Отзывы на книги автора «Памела Трэверс»

Нас очень много таких, кто долгие годы носил в себе образ Мэри Поппинс, который был навязан советским фильмом с Леди Совершенство - Андрейченко и советским переводом Бориса Заходера. Кто-то его носит и по сей день. Не отношусь к порицающим фильм или книгу, ибо детство есть детство, теплые воспоминания имеют ценность всегда, хотя и сравнивать было в те годы не с чем. Премьеру фильма 8 января 1984 года помню до сих пор (ругался с мамой, потому что отказывался куда-то с ней идти), также как не смогу забыть и книгу (издание 1972 года), которую беззастенчиво стырил в библиотеке, лишив тем самым многих советских школьников знакомства с книжной Мэри Поппинс в принципе. Потом мы выросли и мысль почитать Памелу Трэверс в 90-е, когда появились долгожданные новые книги, уже не посещала.

Теперь всем уже известно, что книга в переводе Заходера представляла собой выборочные главы из 1-й и 2-й книг о Мэри Поппинс. И все равно я всегда буду любить эту потрепанную, с недостающими страницами, вожделенную книженцию с, нужно признать, довольно убогими, а потому очаровательными иллюстрациями. То была единственная возможность урвать хотя бы кусочек настоящей английской Мэри Поппинс, о которой по словам Заходера существовало целых 4 книги и о которых нам следовало мечтать и надеяться на грядущие переводы. Ну, лично я дождался только сейчас.

Главы, которые были выдраны из первой книги, как я понял, были признаны малоэтичными и малозначимыми. И, если с этим можно согласиться в отношении глав о божественной звездной девочке ("Рождественские покупки"), о неадекватном Майкле, пинающем престарелых горничных ("Злополучный вторник) и невнятной главе "Птичница", то глава "Выходной" мне видится не только очень важной, но и основополагающей. Эта глава вторая в повествовании и из-за ее отсутствия во многом пострадал образ самой Мэри Поппинс. Более того, как водится, никто из съемочной группы нашего прекрасно музыкального фильма, видимо не читал полный вариант, что естественно, дай бог, чтобы прочитали хотя бы заходеровский.

В фильме, правда, был намек на романтическую линию Мэри Поппинс с отягощенным игрой на гитаре Мистером Эем, что делало невозможным вообще вставить в нее главу "Выходной". Не выдавая никаких особых секретов сюжета, можно упомянуть, что в ней Мэри Поппинс идет на свидание со скромным юношей Спичником, ведет себя более чем нормально, где-то даже человечно. И дело совсем не в подчиненной роли засватанной девушки. Памела Трэверс не случайно впихнула практически в самое начало эту, казалось бы, совсем незначительную главу. Пусть в ней Мэри Поппинс тихая, этакая серая мышка, хороший товарищ, который адекватно воспринимает отсутствие у юноши карманных денег - это очень важно, потому что она становится в наших глазах совершенно другой, здесь закладывается образ. Без этой главы Леди Совершенство сваливается на голову читателям как некий истерический монстр, который все знает и все умеет. Только без хвоста. Примерно также можно воспринимать и Наталью Андрейченко, чей лик неразрывно связан с Мэри Поппинс. Если ограничиться одним лишь нашим фильмом (хотя режиссер воспользовался возможностью смягчить образ), то может сложиться впечатление об актрисе как о самовлюбленной непроходимой дуре. Все тут же меняется, если посмотреть сцену ожидания неверного мужа в фильме "Прости". Лучший эпизод в карьере Андрейченко.

Заходер ощутил некую однобокость своего персонажа, поэтому в предисловии обратился к разуму читателей, сказав что-то типа "подумайте, полюбили ли бы дети такую няню, если бы она была только строгой". Ощущение недоказанности осталось, потому что в этом случае мы вынуждены были верить Заходеру, а не верить собственным глазам. А Заходер совсем не похож на любимую девушку, которой ты будешь верить слепо. Также нечто сокрытое, какой-то закулисный потенциал чувствовался в Мэри Поппинс всегда, поэтому я всегда думал о Леди Совершенство намного лучше, чем она была в советских фильмах и книгах. Думаю, что дальнейшие сказки о ней это подтвердят.

За последние штормовые недели я, наконец, сделала нечто верное. Открыла книгу. Нет, не так – Книгу. Любимую Книгу моего детства… Конечно, тогда первыми очаровали наши невероятные фильмы с Натальей Андрейченко в главной роли, с прекрасной музыкой и песнями, что не стираются из моей памяти и по сей день, а уже после тридцати трех коров, незадачливого брадобрея, непогоды, что нынче в моде (в моем городе уж точно) случились замечательные повести Памелы Трэверс. Магия слова и ныне сделала свое дело. Ветер перемен подул со страниц, мне было снова десять, а не тридцать один, каникулярное летнее солнце протискивалось в окно, а страхи и переживания отступили.

Неудивительно, что в детстве история о том, как строгую английскую няню занесло восточным ветром в Дом Номер Семнадцать на Вишневой улице, воспринимается исключительно в сказочном ключе. Может ли быть иначе, если Мэри Поппинс умеет летать, общается с животными и птицами, без труда умещает в ковровую сумку гардероб и целую раскладушку и не очень охотно делится своими секретами? Когда же тебе лет на двадцать побольше, за этим таинственным флером ты без труда распознаешь уроки разумного, доброго, вечного, мягкую иронию и литературное мастерство.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что смешливая история о корове, приютившей на рогах Падучую звезду, ненавязчиво подводит читателя к мысли, что отказываясь в угоду приличиям от того, что приносит счастье, мы обрекаем себя на вечные поиски и вечное разочарование. Или вот взять, к примеру, рассказ об Эдуарде, Варфоломее и мисс Ларк. Читать без улыбки о том, как верный пес устроил бунт своей хозяйке, попросту невозможно, но прозорливый читатель без труда увидит между строк важный посыл – в любви нельзя быть эгоистом, а гиперопекой можно задушить даже крепкое чувство. Ну а День Рождения в Зоопарке-наоборот не в лоб, но весьма наглядно напоминает о недопустимости жестокости к братьям нашим меньшим. Ведь и звери, и люди, и деревья, и звезды есть части единого целого, бОльшего… Считает ли все эти уроки юный читатель? Совсем не факт. И все же не эта ли способность детской литературы каждому возрасту дарить свой повод для восхищения является показателем ее высокого качества? А еще было сложно остаться безразличной к той теплой усмешке, с которой Памела Трэверс рассказывает о семье Бэнкс, упорядоченности которой может придать только такая строгая и разумная няня, как Мэри.

Помню, в детстве на меня произвела неизгладимое впечатление история о близнецах. Тогда я почему-то безоговорочно поверила в то, что с первых дней жизни дети знают язык природы – ветра и деревьев, птиц и животных, солнечных лучей и звезд, но с первым зубом забывают его. Мне хотелось верить в чудо. Хочется и сейчас. И так же, как и тогда, прощаться с Мэри Поппинс мне совсем не хочется, а потому я говорю ей «До свидания, дорогая няня! Au revoir!»

Любимую детскую книгу прочитать – это ведь как в прошлое вернуться, не замечали? Как через портал прыгнуть на теплую кухню родительского дома, где мама промывает тебе ранку после падения (земля не держит что ли?) и повторяет, что все будет хорошо, заживет – глазом моргнуть не успеешь… И ты веришь. Или, как если бы на минуточку вернуться в свое десятилетнее «я», в тот душевный момент, когда папа перед сном расчесывает непослушные волосы, а заодно вычесывает с души маленькие детские тревоги, и тебе спокойно и уютно, одного лишь хочется – чтобы только длился этот миг. Летит время, заучиваются уроки, набиваются шишки, а мне дико даже как-то, что сейчас слова о том, что все наладится, повторяют не они мне, а я им. Ежечасно. Все мы взрослеем, но отчего это так тяжело?

Мэри Поппинс вернула хоть и ненадолго мгновения былой безмятежности и ничего не попросила взамен. Вообще удивительная она, эта Мэри. Открой книгу с душой да читай внимательно, а она не обделит ни мудростью, ни чудесами. Мне кажется, тот не увидит в ней задиристую вредную тетку, тому с ней будет легко, кто еще помнит себя маленьким. Тому, кто хоть раз запускал хвостатого цветного змея и знал наверняка, что тот парит выше облаков. Тому, кто любил воздушные шары и мог выбрать в необъятных гроздьях свой. Тому, кто верил и верит по сей день, что любая карусель, как волшебные часы со сломанной стрелкой, может вернуть в прошлое. Выдумщикам и фантазеркам. Даже грустным.
Рядом с Мэри мне все также уютно и почти не тревожно. Она никогда не признается, откуда прибыла, как стала самим совершенством и почему в ее компании чудеса сыпятся как из рога изобилия, но в трудную минуту всегда протянет руку помощи. И человеку, и маленькому жаворонку. Расскажет чудаковатую историю о кошке, а между строк припрячет простую истину о том, что мудрость никогда не будет равна сумме приобретенных знаний. С ней возможно все, и даже мальчик Нелей получит свою недолгую свободу и шанс побыть не статуей, а обычным ребенком. Помню, в детстве меня очень тронула эта история о мальчишке, разлученном на веки вечные со своей семьей. Не обошла она меня стороной и сейчас…

И хоть невероятная карусель и исчезла в гаснущем вечернем небе, влюбленный читатель уже знает, что, когда большому и суетливому семейству Бэнкс нужна будет помощь, Мэри будет рядом. Когда любят и хотят вернуться, покупают обратный билет. Вместе с Джейн, Майклом, Джоном, Барби и Аннабель буду ждать и я. Мне все еще хочется побыть маленькой беззаботной девочкой. Мне, как и прежде, хочется чудес.

- Думаю, - сказала она негромко, - что сильнее всего - терпение. Потому что в конце концов терпение побеждает все.

"Московскую экскурсию" я приобрела совершенно спонтанно, в один из тех зимних послерабочих вечеров, когда неудержимо хочется чем-то себя порадовать. Чем же еще, если не новой книжкой? А пройти мимо этой было практически невозможно - прекрасное издание с огромным количеством больших ч/б фотографий на целые развороты, рассказывающее о том, как некая Памела Л. Трэверс (пока еще журналистка, а в будущем - автор известнейшей "Мэри Поппинс") путешествует по России 1930-х.

Одумайся, возьми с собой револьвер, прихвати дюжину лимонов - эти и еще много странных советов слышала Трэверс перед тем, как отправиться в "новую Россию", пугающую, таинственную и манящую. Что она увидела там? С кем встретилась? В каких домах Ленинграда и Москвы побывала? О чем записала в своем блокноте? Ее недлинные путевые заметки не привлекли особого внимания читателей и остались почти не замечены ее биографами, и мне искренне не понятно, почему.

Смотреть на Советскую Россию глазами западного человека, который при этом не занимает никакой политической позиции, не привязан к каким-либо партиям и в принципе не имеет никаких фанатичных взглядов, ужасно интересно и, кроме того, полезно - позволяет увидеть многое из того, что раньше не замечалось. Какова была наша страна снаружи и что было у нее внутри? Трэверс изучает ее, посещая музеи и театры, ясли и тюрьмы, образцовые колхозы и обыкновенные жилища своих знакомых.

По понятным причинам писательница не называет имен, использует инициалы, запутывает следы (иногда просто-напросто ошибается), так что сейчас уже невозможно с точностью определить, что за люди были ее друзьями и поддерживали ее во время путешествия по России. Примерно треть книги занимают примечания переводчика - целое исследование (или даже расследование) записей Трэверс, в результате которого удается расшифровать лишь немногие из оставленных ею загадок.

И знаете, что мне всё это напомнило? Северную Корею, да. Туристические туры по четко прописанному маршруту, от которого нельзя отклониться. Пропаганда вместо экскурсий. Круглосуточное наблюдение гида, постоянная слежка. Голод и холод, лишения, к которым, кажется, все привыкли. Странные люди, променявшие одну религию на другую. Волосы на голове начинают медленно шевелиться от осознания того, что в общем-то так всё и было на самом деле.

Трэверс не только критикует - она восхищается красотой Ленинграда и московскими театральными постановками. Однако, лично для меня стали открытием ее замечания о соборе Василия Блаженного (оказывается, его можно счесть безвкусным) и о русских женщинах (которые, по мнению Трэверс, коротконогие тумбочки, а вовсе не самые красивые в мире). Взглянув со стороны, вдруг понимаешь, что наша страна - это не совсем то, что мы привыкли о ней думать. Или даже совсем не то.

М.

Дополнительно:
Моя рецензия на книгу Русский дневник

Сложно судить однозначно об этой книге. В 1932 году, о котором повествует писательница, меня еще и в проекте не было. Поэтому оценить, насколько нарисованная картина соответствовала действительности, я не могу.
Стилистически текст несколько напоминает прозу Ильфа и Петрова. Только они изначально стремились преувеличить, подчеркнуть, высмеять часто доведенные до абсурда недостатки и нелепости, присущие первым десятилетиям советского строя в придуманных ими историях. Памела Л. Трэверс же вроде бы как пишет нехудожественное произведение, претендующее на документальность, а чуть ли не за каждой строчкой скрывается едкая ирония и ёрничанье.
Вряд ли можно заподозрить автора в намеренном искажении фактов с целью очернить или оболгать явно чуждую ей страну и идеологию. Да и доступные на сегодня документальные свидетельства подтверждают многие нелицеприятные зарисовки из этой книги: серость, фанатизм, бардак и оголтелая пропаганда.
И все же некоторые моменты наводят на мысль, что не стоит относится к написанному как к истине в последней инстанции. Сложилось впечатление, что госпожа Трэверс изначально была настроена сильно скептически и заранее была готова воспринимать увиденное именно вот в таком, гротескно-абсурдном, виде. Иронично, откровенно и детально автор подмечает многочисленные нелицеприятные стороны повседневности победившего большевистского строя. И тут не поспоришь: СССР образца 30х годов – совсем не эталон процветающего общества.
Но почему же тогда про «поразительно красивый город» (Ленинград) так вскользь, мельком? Вроде бы похвалила и опять подробно про серость и убожество. Зато вот в тюрьме ей понравилось…
Опять же Храм Василия Блаженного «нагромождение одного архитектурного кошмара на другой», а русские женщины «коренастые и коротконогие, в большинстве своем красотой не блещут», это уж, извините, чистой воды субъективизм.
Да и в поездку в «колхоз», где с гордостью рассказывают о «произфодить тридцать три капусты ф год», верится как-то слабо. Не в смысле, что такого колхоза не могло быть, а в то, что туда бы повезли на экскурсию иностранцев, которым старались показывать самое лучшее и передовое (по меркам того времени).
В общем, говорить о полной непредвзятости автора я бы не стала. Да и в комментариях переводчик сообщает, что будущая мама Мэри Поппинс была той еще фантазеркой, даже биографию свою превратила в

...полуправду-полувымысел. Она оставила исследователям множество загадок, недостоверных фактов и противоречивых воспоминаний.

Что уж говорить о заметках на такую благодатную тему, как несовершенство непонятного государства большевиков. Посмотрела, чуть-чуть съутрировала, преувеличила или приукрасила и как забавно получилось. Как говорится, ради красного словца…
Нет, я не обвиняю писательницу во лжи, в советской России всякое бывало, но какими-то уж совсем карикатурными часто выглядят ее впечатления, а главное – она почти не пишет ничего позитивного (а если и пишет, то опять же с иронией). Наверное, про хорошее не так интересно потенциальным читателям… Короче, за державу обидно…
Но, в любом случае, было любопытно взглянуть на исторические картинки своей страны глазами человека, хоть и не слишком доброжелательно настроенного, но и не откровенно политизированного, не враждебного, и как минимум, не очерняющего огульно всё и вся.
Кое-что стало для меня новостью. Например, даже не предполагала, что экскурсии водили не только в музеи и театры, а и на судебные заседания, в ясли и даже в тюрьмы.

Значительную часть книги занимают комментарии переводчика Ольги Мяэотс, где она подробно и обстоятельно раскрывает многие эпизоды из записок П.Т.: с кем она могла действительно встречаться, по каким адресам ходить, какие фильмы и спектакли смотреть.
Комментарии эти к тому же в некоторой степени примиряют с малорадостными зарисовками П.Т. Вроде бы это она так пыталась узнать и понять… Ну что ж, мне показалось, что узнала она немного, а поняла еще меньше, но критиковать всегда было интересней, чем хвалить, поэтому особой симпатии Советская Россия образца 1932 года в изложении Памелы Л.Трэверс не вызывает. Хотя это и правда была далеко не поляна с лебедями, но толики добрых слов все же заслуживала, ну хотя бы для контраста что ли.
В целом: почитать можно, есть любопытные моменты, да и исторический фон в общем-то сохранен. Но особого позитива ждать не стоит. Эта книга из тех, которые обличают и насмехаются.

Халяву любят. Все любят халяву. Вот и Бэнксы с Вишневой улицы наплодили ватагу детей и хотят, чтобы няня работала день и ночь за пять пенсов, но качеством была не ниже какой-нибудь королевской кормилицы. Причем, разве миссис Бэнкс так сильно занята? Впахивает на производстве или там доит британских коровок или на крайний случай состоялась как бизнес-леди. Представляете, нет. Она даже за прислугой толком присмотреть не может, не говоря уже про самой встать и заняться своими же детьми хоть на секунду. В результате в доме вечный бардак и куча тунеядцев.

Естественно, дети, глядя на совсем не британский разгул анархии и беспредела, ведут себя аки дикари. Вот почему от них уходят, то есть галопом и с криками ужаса улепетывают няни? Сейчас расскажу. Мало того, что за пять пенсов на бедных теток навешивают целую орду Бэнксов-джуниоров, так эти ордынцы еще и хамят, и хулиганят, и вообще.

Поэтому никто приличный так-то и не спешит наниматься в обшарпанный дом-ужасов, в котором под покровом дня ли, ночи творятся жуткие дела и все за пять пенсов без какой-либо выдачи молока за вредность. Так что нечего удивляться, в общем-то тому, что в один ветреный день или утро, точно не помню, на обшарпанном пороге появляется весьма подозрительная особа. Честно говоря, она очень похожа на ведьму. Уж больно странные у этой Мэри Поппинс повадки, манеры и знакомства, и у нее даже нет рекомендаций! Но скупые Бэнксы, так любящие халяву, конечно же, вцепляются в нее мертвой хваткой. И все.

То есть Англия немедленно встала на путь кромешного мрака и погибели. Ибо Бэнксы-дж. сразу просекли в чем дело, заметив, что она похожа на куклу. Устами младенцев, как говорится. Конечно же, люди того времени не знали, как выглядят андроиды. Терминатор пришел до Сары Коннор с автоматом? Ну, как бы да. Но еще до этих голливудских событий, вечно сияющий и жестокий и беспринципный искусственный разум разослал робота-няньку Мэри во множественных экземплярах в различные британские семейства, дабы подорвать систему изнутри. И началось, то есть заверте...

Хиппи, Биттлз, Твигги, панки, Джин Креветка, Роллинг Стоунз, сексуальная революция, мини-юбка, бикини. Четыре Бэ. Британский бунт бесмысленный и беспощадный, короче, сплошная шизгара. А всего-то надо было не экономить на няне. Халява англии сгубила.

Сразу признаюсь, я никогда не была фанатом Мери Поппинс, хотя песни из советского фильма и образ Андрейченко считаю весьма удачными. Но любопытно было узнать, какой литературный источник лежит в основе нашего фильма, так что за эту книгу я принялась с большим воодушевлением.

Но, как часто бывает с детскими произведениями, прочитанными мною во взрослом возрасте, оказалось, что одного волшебства в книге недостаточно, чтобы признать ее удачной. Может, для английского общества той эпохи, когда ее опубликовала писательница, поведение няни было нормальным, но в современных реалиях ее неприятный образ мешает оценить чудеса.

В моем представлении Мери Поппинс была внешне строгой, но доброй и понимающей волшебницей, в книге же доброты почти нет. Если внимательно изучить описание этого персонажа, выходит достаточно грустная картина: это дама с большими руками и ногами, с маленькими глазками, которая постоянно недовольна, сердится, угрожает, детские разговоры резко пресекает, терпеть не может вопросы и, более того, няня обманывает своих подопечных, шантажирует их и даже не останавливается перед тем, как украсть то, что дети считают своим.

-гостья фыркнула
-суровый голос
-громко засопела
-Бросив предостерегающий, свирепый взгляд
-Вид у неё был очень свирепый.
— Ещё одно слово из этого района, — угрожающе проговорила она, — и я позову полисмена!
-презрительно фыркнула.
-И если я услышу ещё один вопрос, мы сразу пойдём домой.
она фыркнула. Она всегда фыркала, когда раздражалась.
-сказала она строго, как будто это они её задерживали.
-бросив на него уничтожающий взгляд,
-недовольным тоном сказала:
-неодобрительно покачав головой.
-Мне просто стыдно за тебя!
Мэри Поппинс явно была очень оскорблена.
-Мэри Поппинс сидела между ними надувшись и молчала;
-продолжала она надменно
-явно оскорблённая этим предположением.

Мери Поппинс явно не тянет на леди, потому что она постоянно фыркает, часто обижается и в целом весьма неуравновешенна, ведь вывести ее из себя может любой пустяк:

в те дни, когда она была так одета, обидеть её ничего не стоило.

Тут он запнулся, потому что заметил выражение лица Мэри Поппинс. Оно было так ужасно, что мясник от души пожелал, чтобы под полом его лавки был погреб и он мог туда провалиться.
— Ничего! — отрезала Мэри Поппинс.
Она взяла свёрток и покатила коляску к выходу с таким видом, что у мясника не осталось сомнений в том, что она смертельно оскорблена.

День, когда няня не сердится кажется ребятам странным:

Весь день Мэри Поппинс ни разу не рассердилась.
-Мэри Поппинс, пожалуйста, рассердитесь! Ну хоть один разок! Вы сегодня совсем другая.

При этом няня Мэри очень самодовольна, обожает разглядывать себя в витринах, слишком озабочена видом, который она производит, своими новыми туфельками, перчатками или шарфиком.

В общем, она далеко не прекрасная няня, скорее, антигерой и пример того, как вести себя с детьми не стоит.

В книге также есть персонаж миссис Корри, хорошая знакомая Мери Поппинс, который также унизительно обращается со своими дочерьми:

миссис Корри сказала тихим, полным ярости, устрашающим голосом:
— Как раз собирались дать? Вон что, оказывается! Потрясающе интересно! А кто, позволь тебя спросить, Анни, позволил вам раздавать мои пряники?
— Никто, мамочка. Я никому ничего не давала. Я только подумала…
— Она только подумала! Очень мило с твоей стороны. Буду очень тебе обязана, если ты перестанешь думать. В этом доме обо всём думаю я! — сказала миссис Корри тихим, но пронзительным голосом. И вдруг рассыпалась мелким хрипловатым смехом.
— Взгляните на неё! Нет, вы только взгляните! Трусишка-зайчишка! Рёва-корова! — тыкала она узловатым пальцем в свою дочь.

Конечно, в книге есть и более приятные истории: о близнецах, о рождественских подарках или корове, но, по моему мнению, читать эту сказку можно лишь в детстве, когда многие негативные моменты просто не замечаешь.

Халяву любят. Все любят халяву. Вот и Бэнксы с Вишневой улицы наплодили ватагу детей и хотят, чтобы няня работала день и ночь за пять пенсов, но качеством была не ниже какой-нибудь королевской кормилицы. Причем, разве миссис Бэнкс так сильно занята? Впахивает на производстве или там доит британских коровок или на крайний случай состоялась как бизнес-леди. Представляете, нет. Она даже за прислугой толком присмотреть не может, не говоря уже про самой встать и заняться своими же детьми хоть на секунду. В результате в доме вечный бардак и куча тунеядцев.

Естественно, дети, глядя на совсем не британский разгул анархии и беспредела, ведут себя аки дикари. Вот почему от них уходят, то есть галопом и с криками ужаса улепетывают няни? Сейчас расскажу. Мало того, что за пять пенсов на бедных теток навешивают целую орду Бэнксов-джуниоров, так эти ордынцы еще и хамят, и хулиганят, и вообще.

Поэтому никто приличный так-то и не спешит наниматься в обшарпанный дом-ужасов, в котором под покровом дня ли, ночи творятся жуткие дела и все за пять пенсов без какой-либо выдачи молока за вредность. Так что нечего удивляться, в общем-то тому, что в один ветреный день или утро, точно не помню, на обшарпанном пороге появляется весьма подозрительная особа. Честно говоря, она очень похожа на ведьму. Уж больно странные у этой Мэри Поппинс повадки, манеры и знакомства, и у нее даже нет рекомендаций! Но скупые Бэнксы, так любящие халяву, конечно же, вцепляются в нее мертвой хваткой. И все.

То есть Англия немедленно встала на путь кромешного мрака и погибели. Ибо Бэнксы-дж. сразу просекли в чем дело, заметив, что она похожа на куклу. Устами младенцев, как говорится. Конечно же, люди того времени не знали, как выглядят андроиды. Терминатор пришел до Сары Коннор с автоматом? Ну, как бы да. Но еще до этих голливудских событий, вечно сияющий и жестокий и беспринципный искусственный разум разослал робота-няньку Мэри во множественных экземплярах в различные британские семейства, дабы подорвать систему изнутри. И началось, то есть заверте...

Хиппи, Биттлз, Твигги, панки, Джин Креветка, Роллинг Стоунз, сексуальная революция, мини-юбка, бикини. Четыре Бэ. Британский бунт бесмысленный и беспощадный, короче, сплошная шизгара. А всего-то надо было не экономить на няне. Халява англии сгубила.

Халяву любят. Все любят халяву. Вот и Бэнксы с Вишневой улицы наплодили ватагу детей и хотят, чтобы няня работала день и ночь за пять пенсов, но качеством была не ниже какой-нибудь королевской кормилицы. Причем, разве миссис Бэнкс так сильно занята? Впахивает на производстве или там доит британских коровок или на крайний случай состоялась как бизнес-леди. Представляете, нет. Она даже за прислугой толком присмотреть не может, не говоря уже про самой встать и заняться своими же детьми хоть на секунду. В результате в доме вечный бардак и куча тунеядцев.

Естественно, дети, глядя на совсем не британский разгул анархии и беспредела, ведут себя аки дикари. Вот почему от них уходят, то есть галопом и с криками ужаса улепетывают няни? Сейчас расскажу. Мало того, что за пять пенсов на бедных теток навешивают целую орду Бэнксов-джуниоров, так эти ордынцы еще и хамят, и хулиганят, и вообще.

Поэтому никто приличный так-то и не спешит наниматься в обшарпанный дом-ужасов, в котором под покровом дня ли, ночи творятся жуткие дела и все за пять пенсов без какой-либо выдачи молока за вредность. Так что нечего удивляться, в общем-то тому, что в один ветреный день или утро, точно не помню, на обшарпанном пороге появляется весьма подозрительная особа. Честно говоря, она очень похожа на ведьму. Уж больно странные у этой Мэри Поппинс повадки, манеры и знакомства, и у нее даже нет рекомендаций! Но скупые Бэнксы, так любящие халяву, конечно же, вцепляются в нее мертвой хваткой. И все.

То есть Англия немедленно встала на путь кромешного мрака и погибели. Ибо Бэнксы-дж. сразу просекли в чем дело, заметив, что она похожа на куклу. Устами младенцев, как говорится. Конечно же, люди того времени не знали, как выглядят андроиды. Терминатор пришел до Сары Коннор с автоматом? Ну, как бы да. Но еще до этих голливудских событий, вечно сияющий и жестокий и беспринципный искусственный разум разослал робота-няньку Мэри во множественных экземплярах в различные британские семейства, дабы подорвать систему изнутри. И началось, то есть заверте...

Хиппи, Биттлз, Твигги, панки, Джин Креветка, Роллинг Стоунз, сексуальная революция, мини-юбка, бикини. Четыре Бэ. Британский бунт бесмысленный и беспощадный, короче, сплошная шизгара. А всего-то надо было не экономить на няне. Халява англии сгубила.