пор: она слаба, но тщится казаться сильной. Она всего боится, но твердит себе, что это не страх, а мудрость человека, не витающего в облаках. Окна, сквозь которые врывается ликующий свет солнца, она заделывает наглухо из опасений, как бы не выцвела обивка на ее старой мебели.