– О, явился, кобелина!
Вероничка прыснула от смеха. Я обреченно голову опустил.
– И вам здрасьте, баба Маша.
– Привет, солнышко мое, – это она Нике, естественно, – ты беги, раздевайся, а я папе твоему пару ласковых скажу.
Дочь, конечно же, не осталась отца родного защищать, а тут же скрылась в глубине квартиры, а я приготовился люлей огребать.