Иногда же в нас пробуждается страстное, необузданное желание поднять веки и увидеть совершенно новый мир, который в темноте ночи переродился, к нашей радости, в нечто иное или обрел новые тайны. Мир, в котором прошлому нет места, либо же оно существует отнюдь не в форме обязательств или сожалений, ведь даже воспоминание о радости отдает горечью, и память о наслаждении причиняет боль.