«Мне тяжело примирить любезность и предупредительность, которые он проявлял ко мне при личных встречах, с отвратительной жестокостью массовых расстрелов. Те, кто не был знаком с ним лично, видят в Сталине только тирана. Я же видел и другую сторону – он обладал глубокими знаниями, фантастической способностью быстро вникать в детали, живостью ума и поразительно тонким пониманием людских характеров… Я нашел, что он лучше информирован, чем Рузвельт, реалистичнее смотрит на вещи, чем Черчилль, – в известном смысле Сталин был самым толковым из руководителей великих держав времен войны… для меня Сталин остается самой непостижимой и противоречивой личностью, которую я когда-либо знал»21.