Нас привели в компьютерный класс, и я впервые увидел ребят, с которыми мне предстояло учиться. В глаза бросились два парня (двоюродные братья). Назовем их Зырян и Косяк. Высокий – Зырян, мне показался несерьезным парнем, волосатый какой-то. Лишь потом я узнал, что он отличный боец и самбист. Также в группе были две девушки: одна страдала излишним весом, а вторая – местная здоровая девочка, которая как-то «замазалась» сюда учиться (с ней я позже хапну горя). Мы познакомились с новым директором (в прошлом следователь из милиции). Скажу наперед – этот мужик станет врагом номер один, а затем заслужит безграничное уважение. Директор заявил:
– Я планирую внедрять спорт в наши ряды!
«Заебись, – подумал я, – бег для астматиков, подтягивания и отжимания для парализованных – это именно то, что нам нужно».
Мы вышли на крыльцо покурить, и тут началось. Ко мне подошел парень с первого курса и заявил, что у нас большие проблемы. Старший курс хочет «прописать» нас в общаге – вломить пиздюлей и поиметь денег (дедовщина, в общем). Дедовщина среди инвалидов! Эта новость должна была нас заставить испугаться и сломаться. Ведь старшие всегда гасят молодых, так? Но все пошло наоборот. Новость быстро разлетелась по группам первых курсов, и после занятий мы договорились собраться и решить проблему коллективно. В общаге я увидел толстого парня. Он был прямо «рубаха-парень». Он сразу заорал мне ухо:
– Привет, я Некит. Я живу напротив, и я твой одногруппник! Как жизнь тут?
Я объяснил, что у нас сейчас встреча по поводу проблем со старшим курсом, и он согласился пойти со мной. Нас было пятнадцать человек, все с первого курса, и мы были намерены раз и навсегда решить проблему предстоящей дедовщины. Но для начала надо выпить!
– А где магазин тут?
Я забыл сказать, что заведение располагалось в лесополосе за городом, и до ближайшего магазина было два километра. Короче, мы кое-как дошли до магазина по трассе, набрали пива и затем пили его на остановке, обсуждая проблему.
– Так, парни, вместе мы сила. Старшие заебутся нас ломать. Поэтому, если что не так, срочный сбор и ломаем всех.
Длинную речь подытожил татарин-мариец Пашиев (в голове у него зиял след от дыры, полученной хер пойми где):
– Главное, парни, не лошиться. Будут требовать деньги или отправлять магазин за бухлом – не соглашаться и не шестерить! Если что, зовите. Я их всех убью.
Он достал свинцовый кастет. Я откровенно прихуел от такой подготовки марийца. Из толпы вышел конкретный Ален Делон, мечта девчонок.
– Меня зовут Леха. Я рукопашник.
Эта новость обрадовала меня. Зырян – самбист, Леха – рукопашник и татарин-мариец – психопат с кастетом. Банда была, что надо.
Мы вернулись в общагу уже уверенные в себе. В умывалке я встретил нормального парня, Антоху («Киприян»). Я его спросил:
– Что за канитель со старшим курсом? Чего беспределите?
У Антона округлились глаза и он выдал:
– Так я и есть старший курс. Вам кто такую херню вообще сказал? Мы ничего и ни у кого требовать не собирались, нахер вы вообще нужны нам?
И тут я соображаю, что произошло – кто-то пустил ложный слух (пошутить решили, мол, пусть молодые обосрутся немного), а вышло все наоборот. Пятнадцать пьяных парней сидели в полной боевой готовности начать массовую драку. Один вообще спал с ножницами под подушкой! Я сорвался к своим парням и сказал:
– Мужики, да нас разыграли.
Хохот стоял неимоверный. А тем временем, слухи обрастали жуткими подробностями: в курилке шептали, что или гони денег старшим, или жри стакан соли.
– Короче, надо тупо пиво поставить, чтобы не трогали, – рассуждал один из идиотов. Вечером я нашел распространителя слухов – это была полноватая девчонка со старшего курса – юморист высшей категории, внучка Петросяна, не иначе. В общем, все посмеялись, но я понимал, что дедовщина была неизбежна. Это был лишь вопрос времени.
Особое неудобство представлял график работы кухни в общаге – она рано закрывалась, и была одна вахтерша, сука редкостная, Светка. Она люто ненавидела инвалидов. Эта тетя принципиально закрывала кухню раньше, когда ребята что-то варили или готовили, и никакие уговоры и мольбы не помогали. Светке было похуй.
В один вечер мы жарим картошку, рукопашник Леха играет на гитаре про то, как «мой фантом теряет высоту». Всем хорошо – все голодные. Вахта прилетела и сказала:
– Всем спать…
– Можно мы сначала дожарим картошку?
Она ни в какую не соглашалась. Мы с ней поссорились, съели недожаренную картошку (Светка, бля, привет), и я предложил всем парням:
– Давайте сделаем одну подлянку: вахте спать не дадим?
Мы пошли, расправили свои кровати, разделись и бегаем по этажу в трусах. Мы договорились, что все по моей команде, на счет «три», закричат что есть силы (просто закричат во все горло). Мы подняли для этого святого дела весь этаж, все стоят в дверных проходах, ключи от комнат наготове, чтобы сразу закрыться. Я скомандовал: «три», и не менее двух десятков парней во все горло, как заорали! И тут же, через секунду, скрылись в комнатах, одновременно закрыв двери. Одновременно раздался звук двадцати замков. Это было нечто! Этот крик поднял не то что общагу, по-моему, даже весь район. Вахта, забыв про сон, тут же прилетела, ни хера понять не может. Никого ведь нет. А я в комнате закрылся и смеюсь до слез, как дурачок, остановиться не могу. Мы хохотали весь следующий день, вспоминая, как проучили непокорную вахтершу. Она вскоре уволилась – оно и к лучшему.
Как-то после занятий я стоял на крыльце, и мне попался прибалт Ян. У него был разбит нос.
– Ого! Вот это заявочка. Кто ударил?
– Да с магазина по трассе шел, гопники напали толпой, ударили в лицо и отобрали из пакета пиво… а пельмени оставили.
– Раз пельмени не тронули, значит, точно гопники!
Меня поразило то, что весь город знал, что тут учатся люди с инвалидностью, и это никак не останавливало местных ублюдков. Напротив, они сюда приходили поохотиться на слабую жертву. Ребята собрали малую бригаду и прочесали трассу, но от гопарей и след простыл. Стало понятно, что это не последний случай. Тут кто-то из старшекурсников рассказал мне одну мощную историю. Когда я заселялся в общагу, меня спросили: «Откуда ты?». Я назвал свой город, все опешили и спросили: «Мясо знаешь?» Я ответил, что в своем небольшом городе на лицо знаю всех. Оказалось, за год до моего прихода тут жил-был Паша-Мясо – небольшого роста, худощавого телосложения (но жилистый), из моего городка. Этот парень уж больно любил чудить и не стеснялся драться (позже я ним встретился). И вот, собственно, сам рассказ со слов Паши:
– Пошел я в субботу из общаги с другом в городскую баню, а она, как назло, оказалась закрыта. Ну не пропадать же деньгам? Купили пиво и пока возвращались, оно кончилось. Тут высрались два тела на дороге, стали себя вести не совсем хорошо. Я понимал, что это те самые ублюдки, которые по вечерам инвалидов из общаги избивают. Я им говорю: «Парни, а давайте попьем пиво за ваш счет?» Гопники обалдели от такой наглости и попытались что-то предъявить, но не успели – я оперативно раздал им пиздюлей, и мы с товарищем пошли дальше. Позади раздался крик: «Эй, пидоры! Стойте!» За нами бежали два избитых гопника и три здоровенных быка. А я думаю, что сейчас одного вырублю с прыжка и по-честному подеремся четыре на два (именно такой расклад Паша считал честным). Все так и случилось. Только драться вдвоем против четверых сложно, думаю, пора «закрываться» – упал, закрылся и лежу, жду, когда ногами бить будут… И что-то меня слабо пинали. Я даже открылся поглядеть: может, случилось чего? Они меня подняли на ноги и стали разводить на деньги. Я прервал беседу, молча ударив самого здорового быка, и опять началась драка – четыре против двух. История закончилась тем, что гопники не были готовы к активному сопротивлению и убежали, сказав: «На днях тебе пиздец, жди нас у общаги».
Эти ублюдки собрали девять или десять машин и приехали, как обещали. Представьте себе картину: к общежитию с инвалидами приехало полсотни быков. Естественно, все студенты испугались. Ублюдки ходили под окнами и кричали:
– Выходи, пидор. Будем тебя убивать.
Паша прошелся по общаге и спросил: кто со мной выйдет постоять рядом, чтобы не убили? Отказались все (как назло, боевые друзья уехали домой на выходные). Паша вышел один… Один против толпы ублюдков, тем самым вызвав уважение среди соперников. Они пытались его поставить на деньги, на пиво или извиниться, но ничего не добились. Активный похуизм и отсутствие страха перед дракой сделали свое дело. Ублюдки пригрозили, что в таком случае регулярно будут отлавливать студентов и пиздить их на трассе. Мясо сказал, что в таком случае ему придется обратиться за помощью к друзьям. Все знали, что у Паши есть друзья на «Уралмаше», в близлежащем Екатеринбурге. На этом конфликт был исчерпан – до конца учебного года никаких проблем с местными не было. Но сейчас Мясо уже не учился, и, как вы заметили, местные ублюдки активизировались – проблему надо было решать.
Иду я, значит, по общаге и вижу страшного парня. Все видели в советских мультфильмах жуликов и бандитов? Вот, один в один: маленький, круглый, смуглый, глаза черные, а сам в кожанке такой. Один внешний вид внушал реальный страх – кстати, он был цыган из Нижнего Тагила, за что и получил прозвище Жулик. Так вот, этот Жулик был добрейшей души человек, простой и честный (вот так порой внешность бывает обманчива). Мы познакомились и вечером пошли толпой пить пиво! Пока шли, обсуждали проблему с местным контингентом. И тут мы нарываемся на толпу быков. У магазина был игровой клуб, в котором ошивалась всякая нечисть, а тут мы – при деньгах, тепленькие идем. Я даже не успел среагировать, как Жулик подлетел к быкам и заорал:
– Здорово, братва! Вы чего, местные, да?
И тут в разговоре выясняется, что у Жулика родной дядя местный серьезный бандит какой-то, по линии цыган. Мол, мать велела поклон передать, в гости как-нибудь заскочу позже. Мы не понимали, о чем идет речь, но быки все поняли. Они пожали руки и пообещали все передать.
– Вот-те раз, – подумал я, – лихо выкрутились.
Но, помимо нормальных парней, попадались и такие экземпляры, от которых по сей день то живот от смеха сводит, то глаза кровью наливаются. Начнем с одногруппника по прозвищу Пупс: лысый, в «Адидасе», четкий парень из Екатеринбурга. Этот педрила после знатной пьянки воспользовался ситуацией и пошел утром по комнатам, которые были не закрыты. Там он спиздил пару телефонов прямо со стола спящих ребят (это выяснилось уже позже). К тому же, он имел привычку грубить. Сижу я, ем печеньку и слышу, кусается кто-то в коридоре. Ага, Пупс нарвался на человека. Они оба уходят поговорить. Угадайте, куда? В сортир! Нет хуже разговора, чем разговор в туалете. В случае драки падать там ни в коем случае нельзя – умри, но на ногах останься. Пупс вроде как наш одногруппник. Мы с Зыряном заходим следом, чтобы разобраться, кто прав, а кто – нет. И что я вижу? Пупс из матерого парня мигом превратился в запуганного котенка. На вопрос, в чем дело, рассказывают: шел человек соли попросить, как положено, постучал в дверь, а Пупс говорит: «Ты еблом в дверь постучи, понял!» И тут надо бы извиниться, или давай «раз на раз» потягаемся, так сказать, определим, кому из нас еблом стучаться об дверь надо? Все по-честному, Пупс не прав, и значит, впрягаться за него мы не будем.
Так я познакомился с пострадавшей стороной – Данил Лущан, хохол и наполовину татарин. И этим все сказано: проныра и массовик-затейник. Короче, извинился Пупс и купил пострадавшей стороне пиво (унижение страшное, пиздец). Ну и документы забрал через неделю, так как жить ему после такого провала по-блатному не получится. Оно и правильно – крысам, ворующим телефоны у своих, тут не место.
Этим же вечером в умывалке я увидел чистокровного татарина по имени Раис, в очках для зрения и роговой оправе, как у бабушки. Этот чудик мне с порога заявил:
– Ты же мой брат!
– Это почему?
Выяснилось, что я чем-то похож на его брата, которого он любит, и теперь он будет любить меня… Заебись.
– А ты чего в очках, Раис?
И тут он поведал мне душещипательную историю про кучу бандитов, девушку и знатную драку, где ему сильно повредили зрение. И все бы ничего, но история в течение года каждый раз менялась до неузнаваемости – то его хулиганы стукнули, то разбился, а потом до конца года рассказывал удивительную историю. Вы только послушайте:
– Было это на военных сборах, в пятнадцать лет! Нас учил инструктор-афганец. И в один из дней он проверил нас на храбрость – мы встали в круг, инструктор достал гранату, выдернул кольцо, и мы стали ее передавать из рук в руки (я даже сейчас пишу и смеюсь). И вот один мальчишка не выдержал напряжения и… Нет, не обосрался, а бросил гранату в воздух… Все упали на землю, а я получил контузию, из-за которой отказал один глаз. В общем, Раис был патологическим пиздоболом, но вся соль в том, что мы это прочухали не сразу и знатно обожглись. Как, спросите вы? О, дорогой читатель, сейчас я поведаю историю, которая переходит из уст в уста!
В первый месяц обучения на выходные все уезжали домой (постираться, за деньгами и прочее). В очередную пятницу была хорошая погода, и я намыливался в Екатеринбург к сестре. И слышу разговор Раиса:
– Парни, а поехали лучше ко мне на дачу? Всей толпой посидим в баньке, попаримся, пивка попьем, девочек деревенских приведу, песни под гитару – все в лучше виде.
Вы понимаете, как сладко он это говорил? Ясен хуй, все согласились, и я тоже чуть не согласился (о чем до сих пор жалею – я должен был увидеть этот адовый пиздец). В воскресенье я, сытый и чистый, вернулся в общагу и увидел, как из автобуса вываливаются какие-то бомжи… Пригляделся – батюшки, да это же наши парни, которые ездили к Раису на дачу. Все злые, сырые, вонючие как бомжи – небритые и пьяные.
– Что случилось, парни?
– Мы были на даче, блядь, – сказал прибалт Раймондс.
И тут я слышу историю, собственно. Двенадцать человек поехали на электричке в глухую деревню Лебедкино. Добрались уже ночью, грязные и промокшие, прихватив с собой пельмени и водку. Шли они, как вы понимаете, не по асфальту, а по болоту. Раис шел и приговаривал: «Сейчас, парни, в баньке отогреемся. Девок приведу». «Раис, если баб не будет, то будем ебать тебя!»
– Долго еще?
– Рукой подать. Всего пару километров.
Пришли, в общем, на край села. А изба – пиздец страшная. Раис важно заявил:
– Парни, не переживайте – это не наша изба, наша вон там, ниже.
Ниже стоял сгнивший и вросший в землю домик для хоббитов. У парней случился шок.
– А где, собственно, баня?
– Ой, кажется, дядька ее не успел построить к осени. Ну что же, обойдемся без нее.
Раис взял палку, взломал навесной замок и сказал:
– Добро пожаловать!
– А где выключатель, Раис?
– Свет отрезали летом. Но можно на столб залезть и вручную подключиться. Правда, мне нужны «когти».
– Ох, темно уже, однако, – заключил Раис, – посидим без света, сейчас свечек побольше принесу.
Раис принес ровно один огарок свечи!
– Раис, а где мы спать будем? В доме один диван и кухня, а нас двенадцать человек.
– Это, сейчас печку вот натопим, ух, как тепло будет! На полу можно спать…
Я даже не знаю, что испытывали парни в тот момент. Но ад продолжался.
– Раис, где дрова? Во дворе даже поленницы нет! Чем топить?
– Так вот, в доме паркет же есть (в доме в пачках в углу лежали паркетные плитки).
О проекте
О подписке