Памяти моих любимых родителей

OSCAR HALECKI

BORDERLANDS OF WESTERN CIVILIZATION

A History of East Central Europe

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2019

Предисловие

Я изучаю и преподаю восточноевропейскую историю много лет и всегда старался охватить все страны, расположенные к востоку от Германии. Но, делая это, я все больше и больше понимал, что следует рассматривать и различать три отдельные области исследования. Две из них – общепризнанные, известны многим ученым из разных стран и освещены в многочисленных учебниках и исторических исследованиях. Это история Византийской (Восточной Римской) империи в Средние века, которую позднее сменила Османская империя, и история Российской империи. Однако еще остается история многочисленных народов, которые как в Средневековье, так и в наши дни жили и живут на территории между Германией и этими империями иногда в своих собственных независимых государствах, а иногда поглощались могущественными соседями.

Третья область настолько же интересна и важна, как и две другие, ввиду своего внутреннего разнообразия. Но, несмотря на такую огромную многогранность, она представляет собой отдельное единство, которое занимает особое место в развитии человечества. И все же этот регион Европы обойден вниманием в исторических трудах. По этой причине было трудно понять значение многочисленных народов, живущих между Германией и Россией, общая численность которых превышает численность и немцев, и даже русских (великороссов).

Заполнить этот пробел в рамках одной книги – нелегкая задача для одного историка. Вынужденный проводить строгий отбор из бесчисленных фактов, он неизбежно попадает под влияние главных направлений своей исследовательской работы. И даже если эти факты случайно упоминаются в общих чертах в мировой истории или историях приграничных или соседних регионов, задача согласования их с картиной, сложившейся в результате совершенно другого подхода, естественно вызывает новые сложные проблемы.

Истоки всей этой истории, уходящие отчасти в доисторические времена, получили особое внимание в некоторых ценных трудах недавнего времени. Это стало дополнительной причиной для как можно более краткого рассмотрения этих далеких времен, которые по-прежнему полны спорных моментов. Подробное обсуждение Средних веков начиная с X в. и эпохи Возрождения, которая, как обычно считается, характерна сугубо для Запада, оказалось важным и необходимым ввиду живучести средневековых традиций для народов, которым позднее было суждено потерять свою свободу, и ввиду культурной общности, которая возникла в позднем Средневековье, Ренессансе, между Западной Европой и тем, что можно назвать – раз уж нет лучшего термина – Центрально-Восточной Европой.

Мотивы для описания довольно хорошо известных современных веков европейской истории с точки зрения «жертв» великих держав были таковы: свободная Центрально-Восточная Европа необходима для любого стабильного баланса сил на континенте; временное исчезновение этого целого региона создавало и создает опасное напряжение между подавленными стремлениями к национальной независимости и, по-видимому, хорошо упрочившимися имперскими устремлениями, которые обычно вступали в опасное соперничество друг с другом. С точки зрения народов Центрально-Восточной Европы, которые были независимы в период между двумя мировыми войнами и снова утратили свою свободу после Второй мировой войны, даже современная история, должно быть, выглядит в другом свете.

Если на страницах этой книги, в которой делается попытка показать, как далеко на Восток распространилась западная цивилизация, политическая история получает особое внимание, то только потому, что знания о главных политических событиях являются необходимыми рамками и незаменимой основой для дальнейшего изучения культуры, общества или экономики.

Часть первая
Предыстория

Глава 1
Географические и этнографические истоки

Центрально-Восточная Европа

Обычный подход к европейской истории удивительно ограничен. Очень часто Западную Европу отождествляют с целым континентом, и даже в этой западной части серьезное внимание привлекают только крупные державы, особенно империи. Исправлению ситуации способствовало то, что в исследование некоторых периодов были включены также и некоторые восточные государства. Таким образом, возрождение интереса к Византии, Восточной Римской империи способствовало лучшему пониманию Средних веков. Подъем и падение Османской империи, хотя это была держава неевропейского происхождения, следует считать частью современной европейской истории. А как только Русское государство превратилось в еще одну империю, история этой новой России оказалась неотделимой от истории Европы в целом.

В европейской историографии, однако, осталась обширная terra incognita (неисследованная область) – восточная часть Центральной Европы между Швецией, Германией и Италией, с одной стороны, и Турцией и Россией – с другой. В ходе европейской истории огромное количество разных народов создавало в этом регионе свои собственные независимые государства, иногда довольно большие и сильные; поддерживая связь с Западной Европой, они развивали свои собственные национальные культуры и содействовали общему прогрессу европейской цивилизации.

Правда, время от времени некоторые из этих государств поглощались соседними империями, как это случилось с целой группой государств как раз в тот момент, когда к началу XIX в. написание истории вступило в свою поистине научную фазу. Возможно, это в какой-то степени объясняет, почему народам Центрально-Восточной Европы не уделялось должного внимания в современных исследованиях и при преподавании исторических наук. А так как период их мнимого исчезновения совпал с образованием американской нации, становится еще более понятным то, что они казались малоинтересными для американских историографов.

Минусы такой ограниченной трактовки Европы стали очевидными, как только процесс освобождения и восстановления Центрально-Восточной Европы почти закончился после Первой мировой войны. Но даже тогда так называемые «новые» государства этого региона – а большинство из них были на самом деле очень старыми – обычно исследовали, не рассматривая в достаточной степени их исторические истоки. И в Западной Европе, и в Америке понимание их важности в формировании и объединении Европы только началось, когда нормальный ход развития этого ключевого региона снова был прерван – на этот раз Второй мировой войной. В ходе незаконченного мирного урегулирования после этой последней войны все эти государства стали жертвой еще одной волны имперских амбиций в одной из современных тоталитарных форм. Не будет установлен прочный мир, пока им не будет возвращено их традиционное место в европейском сообществе, которое в настоящее время расширилось до атлантического сообщества.

Историческая наука может способствовать такому решению путем содействия лучшему пониманию прошлого. Но как науке истории придется сначала исправить свою собственную ошибку – упущение из поля зрения обширной территории у самого сердца Европейского континента. Эта территория, которая никогда не была исторически единой, несмотря на то общее, что было у всех этих народов, не является и географическим единством. И как это не раз случалось со всеми историческими регионами, у этой территории не было даже постоянных границ.

Поэтому изначально было трудно дать этой части Европы действительно подходящее название. Эта трудность еще больше усиливается искусственным характером всех общепринятых делений этого континента на определенное количество регионов. Если выделять только два из них – Западную и Восточную Европу, то невозможно найти надлежащее место для территории, которая не принадлежит (полностью) ни той ни другой части. Если добавить понятие «Центральная Европа», то немедленно следует уточнить, что этому центральному региону присущ внутренний дуализм. Оставив в стороне его западную однородно-немецкую часть, только восточную часть можно ориентировочно считать «новой» или «неизвестной» областью исследований, введенной в общую канву европейской истории. По этой самой причине название Центрально-Восточная Европа кажется самым подходящим.

Это означает, что с географической точки зрения Европа делится не на две или три, а на четыре основные части – Западную, Центрально-Западную, Центрально-Восточную и Восточную. И такое деление совершенно оправданно, коль скоро речь идет об основной части континента. Но возникает вопрос: как вместить в это деление огромные европейские полуострова? В случае Центрально-Восточной Европы это вопрос ее отношений со странами Балканского полуострова.

Они отличаются от земель, расположенных по течению Дуная, не только географически; а еще больше – от обширной равнины к северу от Судетских и Карпатских гор. Во времена средиземноморского сообщества, предшествовавшего европейскому, Балканский полуостров, и особенно его греческая часть – исторически самая древняя часть Европы, был неотъемлемой частью того древнейшего сообщества и, в конечном счете, Римской империи. Эта империя расширилась до Дуная и даже на какое-то время перешла через него в Дакию. Но основная часть Центрально-Восточной Европы оставалась вне ее, ее даже не затронуло римское влияние, как оно затронуло Центрально-Западную Европу до Эльбы. И она явно принадлежала к исторически более молодой части Европы, которая вступила в европейскую семью и историю в целом спустя века, последовавшие за падением Римской империи на Западе. И в то же время некоторые народы Центрально-Восточной Европы вторгались на европейскую территорию Восточной Римской империи – на Балканы. Они проникали до самой Греции и заселили большую часть севера полуострова.

Большой сегмент изначально Восточной Европы таким образом ассоциировался с Центрально-Восточной Европой благодаря историческому процессу, который пренебрег географическим фактором, как часто бывает. Этот самый фактор способствовал распространению на восток других народов Центрально-Восточной Европы посредством колонизации; это было продвижение по практически безграничной Европейской равнине в направлении Азии. Только тогда большой регион, географически являющийся Восточной Европой, был еще и исторически связан с собственно Европой. Но если не обсуждать на этих страницах весьма сомнительный вопрос – в какой степени этот колонизированный регион в бассейне реки Волги стал полностью европейским в историческом смысле этого слова – следует немедленно отметить, что он всегда отличался от Центрально-Восточной Европы. Граница между этими двумя регионами не была естественной и, разумеется, колебалась в ту или иную сторону. Но четкое разграничение между ними является необходимым условием правильного понимания европейской истории.

По аналогичным географическим причинам также не было естественной границы между Центрально-Восточной и Центрально-Западной Европой, хотя здесь историк должен как можно четче проводить разграничение. Однако естественным было то, что всякий раз, когда в ходе истории открытый промежуточный регион – Центрально-Восточная Европа – испытывал сильное давление с той или иной стороны, он пытался двигаться в противоположном направлении. Ситуация становилась критической, когда это давление оказывалось одновременно с обеих сторон. Иногда серьезная угроза некоторым народам Центрально-Восточной Европы исходила с юга и даже севера – со стороны Балканского полуострова, который они никогда полностью не контролировали, или с другого берега Балтийского моря из Скандинавии, этого Северного Средиземноморья.

Опасность с юга колоссально увеличилась, когда на смену Византийской империи, которая обычно оставалась в обороне, пришла агрессивная Османская империя. А так как натиск турок начался в то время, когда Восточная Европа все еще находилась под татарским владычеством, Центрально-Восточной Европе пришлось принять на себя удар азиатских армий на двух разных фронтах. Ее роль бастиона всей Европы, христианства и западной культуры едва ли можно переоценить.

В равной степени для общей европейской истории важны проблемы Балтики. Но они всего лишь внутренние проблемы Европы, а так как ни викингам в Средние века, ни Швеции в зените своего недолгого могущества не удалось создать чего-либо похожего на Скандинавскую империю, то опасности, угрожавшие Центрально-Восточной Европе с севера, были временными. Однако не следует забывать, что даже естественная граница в виде Балтийского моря не была ни достаточной защитой, ни реальной преградой. Это море неоднократно переплывали скандинавские захватчики во время своих завоевательных походов, которые чередовались с планами сотрудничества между странами, расположенными на обоих берегах Балтики. Не только северным, но и западным завоевателям и колонистам удавалось лишить доступа к морю – иногда на века – местные народы Центрально-Восточной Европы и ее государства.