«Родилась дочь. Я был на деле. Старика должны были толкнуть у входа в метро. Я видел, как он распластается на ступенях перехода, а кровь будут разносить на подошвах спешащие мимо люди. Шла вторая неделя ожидания. Старик каждый день спускался по лестнице – слабый, дрожащий, с палкой в иссохшей ладони. Прохожие отталкивали его от перил, он оступался, но шел. В какой-то момент мне подумалось, что тьма указала, кто должен помочь ему упасть. Я почти поверил, что это моя рука толкнула старика вниз. Я почти решил, что должен проверить.
Но сегодня он упал. Наконец-то он упал. Видит Бог, я почти сделал это сам. Не пришлось. Горечь ударила в нос за секунду до того, как седая голова раскололась, как арбуз. Я был первым, кто унес его кровь по переходу на своей подошве. Я был счастлив.
Кажется, все это время я не возвращался домой. Боялся, что упущу момент. В переходе всегда темно, смерть могла прийти за стариком в любое время. Так легко упустить быстротечный момент моей правды. Моей силы.
Дома звонил телефон. Я зарылся лицом в куртку, ловя отголоски травяной горечи. Может быть, это цикорий? Нет. Название крутилось на языке, но чертов звонок мешал его поймать. Я поднял трубку. Какая-то женщина сказала мне, что родилась моя дочь. Я выключил телефон из сети. В комнате было так тихо. Надо проверить, как пахнет розмарин. Скорее всего, это он».