Глава 2
История

От Дона до Дуная

Первые главы последней книги Аммиана Марцеллина содержат единственный сохранившийся последовательный рассказ о событиях на юге России, имевших место до 376 г. От готских информаторов Аммиан узнал, что народ гуннов, «воспламененный дикой жаждой грабежа, двигаясь вперед среди грабежей и убийств, дошел до земли аланов, древних массагетов». Кто были эти люди, очевидно, никто не мог ему рассказать, и monumenta vetera (памятники старины) не давали никакой информации. Это были «неизвестные народы; нам неведомы даже названия их, не то что обычаи». Практическая информация Аммиана начинается с нападения гуннов на аланов. Гунны захватили территории аланов, граничившие с остготами, которых обычно называли танаитами – донскими народами (Танаис – Дон, есть еще город с одноименным названием на Дону).

Эту фразу можно трактовать по-разному. Как далеко на восток и запад тянулись территории донских народов? В одном отрывке Аммиан поселяет всех аланов – включая танаитов – «на неизмеримое пространство скифской пустыни», но только для того, чтобы несколькими строчками ниже заявить, что аланы, разделенные по двум частям света, раздроблены на множество племен и их разделяет Дон. Гревтунги – остготы были западными соседями танаитов. Но в другом отрывке Аммиан помещает уже савроматов, а не гревтунгов, между Доном и Дунаем, а еще в одном (после труда Птолемея «География» (V. 9, 1) также к востоку от Дона.

У Аммиана обнаруживается некий литературный атавизм – стремление сваливать в одну кучу новую информацию и старую. В главе, посвященной аланам, в книге XXXI содержится пространное описание народов, которых аланы «подчинили себе в многочисленных победах и распространили на них свое имя», причем автор обещает прояснить противоречащие друг другу мнения географов и рассказать правду. На деле же он предлагает странную мешанину цитат из Геродота, Плиния и Мелы, называя гелонов, агафирсов, меланхленов, антропофагов, амазонок и сиров (серов), словно все они еще жили в его время.

Гунны схлестнулись с аланскими племенами в районе Дона. Это, пожалуй, все, что мы можем извлечь из рассказа Аммиана. Если бы автор использовал термин «танаиты» так, как это делал Птолемей, тогда донские люди жили бы в европейской Сарматии. Но река никогда не была границей между полукочевыми племенами скотоводов, и определенно не являлся таковым спокойный Дон. Археологические свидетельства неоспоримы. В IV в. сарматы пасли свои стада и восточнее Дона до Волги и даже за ней, и к западу от реки до равнин Румынии. Где именно напали гунны, установить невозможно, но можно предположить, что, как и более поздние завоеватели, они действовали в низовьях реки.

Рассказ Аммиана о союзе между группой или группами аланов и гуннов невозможно подвергнуть сомнению. В 370-х и 380-х гг. гунны и аланы так часто упоминаются вместе, что некий союз или сотрудничество между ними представляется весьма вероятным даже без следующего утверждения Аммиана: «И вот гунны, пройдя через земли аланов, которые граничат с гревтунгами и обычно называются танаитами, произвели у них страшное истребление и опустошение, а с уцелевшими заключили союз и присоединили их к себе. При их содействии они смело прорвались внезапным нападением в обширные и плодородные земли Эрменриха.

В течение долгого времени^[19] царь гревтунгов делал все возможное, чтобы прочно держаться на месте, но, когда пошли слухи, преувеличивавшие степень надвигающейся опасности, он убил себя.

Витимир, избранный после его кончины королем, оказывал некоторое время сопротивление аланам, опираясь на другое племя гуннов, которых он за деньги привлек в союз с собою. Но после многих понесенных им поражений он пал в битве, побежденный силой оружия. От имени его малолетнего сына приняли управление Алафей и Сафрак, вожди опытные и известные твердостью духа; но тяжкие обстоятельства сломили их, и, потеряв надежду дать отпор, они осторожно отступили и перешли к реке Данастию».

Версию Аммиана опроверг хорватский ученый Л. Хауптман, который считал, что или Аммиан совершил грубую ошибку, или его текст был искажен. Он был уверен, что Витимир сопротивлялся не аланам, а гуннам. При этом Хауптман ссылался на Иордана, по версии которого единственными врагами остготов были гунны. Однако компиляция Иордана тенденциозна от начала до конца. Он не только сохранил изменение ранней истории готов, каким обнаружил его у Кассиодора, но также изменил то, что читал у Аммиана, в пользу аланов. Они были, писал Аммиан, Hunis per omnia suppares (XXXI. 2, 21); у Иордана в «Гетике», 126, это изменено на pugna pares. По Аммиану, аланы были в сравнении с гуннами victu mitiores et cultu. Иордан заменил mitiores на dissimiles, a cultu на humanitate. Он прочитал у Аммиана, что аланы напали на остготов после смерти Германариха, что вписывалось в изображение благородных аланов, и он сей факт исключил.

О сражениях между аланами и готами пишет и миланский епископ Амвросий (374–397). В труде Exposito evangelii secundum Lucam, написанном, вероятно, в конце 378 г., он обобщил события, приведшие к катастрофе Адрианополя:

«Гунны набросились на аланов, аланы на готов, а готы на тайфали и сарматов; готы, изгнанные с собственной земли, сделали нас изгнанниками в Иллирии, и это еще не конец».

Информация, полученная Амвросием в Милане, была не вполне правильной. Царство Германариха рухнуло под натиском гуннов. Но свидетельства Аммиана и Амвросия не оставляют сомнений в том, что некогда имела место долгая борьба и главными врагами готов являлись, конечно, аланы. Но это были единственные аланы, заключившие союз с гуннами? Возможно. А следующая странная история, рассказанная Иорданом, сохранила смутные сведения о восстании групп аланов внутри остготского царства: «Германарих, король готов, хотя, как мы сообщили выше, и был победителем многих племен, призадумался, однако, с приходом гуннов. Вероломному же племени росомонов, которое в те времена служило ему в числе других племен, подвернулся тут случай повредить ему. Одну женщину из вышеназванного племени, по имени Сунильда, за изменнический уход от ее мужа король, движимый гневом, приказал разорвать на части, привязав ее к диким коням и пустив их вскачь. Братья же ее, Сар и Аммий, мстя за смерть сестры, поразили его в бок мечом. Мучимый этой раной, король влачил жизнь больного. Узнав о несчастном его недуге, Баламбер, король гуннов, двинулся войной на ту землю остготов».

Если Сунильда, безусловно, германское имя, то происхождение имени Сар от готского sarwa (оружие, броня), а имени Аммий от готского hama (вооружаться) представляется неубедительным. Нет и удовлетворительной этимологии росомонов. Сар позднее встречается как имя гота, но это не обязательно делает Сара из росомонов готом. Это имя можно сравнить с именем Сарозий или Сарой, который около 500 г. был царем аланов на Кавказе. Саракос из надписи из Танаиса (начало III в.), вероятно, произошло от сарматского слова, соответствующего авестийскому sara-, осетинскому sär-, «голова». Сар может означать «капитан». Сафракс и Лагариман, знаменитые вожди готов, носили иранские имена; они могли быть аланами. Хотя невозможно доказать, что росомоны являлись мятежными аланами, отступление аланского племени в то время, когда напали на остготов, представляется более вероятным, чем предательство готской знати.

Почти наверняка concordia (согласие) с крупными группами аланов дала возможность гуннам выступить против Германариха. Аммиан не пишет, каковы были условия союза. Если учесть, что аланы, которые в 418 г. подчинились patrocinium (покровительство) царя вандалов, сохранили свою племенную организацию до конца царства вандалов, можно допустить, что гуннско-аланский союз гарантировал иранской стороне значительную степень независимости и большую долю добычи. Не первый и не последний раз другие племена вступали в союз с гуннами. В некоторых случаях союз, вероятнее всего, вылился в настоящий симбиоз, в других племена объединялись временно для набегов и военных экспедиций. Гуннско-аланский союз продлился три десятилетия.

Рассказ Аммиана об аланских нападениях на готов подкреплен Амвросием. Однако, судя по всему, нет других авторитетных авторов, которые упоминали о гуннах, ставших на сторону Витимира. Почему гунны, даже если готский король им платил, сражались за него, когда его положение, совершенно очевидно, оставалось безнадежным? Если они были с теми гигантскими ордами, которым не мог противостоять даже великий Германарих, имелись все основания предполагать, что они, как только появилось желание, начали грабить. Ведь те гунны, которые вторглись на земли вестготов, вскоре были вынуждены прекратить атаку «вследствие затруднительного положения, в которое их поставило обилие добычи». Возможно, гунны, принявшие стороны готов, были частью народа, переправившегося через Дон? Или эти гунны жили к западу от реки и потому ощущали угрозу, как и готы. Тогда, вероятно, когда Витимир обратился к ним за помощью, они решили выступить с германцами единым фронтом?

Ответ дает фрагмент из «Гетики» Иордана, источником которого были труды историка V в. Приска: «Подобные некоему урагану племен гунны захватили алпидзуров, алцилдзуров, итимаров, тункарсов и боисков, находившихся на границе этой самой Скифии». Как мы увидим, первые два названия (означают одно – тюркское имя собственное Alp-il-čur), которые нельзя отделить от гуннских имен, оканчивающихся на – čur. Другие имена собственные мы рассмотрим позже. А в настоящем контексте достаточно одного – Alpičur, чтобы доказать существование тюркоговорящих кочевников на или вблизи северо-восточного побережья Черного моря до прихода гуннов. В 430-х гг. те же народы, перечисленные в том же порядке, теперь находившиеся под властью гуннов, имели свои пастбища вдоль Дуная. Мигрировали они или осели там, как подданные гуннов, – большого значения не имеет. Важно лишь то, что их союз выдержал все превратности этих бурных десятилетий. Поскольку в обоих отрывках первыми названы алпидзуры, очевидно, они были главным племенем. Захваченные гуннами возле Меотиды, они 60 лет спустя все еще противились своим хозяевам и заключили союз с римлянами. В одной из следующих глав я еще вернусь к этим «гуннам до гуннов».

Царство Германариха

Часто считают, что Аттила правил всеми народами, некогда бывшими под властью царя остготов Германариха. Археологи, вероятно, усомнились бы, приписывая захоронения в лесах центра России гуннам-кочевникам, если бы не верили, что готы Германариха когда-то там правили. Утверждение послов Западной Римской империи при дворе Аттилы, что гуннский царь был господином над океанскими островами, не принимали бы так широко, если бы не заявление Иордана о том, что эсты, жившие на балтийском побережье, являлись подданными Германариха. Недостаточно критическое отношение и склонность к шовинизму то непропорционально увеличивали готские владения, то вообще отрицали их существование^[20].

Описание Иордана – почти гимн: «Немало древних писателей, – утверждает он, – по достоинству сравнивали Германариха с Александром Великим». Вероятно, это сравнение сделал источник Иордана – Кассиодор, а не безграмотный гот. Он же назвал Германариха «правителем всех народов Скифии и Германии». Далее Иордан перечислил 13 народов, которых Германарих покорил на севере: «гольтескифов, тиудов, инаунксов, васинабронков, меренс, морденс, имнискаров, рогов, тадзанс, атаул, навего, бубегенов, колдов». Неточное чтение и странные формы этих названий дают необычайный простор для всевозможных догадок. Томачек решил, что атаулы – гуннское племя, название которого произошло от тюркского ataghul – лучник. Мюлленхоф считал, что scytha в названии goltescytha есть латинизированное chud, обозначение финских племен в ранних русских хрониках. Маркарт принял golte за другую форму Scoloti, связал его с thiudos, отбросил golte, как украшение, и получил сколотов. Он и Гринбергер не сомневались, что thiudos – готское значение слова «народ», но Гринбергер подозревал в golte латинское gothice, связал scythe и thiudos и перевел – по-готски скифские народы. Обсуждать эту и прочие этимологические фантазии – пустая трата времени. Морденс – это мордвины, а меренс – марийцы. Но действительно ли Германарих domuerat (укротил) их – представляется сомнительным. Этнические имена могут отражать степень географических знаний Иордана и его источников.

Утверждают, что Германарих также подчинил себе «своей мудростью и могуществом» народ эстов, живший на побережье Балтийского моря. Вполне возможно это всего лишь означает, что существовали торговые связи между готами и племенами, обитавшими в странах, где добывают янтарь. Не исключено, что они существовали в гуннские времена и при великом остготском короле Теодерихе (Теодорихе).

После завоевания северных народов Германарих подчинил своей власти герулов, живших у Азовского моря, что вполне правдоподобно. Начиная с середины III в. восточно-германское племя герулов действительно обитало на берегах Меотиды.

Наконец, Германарих подчинил себе венетов. Переведя из триумфального гимна в прозу, можно сказать следующее: «Время от времени готы нападали на славянскую территорию на северо-востоке». В весьма сбивчивом повествовании о годах, последовавших за смертью Германариха, Иордан говорит о войне между частью остготов и антами, возглавляемыми царем Боз. После победы над антами готы подверглись нападению гуннов и потерпели поражение на реке Эрак.

Границы остготской «империи» невозможно обозначить точно, поскольку их, в сущности, не было. Вокруг более или менее плотно заселенного готского района располагались территории разных племен. Возможно, некоторые из них платили регулярную дань готам, другие только обменивали по бартеру свои товары (вероятно, по большей части меха) на то, что готы получали или из Боспорского царства, или из Дунайских провинций. Вероятно, некоторые племена участвовали в готских набегах. Быстрый крах царства Германариха ясно указывает на отсутствие в нем единства.

В нашу задачу не входит повторный анализ рассказа Аммиана о войне между гуннами и вестготами, южными соседями остготов. Это было сделано историками периода переселения народов. Самым компетентным и лаконичным из них, по моему мнению, был Пач. Вестготы при Атанарихе ожидали атаки гуннов на правом берегу Днестра, но не смогли противостоять ей. Они отступили за Серет. Большая часть народа решила искать новый дом в империи. Атанарих и его последователи прошли через Олтению в Caucalandis locus. Если верить Пачу, Caucaland – гористая часть Баната между реками Марос, Тиса и Дунай. Возражения его тезису основаны на сомнительном отождествлении названия, не принимающем во внимание события конца 370-х гг., которые определенно указывают на вестготов в Восточном Банате. Поэтому я согласен с Пачем^[21].

Начиная с 376 г. и далее гунны были правителями большого района на юге России. Они стояли на нижнем Дунае. Картина, которую можно представить, опираясь на сведения Аммиана, является не ошибочной, но односторонней. Автор ничего не говорит о судьбе Боспорского царства, жизни покоренных гуннами народов, их экономике, социальных институтах, взаимоотношениях. Однако было бы несправедливо винить Аммиана. Он писал историю Римской империи, а не варваров. К счастью, культура людей, живших к западу от Дона, может быть реконструирована, по крайней мере в общих чертах, с помощью археологического материала.

Гунны на Дунае

Летом 376 г. десятки тысяч вестготов расположились лагерем на северном берегу Нижнего Дуная вокруг Дуростурума (совр. Силистра). Они терпеливо ожидали разрешения переправиться через Дунай и осесть во Фракии. Это была большая часть гордого народа, который только несколькими годами раньше заставил римлян обращаться с их лидером – Атанарихом, как с равным царю царей. Теперь, потерпев поражение от гуннов, они голодали и смертельно боялись, что враги снова нападут на них прежде, чем они получат убежище в империи.

Разрешение пришло осенью. Вестготы^[22], тайфалы^[23] и прочие трансдунайские варвары переправились через Дунай.

Последовавшая борьба между вестготами и восточными римлянами, которая годами велась во Фракии, временами захватывая немаленькие участки Македонии, хорошо изучена. Это понятно и логично. Германцы развились и стали великими народами; во Франции и Испании именно они определили судьбу западного мира. За исключением нескольких лет правления Аттилы гунны маячили где-то на краю ойкумены и даже за ним. Их история в последние десятилетия IV столетия представляется лишенной всяческого интереса. Даже ученые, изучавшие гуннов, не уделяли ей никакого внимания.

Это правда, что мы располагаем только ограниченной информацией о гуннах в этот период, хотя, если разобраться, она не намного более ограничена, чем о других временах. Чтобы найти в летописях, комментариях к Библии, проповедях, эдиктах и поэмах несколько коротких отрывков, в которых речь идет о гуннах, и установить, что произошло, когда и где, требуется не в меру большой аппарат. Но этого не избежать, если мы хотим знать, как гунны попали в Центральную Европу.

Вестготы и гунны кооперируются

После кровавого сражения в районе местечка Салиций (Ад Салицес в Северной Добрудже) между вестготами и войсками империи (см. главу 12) летом 377 г. римляне отошли за Балканы. Их потери были не такими огромными, как у вестготов. Но, даже учитывая направленное к римлянам подкрепление, их командующий не мог пойти на риск еще одного сражения. Вестготы все еще имели большое численное преимущество. Однако их сила являлась одновременно их слабостью, они были не армией: это был целый народ – женщины, дети, больные, старики. Поэтому они численностью превосходили воинов в четыре-пять раз, «было использовано все, что только могло служить едой на землях Скифии и Мёзии. Все жизненно важные предметы были собраны в укрепленные пункты, которые враги даже не пытались осадить из-за своего абсолютного невежества в этих и других военных операциях».