Петя возвращается в ее тело, словно Аннушка никогда не производила его на свет. Сидит там, скорчившись, тяжелый как камень, причиняет ей боль, распухает внутри, растет – наверное, она должна родить его снова, на этот раз каждой пóрой кожи, чтобы он вышел вместе с по́том. Пока же он подступает к горлу, вязнет в легких и может выбраться наружу только одним путем – вместе с рыданиями.