Первая часть

Вступление к первой части

Знай я в то утро, что вечером умру, не стал бы курить натощак и пить крепкий кофе за завтраком. Честно говоря, в тот день смерть не входила в мои планы…

Вот так начал доктор Николай свой первый рассказ.

Он позвонил накануне, когда я гостил в деревне у своего двоюродного брата Тимура. Мы удобно расположились на веранде, откуда открывался вид на вспаханное поле Тимура, и рассуждали о современном мире.

Вот что говорил брат:

– Я родился в деревне и почти никуда не выезжал. С пеленок привык сам выращивать себе пищу и мастерить все по хозяйству. Удивляюсь, как вы, жители города, можете есть весь этот упакованный яд из супермаркетов, который вас заставляют купить назойливой рекламой? Потом ходите по врачам, которые отправляют вас в аптеку купить другой яд, который якобы лечит от первого яда. Реклама давит на вас промывая мозги: «Ешь, пей, кури, отравляйся и заедай таблетками от любой отравы». Чушь! Это же безысходность!

Я отвечал:

– Ты преувеличиваешь! Живем один раз, а еда редкое наслаждение. Зачем отказывать себе? Тем более, что сейчас тщательно следят за качеством продовольствия.

Тимур возразил:

– Ну, да! Только этим и занимаются…

Я же продолжал:

– Кроме того, медицина быстро развивается. Сегодня уже лечат такие неизлечимые болезни.

Тимур рассмеялся:

– Лечат? Ты шутишь? Вспомни времена наших бабушек. Им всем было за сто, и они еще мотыжили в огородах. Рак и диабет, инсульт и инфаркт им и не снились. А сейчас в каждой семье тяжелобольной. Медицина развивается лишь в сторону увеличения прибыли. Больницы работают по бизнес-плану и конкурируют между собой, отнимая друг у друга клиентов. Кому нужен человек вроде меня – не потребитель и не больной? Какое правительство заботиться о моей душе? Если поддамся и развалюсь перед сном у «ящика», то меня будут терзать дешевыми сериалами. У меня же своя программа – ночное небо. Там показывают чудесный концерт с участием настоящих звезд, которые познают вселенскую загадку в сопровождении прекрасного концерта сверчков.

Я развел руками:

– Что же ты предлагаешь мне? Бросить работу, мотыжить огород, как бабушка, и отуплять себя мерцанием ярких и тусклых звезд на небе?

Тимур сказал:

– Выбор за тобой! Можешь вдохновляться мерцанием накрашенных и силиконовых звезд на экране.

Спор зашел бы далеко, но нас прервал звонок моего мобильного телефона.

Я ответил:

– Слушаю.

Мне ответил голос спокойный и умиротворенный:

– Здравствуйте, моя супруга прочитала вашу книгу, и я решил, что нам надо встретиться.

Я ответил растерянно:

– Супруге понравилась моя книга?

Собеседник уклонился от ответа и сказал:

– Встретиться надо по другому поводу. Я хочу рассказать свою историю, по которой вы напишите следующую книгу.

Я решил, что это шутка остроумного одноклассника, и подыграл:

– Отлично! Встретимся в моем кабинете завтра в десять утра… Нет, лучше в девять.

Шутник сразу согласился:

– Прекрасно! Буду у вас ровно в девять. Меня зовут доктор Николай.

Телефон отключился, а Тимур спросил:

– Кто это был?

Я ответил:

– Какой-то Николай, шутник…

* * *

Ровно в девять утра в мой кабинет вошел высокий, бодрый мужчина среднего возраста и с умиротворением в голосе спросил:

– Начнем?

Я растерянно предложил ему сесть в кресло, а сам расположился напротив и сказал:

– Вначале я думал, что надо мной подшучивают друзья. Вижу, вы не шутите. Однако должен разочаровать вас. Я не пишу заказные биографии…

Он улыбнулся и ответил:

– Вы напишете роман от своего имени…

Я покачал головой:

– Послушайте, я не могу заниматься вашим делом. У меня важные дела, встречи, работа…

Он широко улыбнулся:

– Вы действительно думаете, что у вас есть дела, встречи, работа?

Я повел головой в недоумении.

Гость ответил спокойным, гипнотическим голосом:

– Знаете, бывает такой страшный хлопок… И после него мы с ужасом обнаруживаем, что улетаем из этой жизни, в чем мать родила, а унести с собой не можем даже то, что может поместиться на ладони, потому что у нас и рук больше нет…

Я сказал с раздражением:

– Не понимаю, о чем вы, и вникать не хочу! Надо закончить этот бесполезный разговор…

Он спокойно перебил меня:

– Тогда сделаем так, как заведено в богатых издательствах.

Я не понял:

– Что вы имеете в виду?

Он объяснил:

– Когда вы хотите издать книгу, то редактор требует первые несколько страниц, и если они его заинтригуют, то возьмется прочитать первую главу. Сейчас я предлагаю нечто подобное. Выслушайте только начало моего рассказа и потом сами решайте: хотите услышать продолжение или нет.

Обрадовавшись легкой возможности отделаться от этого типа, я ответил:

– Хорошо, но я усложню испытание и приму решение, выслушав только первое предложение. Начинайте.

Почему-то мне казалось, что сейчас Николай растеряется, будет искать слова, вспоминать выражения. Но он лишь улыбнулся и сказал без раздумий:

– Знай я в то утро, что вечером умру, не стал бы курить натощак и пить крепкий кофе за завтраком. Честно говоря, в тот день смерть не входила в мои планы…

Я замер в изумлении:

– Вы хотите сказать, что вы уже умирали?

Он улыбнулся шире и ответил вопросом на вопрос:

– Продолжать?

Пару секунд я растерянно озирался, потом сказал:

– Должен признаться, что…

И запнулся.

– Вам лучше включить диктофон, чтобы записать первый рассказ, – подсказал Николай.

– Да, конечно, – согласился я, – вы меня победили.

Порывшись в ящике, я нашел диктофон, вставил свежие батарейки и нажал кнопку записи.

Первая глава
Беспокойное пробуждение

Хотя кто знает, что бы я сделал, зная о надвигающейся беде… Может, задергался бы, выкурил бы две сигареты вместо одной и запил бы кофе бутылкой ледяного пива, которая так соблазнительно посмотрела на меня из холодильника. Потом кинулся бы искать помощь для предотвращения неизбежного.

Так поступили бы многие…

Но плохие предчувствия у нас бывают редко. Меня мучил лишь букет обычного похмельного синдрома: голова бетонная, во рту цемент, глаза как два кирпича в глазницах.

Горло било тревогу о жажде, сердце подавало признаки кардиопатии, а желудок провалился в двенадцатиперстную кишку, где вчерашний алкоголь продолжал коварно метаболировать.

Я подумал: «Интересно, который час?»

Веки открыть не смог. Пришлось их пробивать молотком изнутри.

Пошарив тяжелой рукой, я нашел свой мобильный в заднем кармане джинсов.

Боже! Как же я так напился?! Лег спать в одежде…

Стыдно!

Память предательски стерла вчерашние события оставив огромную черную дыру!

Десять утра.

При попытке встать сразу замерцало предсердие в тахикардии. Этанол атаковал мои нервные окончания…

«Однако похмелье не смертельно», – подумал я и, приложив огромное усилие, присел на кровать.

Комната тут же полетела вниз, как вагончик аттракциона «американские горки» в парижском парке Диснейленд.

А ведь моя вторая половина, Мария, сейчас там, во Франции!

Она у нас депутат парламента, вице-спикер, видный политик. Порой, мне кажется, что цель ее жизни подняться на вершину карьерной лестницы, и для этого она использует все дозволенные или недозволенные методы. Мария вложила наследство отца в свое политическое восхождение и добилась большого успеха.

Я не хуже нее! Известный нейрохирург в городе. Учился в Англии, практиковался во Франции и Америке. Даже диссертацию защитил на тему патогенеза алкоголизма, начал публиковаться в иностранных журналах, и стал уважаемым медиком международного уровня. Меня стали приглашать почти на все ключевые медицинские конференции по нейрохирургии. Я также выиграл грант крупного благотворительного фонда на строительство собственного центра нейрохирургии, который со временем стал лучшей клиникой в стране.

Тут я вспомнил, что надо заказать авиабилеты в Лондон, куда меня пригласили выступить на ежегодном симпозиуме Всемирной Организации Здравоохранения.

Наконец, я с трудом поднялся…

Покачиваясь, вышел из спальни, направился прямо к холодильнику, открыл его и взглядом обласкал светившуюся бутылку пива.

Конечно, я не алкоголик, но…

Я потянулся за пивом, а в кармане зажужжал телефон. Звонила Софи, моя любовница.

Да, была у меня связь на стороне. Ну, и что? Я себя не винил. Жена постоянно в разъездах. Тусуется в правительственных кругах и делегациях. Детей у нас, к сожалению, нет… Софи пришла из фармацевтической компании. У нее высокая должность главный менеджер по продажам. Вот и начали мы с ней весело проводить время.

Я попытался ответить на ее звонок, но голосовые йоги не осилили членораздельную речь, и я извлек лишь тупой хрип из гортани.

Софи это рассмешило:

– Так тебе и надо! Я тебя предупреждала не мешать водку с пивом! Не мальчик!

Напрягшись, я выдавил из себя внятный ответ:

– Не бей больного… Без тебя тяжко. Даже не помню, как домой добрался.

Она сказала:

– Ты и не добирался, я тебя притащила и положила в кровать как тряпку.

Я ответил лукаво:

– Почему же ты не осталась? Жена в Париже… Проснулись бы вместе. Занялись бы чем-нибудь приятным… Мы же знаем, как лечить похмелье.

Она отмахнулась:

– Не тупи…

– Ну, не сердись, дорогая. Мне и так сложно, а ты по мозолям… Ты же знаешь, как я тебя люблю.

– Терплю я тебя только за такие слова…

– Ну, все-таки зря ты не осталась. Мы бы развлеклись, пока жена в Лувре…

И тут на меня громом обрушился звук спускаемой воды в унитазе. Адреналин выплеснулся в кровь. Казалось, что ледяная вода смывает меня в канализацию…

Сразу после этого, открылась дверь ванны. Оттуда вышла улыбающаяся Мария и игриво сказала:

– Бонжур, мон шер! Ты меня не ждал?

Я был жутко растерян. Конечно, не ждал, однако, ответ нашелся:

– Я… Я всегда только тебя и жду… Но ты уехала вчера утром на неделю. Что случилось?

Она подошла, улыбаясь, небрежно поцеловала меня, поставила чайник, положила в тостер хлеб и сказала:

– Меня срочно вызвал председатель парламента. Пришлось отложить все парижские дела и лететь обратно. Ненавижу ночные полеты, но другого выхода не было.

– Что же все-таки случилось?

– Сегодня оппозиция устраивает грандиозный марш протеста. Надо принимать соответствующие меры. Созвано внеочередное заседание парламента, собран совет безопасности. Надо готовить заявление для прессы. В общем, через полчаса заседание у президента.

Только сейчас я заметил чемодан Марии в прихожей и спросил:

– Что они требуют?

Мария продолжала:

– Богатство и славу. Все, как всегда, банально. Однако мы точно не знаем, с каким заявлением они выступят. Короче, политическая обстановка тяжелая, надо спасать страну от развала. Послушай, дорогой…

– Да, дорогая.

Она вопросительно посмотрела на меня и сказала:

– У тебя в руках включенный телефон. Там кто-то на связи? С кем ты говоришь?

Ооо! Я вспомнил, что не отключил телефон. Софи все слышала.

Я пробормотал:

– Эээ… Это представитель фармацевтической компании… Ну, она… То есть он… В общем, они поставляют нам медикаменты.

После этого я сказал в телефон подружке:

– Договорились. Выписывайте накладную а я вам перезвоню позже.

Перед тем как отключиться, Софи успела съязвить:

– Я тебе такую накладную выпишу, не выплатишь за две жизни…

Жена посмотрела на меня с каким-то подозрением и сказала:

– Ты плохо выглядишь. Опять пил?

– Ну… Был день рождения однокурсника, и мы чуть-чуть…

– Мне кажется, что не чуть-чуть, а даже очень…

«Бах!» – выстрелил тостер, мы оба подскочили на месте. Это разрядило ситуацию, и мы неловко улыбнулись друг другу. В это время зазвонил телефон Марии, председатель парламента приказал ей немедленно явиться.

Она засуетилась и сказала второпях:

– Выпью кофе по дороге.

Она исчезла, оставив мне воздушный поцелуй.

Я покачал головой, чтобы отбить алкогольное недомогание – «Бррр» – машинально открыл холодильник и, не отдавая себе отчета в том, что делаю, выпил полбутылки пива…

Холодная жидкость приятно растеклась по всему организму, проникая во все клетки и принося туда шипящий восторг…