© Ольга Александровна Шпилева, 2016

© Илья Игоревич Иванов, фотографии, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Главный враг

Во мне и надежд и отчаяний рой

Кочующей мысли прибой и отбой

Приливы любви и отливы

А. Толстой

Глава 1

Анна открыла глаза, ее взгляд уперся в двухъярусный потолок, чудо архитектуры. Она озабочено нахмурила брови, стараясь припомнить, где находиться и, как сюда попала. Потолок был незнакомый, комната, которую она окинула взглядом тоже. Страха Анна не испытывала, скорее ей было комфортно, как будто случайно забрела к лучшей подруге и осталась переночевать.

Яркие лучи солнца освещали добротную деревянную мебель. В натертой до блеска поверхности круглого стола, отражался новомодный потолок во всех подробностях. Тяжелые деревянные стулья с сидениями из гобелена были расставлены вдоль одной из стен. Громоздкий шифоньер под старину и комод делали комнату тяжеловесной и не совсем уютной.

На туалетном столике стоял симпатичный букет из разноцветных астр. Анна долго смотрела на это единственное веселое вкрапление в строгой комнате, стараясь восстановить в памяти события вчерашнего дня. Она точно знала, что случилось что-то нехорошее, но что?

Вчера, в обед пришла большая партия оргтехники. Девушка следила за разгрузкой и подписывала накладные. После этого разбиралась с недовольными клиентами, которые недосчитались наушников в купленном плеере, а вечером за час до окончания работы Сонечка, ее помощница, отпросилась к врачу и, как назло, неожиданно к концу рабочего дня привезли большую партию телефонных аксессуаров. Анна осталась после работы и в полном одиночестве пересчитала и оформила на склад весь товар. Раньше ей тоже время от времени приходилось задерживаться и разбирать товар. За добросовестное отношение к своим обязанностям, она получала премии, но…

Анна зажмурилась, так, что у нее заболели веки. Девушка вспомнила, что шла по переулку, который больше напоминал свалку, она его терпеть не могла, но именно этот грязный отрезок пути с неопрятными домами, вдвое сокращал путь к остановке автобуса. На нее напали двое, один закрыл рот огромной ладонью, и потащил в подворотню. Анна резко откинула голову назад и вероятно попала парню в подбородок, так как хватка ослабла. Его рассерженный рык слился с ее криком. Незамедлительно последовал удар по щеке кулаком. Это на помощь насильнику подоспел его напарник. Анна кричала, не переставая сопротивляться. Последовал еще один удар по лицу, у нее все поплыло перед глазами и… Анна открыла глаза, стараясь не потерять нить воспоминания, но память выдавала только какие-то отрывки. Один из нападавших разорвал на ней легкую блузку, второй держал за руки. Ей пришли на помощь. Это был…

Анна резко села на кровати, от резкого движения закружилась голова. Через минуту, воспоминание начало расплываться и, уже, казалось только дурным сном. Ах, ели бы это был только сон!

Анна потрогала пальчиками щеку, на которой явно был синяк, и прикрыла глаза, припоминая вчерашнее происшествие. Щека болела, а это доказывало, что, ее воспоминания отнюдь не были ночным кошмаром. Анне Копыловой нужно было срочно взять себя в руки, восстановить в памяти все подробности вчерашнего происшествия и решить, что делать.

Да, ее спас отец Стаса! Девушка припомнила, как узнала его в машине, а потом, скорее всего, потеряла сознание. Больше, как она не старалась, ей вспомнить ничего не удалось.

Анна осмотрела себя. На ней была надета огромная вылинявшая мужская рубашка, которая когда-то была синей, а под ней только трусики, ее собственные. «Интересно, кто меня раздел и когда?» – вяло, подумала Анна. Догадка промелькнула у нее в голове и погасла. Девушка приняла мудрое решение – не думать об этом и сосредоточиться на более важных вещах. Например, ответить на вопрос: «Как выбраться из этого дома пока ее не узнал хозяин?».

Анна встала и, пошатываясь, побрела к окну, босые ноги шлепали по дорогому паркету. Рубашка едва прикрывала стройные бедра, попытка одернуть ее не привела к желаемому результату, и Анна махнула рукой на свой совершенно «неприличный внешний вид». «Как я могла попасть в такую передрягу?» – спросила она саму себя и тут же поняла, что говорит вслух. Анна бросила обеспокоенный взгляд на закрытую дверь, но та не отворилась. Девушка решила не искушать судьбу и тихо побрела к окну, потому что в последнее время опасные истории липли к ней, как мухи к варенью.

В следующую минуту Анна поняла две вещи: во-первых, она была на втором этаже, во-вторых, за окном находилась ослепительно зеленая, аккуратно подстриженная лужайка с активно цветущим кустом мальвы посредине. Анна даже зажмурилась от такого пейзажа в стиле английской деревни, и тут же пошатнулась, пришлось опереться на подоконник. Ее плотно обхватила за талию крепкая рука, она резко повернула голову и столкнулась с ним нос к носу.

– Доброе утро! Зачем ты встала? С сотрясениями не шутят! Доктор велел лежать! – прорычал он ей в ухо, и осторожно, но настойчиво препроводил в пастель.

– У меня сотрясение? – ей хотелось, чтобы голос ее звучал твердо или даже грозно, но вместо этого получился какой-то писк.

– Угу, средней тяжести. – он бесцеремонно задрал ей рукав рубашки и пристроил аппарат для измерения давления. Анна смотрела на свою руку, на аппаратик, на его озабоченную физиономию и не могла сосредоточиться, мысли в ее голове метались как пойманные в сеть рыбешки. Здесь, у себя дома, а у нее не оставалось сомнения, что это его дом, он выглядел совсем не так, как в офисе. Анна попыталась воскресить в себе «праведный гнев и жажду мести», которые привел ее на предприятие отца Стаса почти год назад, но кроме горестного вздох, похожего на всхлипывание ничего выдавить из себя не могла.

***

Анна чувствовала, что не надо устраиваться на этот склад, да еще помощником менеджера, который за все и всегда в ответе. Окраина города славилась криминалом. Сам склад – магазин великолепно оснащен и прекрасно охраняется, при нем была стоянка для клиентов, которые приезжали на авто, но до ближайшей остановки общественного транспорта целых два километра надо было пройти по грязным переулкам. Тем не менее, это было единственное предприятие отца Стаса, куда ее брали с неоконченным высшим образованием и наскоро пройденными курсами продавцов. Анна жаждала мести! С тех пор, как она оказалась за дверью ВУЗа, по милости этого человека прошел почти год. А праведный гнев все еще закипал в ней, иногда, но все реже и реже! Анна не могла забыть, как декан вызвал ее к себе в кабинет и оставил наедине с ним. Тогда он сказал без обиняков:

– Вы встречаетесь с моим сыном, и он вдруг заявил, что собирается жениться на вас. Но я ему не позволю расторгать помолвку с его нынешней невестой и испортить себе жизнь.

– Стас любит меня, – пролепетала она. В этот момент Анна чувствовала себя бедной родственницей на аудиенции у богатого и очень злого дядюшки, и чувство было не самое приятное. Этот человек подавлял ее, и дело было даже не в том, что он возвышался над нею на целую голову. От него исходила аура власти, он привык приказывать и раздавать четкие инструкции всем, как будто имел на это право в любой ситуации.

– Разлюбит, – безапелляционно заявил он. – А если все это не прекратится, я приму меры.

Он принял меры. Стас досрочно сдал экзамены и уехал в Париж к давнему знакомому своего отца, а она не сдала сессию вообще, хотя была отличницей. Вся ее жизнь, все надежды на будущее рухнули. Вечером Стасик уверял, что никто и никогда не разлучит их, а утром он уже был в самолете.

Отец Стаса надавил на декана, тот в свою очередь на преподавателей, и ее «вышибли» с последнего курса. Она мешала осуществить одно из самых прибыльных предприятий, задуманных отцом Стаса – слияния двух капиталов, «посредством женитьбы его сына на единственной дочери его партнера». Анну практически выбросили на улицу, как существенную помеху этому блестящему плану, но она решила отомстить. Для этого девушка устроилась работать на один из складов своего обидчика, куда приходило компьютерное оборудование.

Анне нравилась ее работа, она даже частенько забывала, зачем находится здесь. Через месяц после ее изгнания Стас женился на своей невесте и отправился в Европу. Уже восемь или девять месяцев он путешествовал. Анна сейчас не знала, любит ли она его до сих пор или просто злится. Во всяком случае, до вчерашнего вечера все шло по плану (как казалось ей). Она осторожно выбирала уязвимое место, чтобы нанести удар, может быть, этот удар не лишил бы отца Стаса его капиталов, но принес бы неприятности, а о последствиях для себя, девушка не думала. Вчера все перевернулось с ног на голову.

Аня вышла из ворот склада и направилась на остановку. Возня с новой партией аксессуаров изрядно ее задержала. Сгущались поздние южные сумерки, и девушка почти бежала по переулку. Когда она уже выходила из него и чувствовала себя в относительной безопасности, двое парней затащили ее в подворотню старого двухэтажного дома.

Подоспевшего на помощь мужчину, Анна не узнала. Да и в ту минуту ей было все равно, лишь бы вырваться от напавших на нее подонков. Мужчина был большой и надежный, вокруг него витал приятный запах дорогого цитрусового одеколона – это было ее первое и самое яркое впечатление от спасшего ее человека.

– Идти можете? – спросил спаситель довольно резко. Когда он заговорил, то Анне показался смутно знакомым его голос, но сосредоточиться и вспомнить, кому он принадлежит, она не смогла, голова сильно гудела, как будто в нее вставили звонивший колокол.

Он не дождался ответа, осторожно повел девушку в сторону дороги. Анна мельком увидела своих обидчиков, оба валялись на земле в полном нокауте. В ее смутном сознании промелькнуло удивление.

Мужчина заботливо усадил её в машину, которую он впопыхах оставил на дороге. Сидение было кожаное и приятно холодило ноги. Анна в изнеможении откинулась и пролепетала:

– Спасибо.

Шевелиться не хотелось.

– Сейчас отвезу тебя в больницу, – успокаивающе проговорил незнакомец. – Ты, кажется, затылком ударилась.

Анна внезапно поняла, что ее везут в больницу, а там будут приставать с расспросами, осматривать и ощупывать.

– Не надо! – закричала она, голову тут же сдавил железный обруч.

Мужчина нажал на тормоз и повернулся к ней. В этот момент Анна его узнала. Это был ее враг – отец Стаса. Его озадаченное лицо – это последнее, что она помнила, так как запас ее жизненных сил истощился, и она потеряла сознание.

Весь день Анна спала. Девушка несколько раз пыталась открыть глаза, в одну из таких попыток рядом с кроватью она увидела симпатичного старичка в белом халате, но следующий раз она уже точно не могла вспомнить, был ли старичок настоящий или он приснился ей. Голова почти совсем не болела, но тяжесть во всем теле сковывала руки и ноги, шевелиться и думать не хотелось.

***

Филипп Антонович Петров прихлебнул чая, откусил кусочек печенья и с благоговением воззрился на упитанную Алену Алексеевну, которая суетилась возле плиты. Домработница Кирилла Николаевича Куркова давно вызывала в нем глубокий интерес, но ответного чувства он так и не дождался. Кирилл сидел напротив и терпеливо ждал, когда Филипп Антонович отдаст дань своей слабости и обратит внимание на него. Алена Алексеевна была одной из причин, по которой такой знаменитый врач, как Петров стал домашним доктором Куркова, хотя и щедрая оплата его услуг тоже сыграла не последнюю роль. Наконец, Филипп Антонович оторвал свой взгляд от пышной груди Алены и перевел его на хозяина дома:

– Не беспокойтесь так, Кирилл Николаевич, наша пациентка в лучшем виде. – промурлыкал он, прибывая в благодушном настроении от близости объекта своих вожделений.

– Почему она все время спит? – пробурчал Кирилл.

– Я уколол ей снотворное, так что проспит она до утра. Поверте мне – это лучшее для нее лекарство сейчас.

***

Дверь тихонько приоткрылась, но Кирилл Николаевич не обнаружил свою подопечную на кровати, и резко распахнул ее. Его лицо выражало крайнее беспокойство, но, заметив Анну, он улыбнулся. Девушка стояла у окна как и вчера, когда ему пришлось поддержать ее за талию и буквально отнести на кровать. Ей явно было лучше, она внимательно рассматривала лужайку.

– Доброе утро. Как ты себя чувствуешь?

Анна смотрела на него во все глаза. Это действительно был он – отец Стаса, спаситель и враг в одном лице. Но он, кажется, ее не помнил. Она точно не могла сказать, радовал ее этот факт или вызывал досаду. В любом случае нужно было срочно выбираться отсюда, пока он ее не узнал.

– Доброе утро, мне лучше, только голова немного болит. Большое спасибо, что помогли мне!

– Не стоит благодарности! Тебя осмотрел доктор, он нашел легкое сотрясение мозга и прописал полный покой на некоторое время.

– Спасибо за все. Я полежу дома, не хочу больше вас утруждать. А где мои вещи? – проговорила она скороговоркой.

– Ты вряд ли сможете их надеть, но я уверен, что мы что-нибудь придумаем.

Анна ошарашено уставилась на мужчину. Он открыл ящик старинного комода, вытащил оттуда полиэтиленовый пакет и вывалил из него груду тряпья.

– Вот посмотри сама, Аня. Это твои вещи.

Анна пришлепала босыми ногами по эксклюзивному полу и подозрительно уставилась на остатки блузки и юбки. Они были безнадёжно испорчены. Девушка вздохнула, и тут неожиданно поняла, что страшный отец Стаса назвал ее имя.

– Вы знаете меня? – она невольно бросила на него тревожный взгляд.

– Конечно, Аня. Я тебя узнал. Ты когда-то дружили с моим сыном, теперь работаете у меня на складе менеджером.

У Анны приоткрылись губы от удивления. Сейчас она напоминала маленькую девочку с огромными серыми глазами, которой только что сообщили, что Деда Мороза не бывает.

– Я думала, вы меня забыли, – пробормотала она.

– Разве таких красавиц забывают, – улыбнулся мужчина – ложись в кровать, врач не велел тебе волноваться. Эти подонки устроили тебе сотрясение мозга и порвали одежду, и ты все еще в шоковом состоянии.

– Но я не могу у вас оставаться. – растеряно проговорила Анна.

– Почему это? – удивился мужчина. – Насколько я знаю, о тебе некому позаботится. А я буду тебя кормить, и развлекать пока ты не придешь в себя. Кстати, на склад я уже сообщил, что тебя не будет несколько дней.

– А?!

– Не бойся. Я сказал, что отправил тебя в командировку. А сейчас ложись, я принесу завтрак.

Анна действительно почувствовала легкое головокружение и послушно легла в кровать. Пришлось поспешно закрыть ноги покрывалом, потому что рубашка резко задралась вверх. «Почему он такой безнадежно симпатичный и… человечный что ли?». – задала она вопрос сама себе, и чуть не расплакалась.

Мужчина взялся за ручку двери, когда какая-то мысль остановила его.

Он повернул голову:

– Анна, называйте меня Кириллом.

Он вышел. Анна устало прикрыла глаза. Она знала, что шефа зовут Кириллом Николаевичем Курковым, но про себя звала «мой враг». «Курков, Курков – это фамилия и Стаса» – повторила оно про себя. Что делать теперь? Она не чувствовала никакой вражды к этому мужчине. Анна попыталась отогнать глупые мысли – он ее враг и точка! Она начала мысленно перебирать все его прегрешения, чтобы воскресить обиду: не дал доучиться в институте, отнял любимого человека и… и… – дальше его преступления, она вспомнить не смогла. Девушка вздохнула. Она редко вспоминала Стаса, хотя по-прежнему считала его «любимым человеком». Ее размышления прервал Кирилл, открывший дверь, в руках он держал поднос с множеством тарелочек.

– Я не буду, есть! – произнесла Анна с вызовом, но невольно повернула голову. Запах поджаренного бекона щекотал ноздри.

– Я поставлю тебе поднос с ножками, чтобы было удобней, – сказал Кирилл весело, как будто и не слышал ее последней фразы.

Он установил поверх покрывала деревянный столик на коротеньких ножках.

Расстегнутая рубашка не скрывала рельефную грудь, поросшую волосами. Анна увидела плоский голый живот, она даже не предполагала, что у человека может быть сразу столько мышц. Девушка втянула в себя воздух и изо всех сил старалась не покраснеть. Кирилл выпрямился, и ее взгляд уперся в его узкие бедра, обтянутые потрепанными джинсами. Анна с трудом оторвала взгляд от мужчины и посмотрела на поднос. «Дура!» – мысленно выругала она себя. «Он, пожалуй, красив и даже очень. Интересно сколько ему лет»? Чтобы хотя как-то переключиться на еду, Анна тряхнула головой, от чего сразу сдавило виски, и она болезненно сморщилась.

– Тебе нехорошо? – всполошился он, протягивая руки, чтобы помочь ей лечь.

– Нет! – в панике воскликнула Анна, боясь его прикосновений. – Нет, нет, все в порядке, – повторила она уже спокойней, – Я поем, пожалуй.

Это было мудрым решением, по крайней мере, во время еды он не будет к ней приближаться.

– Вот и хорошо! – явно обрадовался Кирилл.

– Я бы хотела уехать сегодня, проговорила она, покончив с беконом. – Я не могу у вас оставаться.

– Называй меня Кириллом. И я не хотел бы так скоро тебя отпускать, у тебя шок, все может случиться.

Анна лихорадочно искала аргумент в пользу своего скорейшего ухода. Не могла же она прямо сказать ему, что его присутствие, ее очень смущает и волнует. «Должно быть, мне здорово дали по голове», – сделала она вывод. А вслух произнесла:

– Я бы хотела узнать, … вернее спросить. Это ведь вы были – там? – собственно ей совершенно не хотелось ничего знать.

Он кивнул.

– Они затащили меня в подворотню, и я дальше плохо помню. – Анна вздохнула.

Кирилл убрал поднос и присел на кровать.

– Пока я выскочил из машины и подбежал, ты умудрилась удариться затылком об угол дом и здорово испугаться. Вот собственно и все.

– А как вы там оказались?

– Я всегда выезжаю этим проулком, он укорачивает дорогу до трассы.

Анна не могла сдержать слезы. Они совершенно непроизвольно потекли по ее лицу.

Кирилл отставил поднос в сторону и притянул девушку к себе. Она уткнулась в его вылинявшую рубашку, ей было тепло и уютно. Отодвигаться совсем не хотелось. Было в этом что-то странное. Она чувствовала себя в безопасности первый раз за долгое время в объятьях «своего врага».