Елка кренилась набок, позвякивали щедро развешанные на ветках эльфийские цацки. Вот, а его величество гномий король утверждал – уроним нафиг… Не уроним: мы умные, хитрые и сообразительные – гирляндой ее к фонарю примотали. Правда, для этого передвинуть немного пришлось. Фонарь. Аларик десять золотых проспорил, когда ворчал, что идея была «не фонтан, и вообще все кончится скверно». Дальше за его счет гуляем, ура! Я поворочала головой из положения лежа, силясь понять, куда гулять. Едрить-колотить… Мельтешило-то. Вывеска над лавкой с пирожками, натренькивающий праздничную песню оркестр, гирлянды ядрено-цветастые между крыш. Аж в глазах рябило. И кружился хоровод из звездочек разного происхождения. Зря пятый бокал эля наколдованной булкой закусывала – от нее и поплохело, к шаманам не ходи.

Обзор кем-то загородило, за плечо тронули. Не наши. Наши бы пихнули как следует, без манерного «тырк» пальчиком. Так, собраться… Я – сила, я – мощь, я – силища мощнющая! Взгляд сфокусировался. Ага, эльф. Перекошенно-недовольный. Тоже булок отведал, небось. Чуть приподнявшись, я солидарно покривила лицо и протерла глаза. Ага… Вокруг – площадь Эльруса, наверху – быдыщ-салют, под боком – башня из бокалов. Точнее то, что от нее осталось. Хороший был страйк, победный. И мяч из башки статуи Милреда-архимага получился отменный!

– Кошмар, ужас, катастрофа… – Эльф припадочно замахал тонкими, как друидские палки, руками. – Что вы наделали?..

– Попраздновали! Или любители судиться с помощью горшков осуждают чужие тр-р-адиции?

– Я не про учиненный вами погром! – Худосочная конечность ткнула в направлении елки. – Подарки видите?

– Нет, – я икнула, – и че? Я в принципе щас мало что вижу.

– Их нет! Нет! – завопил он, как медведями надкушенный. – Пропали! Дары, преподнесенные лидеру нашей чудесно процветающей Равии… Украдены, все до единого, а до полуночи лишь полтора часа осталось!

– Погодь. Кто-то упер подарки?

– Кто-то, – презрительно фыркнул эльф. – Это вы. Гномы! Вандалы и вредители. Ручки маленькие, да загребущие.

– Ах ты, дылда длинноухая, – рыкнула я, шаря в боевом прищуре рукой по брусчатке.

Р-р-р!!! Пр-р-рибью!.. Буквально через минуточку. Где же мой счастливый талисман, где… А, да прямо подо мной. Откатиться, хватануть. Рукоять в ладони, блеск остро наточенного лезвия. Искры, огонь, чистая ярость! Внутри кипит, бурлит, и пар, пар, пар. Из ушей. Сейчас проредим популяцию обозревших рож! Я перехватила секиру поудобнее, эльф попятился, бормоча:

– От всех свидетелей не избавитесь! Многие видели, как ваша братия у елки копошилась… То дрались, то на костях съеденных куропаток отплясывали, а потом раз – и нет подарков. И зачем вас в человеческую столицу позвали? Ясно было, что весь праздник обновления года испортите! С елки кучу украшений стрясли. Смотрите, сколько там не хватает…

– Ушей твоих там не хватает! И скальпа. На ленточке. Но мы это исправим…

– Учтите, – раздалось усталое, рядом возник Аларик, – воскрешать никого не буду, у меня тоже праздник.

– И не надо, – вклинился нежный голосочек. – Не понадобится. Сейчас мы во всем разберемся, тут явно какое-то недоразумение.

О, узнаю принца Эрниеллона-говорящего-с-ветром. Эрни, короче. Нормальный эльф, в конце концов, личное дело каждого, с кем говорить. У нас вот есть Клаус-говорящий-с-элем! Я развернулась, уперев руки в бока. Секира сделала в ладони залихватское сальто и брякнулась в землю, под ногами поползла трещина. Ладно, в столице все равно собирались плитку менять.

– Ваше мудрейшество! – запричитала будущая елочная цацка. – Подарки похищены, подло уведены из-под нашего носа гномами. В том числе те, что я лично отбирал и паковал, как хранитель культурного наследия эльфийского народа. Бесценные сокровища! Для короля всея Равии Касиана в дар Музею рас. А теперь…

– Уважаемый Валанар, – прервал его Эрни, – я не менее вашего огорчен подобным происшествием. Чудовищной наглости преступление! Однако делать выводы преждевременно. С чего вы взяли, что виноваты гномы?

– Глупости, – поддержал Аларик. – Подло увели – это не про них. Наверняка разбойники.

– Гномьи разбойники! – вякнул Валя, или как его там.

– Чего сразу гномьи? – Я притопнула, плитка крякнула и раскололась. Не умеют люди строить, эх не умеют! – Может, эльфийские? Или местные.

– Или не разбойники, – Аларик оглянулся на елку, – такую кучу подарков без портала не умыкнуть.

– Ясно, тут действовала слаженно группа лиц или даже банда, – вздохнул Эрни, – которая провернула свое грязное дело под шум гномьего веселья. Прошу, примите извинения за слова моего чересчур эмоционального подданного, принцесса.

Где принцесса? Кто принцесса?! А, точно, я принцесса. Постоянно забываю.

– Нет, – я вынула из трещины секиру и задумчиво покачала ею, – такие обвинения решаются только…

– Кровью?.. – испуганно спросил Эрни.

– Нахождением настоящих виновных! – Я схватила Аларика за край белой рясы и потащила за собой, уточнив: – Идем, дело есть. Командное, как ты любишь.

Он упирался, но между тем, чтобы свалиться или шагать смирно, сделал верный выбор.

– Вернем все стыренное до полуночи и, возможно, в целости и сохранности, – обернувшись, подмигнула я принцу напоследок, Валя обморочно побледнел. – Пока врубите под елкой иллюзию, никто и не заметит ничего.

Площадь крутанулась, перед глазами заискрили гирлянды – пыщ-пыщ, похлеще фаерболов. Чур, не в меня! А то родным отражателем заклинаний размахивать – к визгу и массовым разрушениям. Примета такая, всегда сбывается. Предусмотрительно держась за Аларика, я дотащилась до пирожковой лавки.

– Двойной масик-вкуснясик с крольчатиной, – заказала я продавщице и кивнула на жреца: – Платит вот этот проспоривший господин.

– Затем и позвала? – усмехнулся он, выкладывая монеты. – А я-то думаю, про какую еще любовь к командной работе речь.

– А ты командовать не любишь, что ли? – хихикнула я и вгрызлась в пирожок.

Закусывать – хорошо и полезно, даже если сильно опосля! Ни треска в башке, ни дерганого мерцания. Теперь ясно где салют, где гирлянды, а где носится Клаус с подпаленной шевелюрой и воплем: «Это бенгальские огн-и-и-и». Хе-хе, научила плохому. Оркестр надрывался располагающей к праздничным погромам мелодией, под елкой пестрела иллюзия подарков, от настоящих не отличишь. Кто ж на них покусился? Главная столичная елка, дворцовая площадь, куда без особого пропуска не попасть. Либо профи сработал, либо высокий гость. Потому что точно не низкий. Гномы всякой фигней на праздниках не занимаются, а честно пьют! Или я это докажу, или испепелитель мне в зад!

– Значит так, – прикинула я, стремительно трезвея, – берем Элвена, как специалиста по порталам, и твою мелкую, чтобы не скучно было.

– Не пойдет она, – хмыкнул Аларик, – страшно занята своим демонологом в саду.

– Спорим, пойдет?

– Спорим. Отыграюсь как раз.

Айрис в королевском саду и нашли. За кустами роз. В которых она томно вздыхала, наблюдая, как парнишка ее, недокормленный колдун, выводит угольком пентаграмму. Завидев нас, он предусмотрительно на свое художество встал, прикрыв полами балахона. Дурень, будто за второе, чем они могли тут заниматься, им от Аларика не влетит!

– Эй, повелительница тьмы, – я влезла перед опасно открывшим рот жрецом, – айда с нами. Ненадолго. Надо кое-кому до полуночи навалять. От души! Может, я его даже прибью, а твой наставник заявил, что никого воскрешать сегодня не будет. Придется тебе.

– О-о-о, правда?! – Айрис запрыгала радостной козой. Однако под взором Аларика мигом споткнулась, пригладила растрепанную рыжую косу и выпалила: – А я Гизу тут с домашним заданием помогала. По травничеству. Где еще редкие растения искать, если не в королевском саду? Для практической работы, да. Забрались подальше, а это куст роз оказался, какое разочарование…

Аларик мрачно промолчал. Еще бы. Пока жена к выступлению готовится, весь семейный бюджет растранжирил на споры.

– Иди-иди, – смущенно прокашлял Гиз, – я к твоему возвращению уже… дособираю.

– Ай, молодца, – я по-дружески толкнула его, едва не вышибив с пентаграммы. Дрыщ, а удержался! Действительно молодца. – На празднике и то все мысли только об учебе.

– Ну, хватит болтать, ваши «кое-кто» сами себе не наваляют, – Айрис торопливо полезла сквозь кусты, – и сами себя не воскресят.

Гиз проводил ее полным восхищения вздохом, Аларик махнул на него рукой и тоже отбыл.

– С нами не хочешь? – ласково спросила я парнишку. – Демона призовешь девушке на подмогу, он сожрет кого-нибудь, будет весело…

– Нет-нет, что вы, – сделал Гиз правдоподобно честные глаза, – студентам запрещено призывать демонов вне академии колдовства.

Я потрепала его по голове. Ну, сначала хапнула за руку и подтянула к себе, а потом потрепала. Он терпеливо покряхтел, но с пентаграммы не сдвинулся ни на сантиметр. Детки! Чем бы ни тешились, лишь бы заклинаниями массового поражения не жахали.

Жрецов я догнала у безголовой статуи Милреда. Айрис независимо свистела, Аларик выговаривал ей, что шастающие по кустам девы моют дома посуду всю неделю вне очереди, а еще учат наизусть нейтрализующие демонов руны заранее, и не теряют шпаргалки на кухне.

– Теперь за Элвеном, – прервала я воспитательную экзекуцию, – он вроде отплясывал у оркестра.

– С метелкой, – ехидно сообщила мелкая, но живенько сникла под суровым взглядом наставника. – Да натурально с метелкой! Но Лэйси там тоже была. Тини, а в чем дело-то?

– Подарки уперли.

– Это не я!

Конечно, не она, разве ж запихнешь такую кучу коробок в кусты?

– Мы и должны выяснить кто, – я перебросила секиру через плечо, – чтобы понять, кому валять.

– Надеюсь, их много, – Айрис предвкушающе потерла ладони. – Тьма жаждет моря крови! Абсолютной власти! И поглотить все живое!

– Чем новую форму уделать успела? – дотошно поинтересовался Аларик, стряхивая с ее воротника крошки.