золотой факел в руки и обошел весь дворец, показывая его Фаустену, как хозяин, который говорит своему другу:
– Вот что я успел сделать в этом году.
Прислужники, гвардейцы и порученцы, видя, как Его Величество нарушает этикет и с каким вниманием относится к молодому незнакомцу, одетому точно принц, поверили, что происходит нечто невиданное. Все направились в покои королевы и рассказали ей о том, что делает король для долгожданного принца. Инфанта, взглянув на мать, покраснела до корней волос, и обе они подумали, что церемония в часовне есть не что иное, как тайный обряд королей Матакена, который они совершают перед тем, как отдать замуж свою дочь. Присутствовавшие при этом придворные, заметив, как инфанта и королева поначалу смутились, а затем заулыбались, решили, что им уже известно о прибытии молодого принца, и тогда все как один заговорили о скорой свадьбе инфанты и о ловкости, с какой дело было слажено, хотя никто не знал имени жениха.
– Вот, Ваше Величество, – сказал Фаустен, подойдя к комнате, смежной с гардеробной инфанты, – здесь мне будет лучше всего.
Конфетьер не возражал, а вызвал каменщиков и закрыл Фаустена в комнате, дверь которой замуровали, проделав поворотное окошко, через которое можно было передавать сыну пряхи все, что он попросит. Его Величество расставил под окнами и в коридоре караулы, которые сменялись каждый час и без предупреждения открывали огонь по любопытным. Приняв все предосторожности, диктуемые его осмотрительностью, король стал дожидаться обещанного камня. Инфанта узнала обо всех чрезвычайных распоряжениях своего отца и о том, что принца, из-за которого поднялся такой переполох, разместили позади ее