© Илья Китуп, переводы, предисловие, примечания, 2012

© Татьяна Набатникова, перевод, 2012

© Сергей Ромашко, перевод, комментарий, 2012

© Книгоиздательство «Гилея», 2012

Пауль Шеербарт. Литография Оскара Кокошки, 1910 год

Астральный брадобрей

1. Пауль Шеербарт (1863–1915) – ещё один пример художника из породы гениев-одиночек. Но этот пример по-своему уникален и из хрестоматийных правил (не признан при жизни – умер забытым – открыт после смерти) вываливается напрочь – как то и пристало истинному оригиналу. Шеербарт был продуктивным писателем, и результаты его труда были почти полностью опубликованы при жизни. За четверть века он выпустил три десятка книг, причём многие из них – в ведущих издательствах (Ровольт, Георг Мюллер, Инзель, Штурм и др.). Его проза появлялась в лучших журналах своего времени (Югенд, Инзель, Факел, Акцион, Штурм). Но книги не расходились, ибо читатель их не понимал – Шеербарта знали и высоко ценили писатели, философы и архитекторы, но никак не читающая публика. Посмертно вышли книга стихотворений в 1920 году и два сборника прозы – в 1921-м и 1929-м. Затем наступила пауза длиной в четверть века – для «забытого» писателя, в принципе, совсем недолго.

2. Начиная с 1955 года книги Шеербарта стали снова появляться в печати. В 60–80-е целый ряд их был выпущен крупными издательствами, но широкий читатель писателя так и не признал. Классиком он стал безусловным, но только для тех, «кто понимает», а это, как правило, поэты и историки литературы. Шеербарт остался писателем для писателей и университетских аспирантов. В 1986–1996 годах небольшое издательство Phantasia опубликовало 11-томное полное собрание сочинений Шеербарта, но в кожаном переплёте, тиражом всего в 300 нумерованных экземпляров и по цене 75 евро за том (при покупке всех томов сразу – всего за 720 евро!). Писатель оказался прочно заперт в башне из слоновой кости – а впрочем, покидал ли он её когда-либо? Писания его чудны и мудры, наивны и безумны. Шеербарт был поэтом, визионером, космистом и, прежде всего, новатором, опередившим как своё время, так и наше. Ему удалось заглянуть так далеко, что даже нам с вами теперь не разглядеть, что он там увидел. Время Шеербарта ещё не наступило; возможно, оно не наступит никогда.

3. Пауль Карл Вильгельм Шеербарт родился 8 января 1863 года в вольном Данциге, городе, который после разделов Польши сохранил свой своеобразный, (полу)автономный статус. С одной стороны, он был польским Гданьском, а с другой – немецким Данцигом. Шеербарт родился в семье скромного столяра и уже в возрасте четырёх лет потерял мать. Мачеха была женщиной набожной, и под её влиянием мальчик подумывал пойти в миссионеры, но потом решил стать писателем. Отправился в Лейпциг, Галле, Мюнхен и Вену, где с 1885 года слушал урывками курсы по философии, истории искусства и пытался публиковаться в газетах и журналах. Два года спустя осел в Берлине, бурно растущей столице бисмарковской Германии. Словно электромагнитом притягивала она сонмы дельцов, рабочих, студентов, туристов, эмигрантов, жуликов, литераторов, нищих и разного рода безумцев. К трём последним категориям одновременно относился и наш герой – он был поэтом, человеком не от мира сего и всю жизнь провёл в дичайшей, немыслимой нищете. Налоговые инспектора разводили руками: с этого человека нечего было взять – он зарабатывал много ниже прожиточного минимума.

4. В 1889 году Шеербарт выпустил первую книгу Парадиз, столица искусств, а в 1892-м организовал Издательство немецких фантастов, в котором опубликовал вторую и третью книги. Коммерческое предприятие быстро прогорело (хотя две книги всё-таки вышли!), но оказалось первым в мире специализированным издательством, целью которого было выпускать фантастическую литературу. Разумеется, не в узком понимании научной фантастики – Science Fiction, но в широком, где фантастами по праву считаются и рассказчик Достоевский (Бобок), и сказочник Толкин (Хоббит), и фантазёр Борхес (Укбар), и многие другие выдумщики, никак не подходящие под строгие литературоведческие ростомеры.

5. В 1908 году молодой Эрнст Ровольт только что организовал своё издательство, и по сей день одно из крупнейших в Германии. Второй выпущенной им книгой стал сборник стихотворений Шеербарта Стихи похмельные, с которым вы сможете ознакомиться, прочтя этот томик. Издатель дружил с поэтом в оставшиеся годы его жизни и позже свидетельствовал, что тот питался в основном хлебом и селёдкой, а горе своё горькое – запивал. С точки зрения древних, бедность и пьянство не есть пороки, а господь пьяниц бережёт (если они, конечно, не пересекают не очень чётко определённые, но вполне мыслимые границы). Шеербарт, как большое дитя и святой человек, был счастливо женат на доброй вдовушке Анне Зоммер. Она была старше его на девять лет, зато терпела причуды любимого и, как могла, заботилась о нём, непутёвом. В 1921 году, уже посмертно, вышла книга Из комнаты в комнату. 70 ругательных и любовных писем поэта своей жене, в которой собраны стихи, письма и цидульки Шеербарта, сохранённые его благодарной супругой. Стихи из книги вы тоже найдёте в этом сборнике.

6. В Берлине Шеербарт оказался в центре литературно-художнической богемы. Его друзьями были Петер Хилле (радикальнейшая личность немецкой культуры – писатель и поэт, социалист и анархист, авантюрист и бомж), Рихард Демель (на переломе столетий считался крупнейшим немецким поэтом современности, после смерти – прочно забыт), Станислав Пшибышевский (сначала немецкий, а затем польский писатель-модернист, чрезвычайно популярный в России в предреволюционные годы), Саломо Фридлендер (оригинальный философ и писатель), Эрих Мюзам (воинствующий поэт-анархист, убитый фашистами немедленно по приходе к власти). В этих же кругах вращались скандинавы Август Стриндберг, Эдвард Мунк, австриец Оскар Кокошка и множество других замечательных личностей.

7. Богема любит проводить время по трактирам; именно там Шеербарт зарекомендовал себя выдающимся и грандиозным пьяницей. Пива (перемежая его стопками шнапса – а все мы знаем, что это не что иное, как убийственный ёрш) он мог выпить больше всех. По свидетельствам современников, человек он был наимилейший, а кроме того, один из главных остроумцев и фантазёров Берлина. Душку Шеербарта все охотно слушали и угощали, учитывая то, что у него самого денег никогда не было. С каждой кружкой лицо его всё больше краснело, а красноречие расцветало. Под утро большинство завсегдатаев кнайпы уже находилось под столом, но за столом неизменно царил Пауль Шеербарт, вдохновенно вещавший уже практически спящим коллегам. Из этой компании вышло немало хронических алкоголиков; Шеербарт и Пшибышевский – во главе списка.

8. Шеербарт фантазировал и фонтанировал, его увлекали самые различные занимательные идеи. Так, многие годы он занимался разработкой вечного двигателя, на что тратил все изредка появлявшиеся у него деньги. На изобретении он рассчитывал заработать никак не меньше 15 миллионов. Двигатель так и не заработал (он даже не был построен), заветные миллионы остались только в мечтах, зато в 1910 году верный Ровольт напечатал опус Шеербарта под названием Perpetuum Mobile. История одного изобретения. С 26-ю чертежами на складной вклейке величиной с газету.

9. Шеербарт носился и с идеями издавать необычные газеты, сулящие финансовый успех. Антимилитаристский листок не вышел только потому, что издатель передумал и затеял вместо этого две солдатские газеты. Вместе с Эрихом Мюзамом Шеербарт планировал издание, заполненное исключительно лживой информацией, под рабочим названием Ложь с подоплёкой. Был задуман и ежеквартальник Берлинские миллионеры. Хитрость заключалась в том, чтобы печатать хвалебные статьи о берлинских миллионерах, а заодно и о собственных мегаломанских затеях – колоссальные здания, грандиозные издательские проекты, гигантские летательные аппараты, огромные обсерватории – а уж польщённые миллионеры обязательно поддержат начинания обильными вливаниями… Увы, издание не осуществилось – как и все прочие подобные затеи.

10. В течение всей жизни Шеербарт был одержим архитектурными фантазиями, а в особенности – идеей стеклянной архитектуры. Эти фантазии занимают важное место во многих произведениях писателя, а в некоторых и центральное. При чтении их создаётся впечатление, что ради них, собственно, сочинения и затевались

(разумеется, так оно и было). В 1914 году в издательстве Штурм вышел итоговый трактат по архитектуре из стекла Glasarchitektur, состоящий из 110 пунктов. Идеи Шеербарта сильно повлияли на выдающегося архитектора Бруно Таута. Ещё при жизни Шеербарта, в 1914 году на кёльнской выставке Веркбунда, Таут воздвиг стеклянный павильон и посвятил его писателю. Высказывалось вполне обоснованное мнение, что Шпеер, придворный архитектор фюрера, внимательно штудировал опусы Шеербарта, а у того было что почерпнуть для целей монументальной пропаганды. Не говоря о том, что сочинения писателя – не что иное, как монументальная пропаганда собственных фантазий.

11. Какой же была литературная продукция Шеербарта? Это, прежде всего, рассказы, а именно миниатюры, гротески и бурлески длиною от нескольких строк до одной-двух-трёх страниц, самого разного жанрового характера – притчи, зарисовки, диалоги. Иногда «сатирические» рассказы подлиннее. Эти изделия рассылались в многочисленные журналы и альманахи, где и публиковались, принося писателю небольшие деньги. Эти миниатюры позднее объединялись в сборники «арабских», «домашних» и даже «астральных» рассказов, новелл «лунного света», «Салонных перепалок», побасенок о Мюнхаузене или в «Книгу чудесных историй».

12. Шеербарт сочинил 16 романов, которые были чем угодно, только не романами – какими их мог бы себе представить самый искушённый современный читатель. Некоторые из них – это пространные и рыхловатые повествования туманного содержания и сюжета, шитого белыми нитками, зато действие может происходить в космосе – на Луне или на астероиде! Другие представляют собой сжатые романные «резюме» длиной в 20–30 страниц. А иные составлялись из многих десятков написанных и опубликованных ранее рассказов, соединённых в причудливую цепочку разномастных вагончиков, пущенных по рельсам, подобно пёстрому составу, едущему, как правило, в никуда. Почти каждому такому роману предпосылался подзаголовок, а они, собранные вместе, небезынтересны: «народный», «дамский», «культурный», «королевский», «арабский», «гаремный», «морской», «железнодорожный», «душевный», «хвастливый», «бегемотный» и, постепенно удаляясь от реальности, – «лунный» и «астероидный».

13. Перу Шеербарта также принадлежат шесть книжек драматических сочинений из серии «Революционная театральная библиотека»; некоторые пьесы ставились при жизни известными режиссёрами, и с успехом. Уже упоминались поэма о вечном двигателе и архитектурный трактат Стеклянная архитектура. Кроме того, необходимо упомянуть антивоенную подмётную брошюру под названием Развитие воздушного милитаризма и роспуск европейских наземных войск, крепостей и морских флотилий. Памфлет. Множество статей, заметок, эссе и рецензий было рассыпано по страницам журналов и затем собрано в 10–11 томах собрания сочинений.

14. Кратко охарактеризовать письмо Шеербарта вряд ли получится. Это визионерские фантазии на границе философии и графомании – с зачаточным сюжетом, развивающимся как придётся, но заносящим читателя в громокипящий микромир атомов или в глубины открытого космоса. С пространными диалогами, которые мало что проясняют. С описаниями пейзажей и интерьеров, которые выделяются своей самоценностью и занимают непропорционально много места. Охотнее всего Шеербарт занимается переливанием из пустого в порожнее и толчением воды в ступе. Но из получившегося готовится удивительный напиток. Проговаривание банальностей постепенно переходит в иное, новое качество. И таким образом (существует бесконечное число других возможностей) открываются новые горизонты в литературе. Сказанное выше не является ничем, кроме банальности, что, однако, не отменяет её истинности. Банальность, равно как и истинность, имеет одно крайне неприятное свойство – раздражать реципиента. Но с этим ничего не поделаешь – читатель волен просто метнуть книжку в угол.

15. Перу Шеербарта принадлежит и более полутора сотен стихотворений, часть которых была сведена в два сборника – Стихи похмельные (1909) и опубликованную посмертно, в 1920 году, книгу Моськиада. Это очень разные стихотворения. Одни почти традиционны, другие странны и придурковаты. Некоторые торжественны, другие дидактичны, третьи совсем не смешны, а иные – просто обхохочешься. Писания Шеербарта изобилуют превосходными степенями и восклицательными знаками. Слезливая патетика у него мокра до такой степени, что немедленно превращается в пародию. Для автора это, скорее всего, было очевидно, хотя, как можно справедливо предположить, не всегда. Нередко в конце патетического стихотворения Шеербарт осуществляет комическое снижение стиля, а иногда – наоборот. Амбивалентность и многослойность текста – непременное свойство качественной литературы. Читая Шеербарта, не всегда понимаешь, серьёзен он или просто валяет дурака. А если так, то ты оказываешься в ловушке, и автор достиг своей цели – поймать тебя, читатель. Если ты исполнен лености, то отложишь книгу и вряд ли к ней вернёшься. Толковый читатель призадумается и продолжит ознакомление со сложным материалом.

16. Безудержным рифмачом Шеербарта назвать нельзя – его тексты сконструированы очень по-разному. Переходы от верлибра к строго (или свободно) рифмованным строфам и наоборот – очень прихотливы и непредсказуемы. Чтение стихотворений Шеербарта – не расслабленный отдых, но увлекательное и беспокойное занятие, чреватое не всегда приятными неожиданностями и постоянно обманутыми ожиданиями. Шеербарт – безусловно концептуальный писатель. Для «стихийного концептуалиста» или «концептуалиста по наитию» он был слишком искушён. Ломка правил – безусловный признак авангарда. Шеербарт постоянно ломает правила, но всегда оставляет себе право на цезуру – и это только одна из его хитростей.

17. Патетичность содержания и высокий стиль языка сочетаются у поэта со стилем низким. Он использует грубоватую народную идиоматику, просторечие и даже берлинский диалект, что создаёт не только комический эффект, но и новую, шеербартовскую реальность языка. В переводе это невозможно передать адекватно, пользуясь строго аналогичными средствами – таковых не существует в природе. Надеемся, нам удалось передать эти краски и оттенки с помощью иных приёмов. Нынешнему читателю всё как с гуся вода, и, возможно, тексты Шеербарта не произведут на него «ошеломляющего» впечатления. Но важно учитывать то, что на рубеже XIX–XX веков для немецкого обывателя эти стихотворения звучали дико и оскорбительно, а на фоне Гёте и Шиллера были просто антилитературой.

18. Шеербарт был фантазёром, чуждавшимся реальности и её не любившим. Но ему удалось предчувствовать и предвидеть очень многие вещи – в области развития нашей проклятой цивилизации, философии, космоса, техники, военного дела, архитектуры, дизайна и, не в последнюю очередь, литературы. Тексты и идеи Шеербарта ещё при жизни писателя оказали решающее влияние на таких радикальных авторов, как Кристиан Моргенштерн, Саломо Фридлендер, Альфред Жарри (автор основополагающего текста современной драмы – Король Убю). У Вальтера Беньямина Шеербарт появляется как минимум четырежды: упоминается в статьях Сюрреализм и Карл Краус (обе по-русски – в книге: В. Беньямин. Маски времени, СПБ, Symposium, 2004), непосредственно ему посвящена рецензия Опыт и нищета, и, кроме того, opus magnum Беньямина – тысячестраничный предпостмодернистский проект Аркады (о застеклённых парижских пассажах XIX века) – возник в том числе и под влиянием идей Шеербарта о стеклянной архитектуре^[1]. Шеербарт – предшественник дадаистов и сюрреалистов, которых вдохновляли и его сочинения, и сам образ абсолютно свободного человека и поэта.

19. Четыре беспредметных (или заумных) стихотворения Шеербарта (первое из них – Кикакокуґ Экоралаґ пс!