Снега за ночь навалило столько, что утром, когда я попыталась открыть дверь, от усилий лишь упала. Теперь, потирая ушибленное место и прислушиваясь к уханью Евы, моего фамильяра, белоснежной совы, листала фолиант с заклинаниями и разыскивала хоть что-то, позволяющее убрать сугробы у порога. Вскоре выяснилось: подобное сделать невозможно, поэтому… Я погладила по клюву Еву, пощекотав ее по перьям, торчащим на макушке, и напрочь вынесла дверь магией.

В жарко натопленный дом ворвалась стужа. Закружилась по комнате, затанцевала, соблазняя объятьями легкого морозца, но совсем не смутила. Было бы кого! Не снежную же ведьму пугать холодами. Я и зимой, благодаря своей силе, могу гулять по лесу хоть в летнем платье. Другое дело, в шубке и меховых сапожках я чувствую себя комфортнее. Да и народ меньше пугается да творит охранных знаков, когда встречается на дороге.

Я вдохнула поглубже, посмотрела на руки, расписанные серебряными узорами – признак моего дара, позволила силе течь по ладоням, клубиться дымкой, а потом отпустила на волю. Метель возникла возле дома, закружила, унесла на своих крыльях снег, оставляя лишь легкое серебро на ветках елей. Волшебство растаяло. Время, которое словно до этого замерло, пошло своим ходом.

Я запрокинула голову и улыбнулась ясному голубому небу и порадовалась легкому морозцу, успевшему разрумянить мои щеки. Прислушалась к тому, что творится вокруг. Если какая-то беда, деревья донесут, ветра нашепчут, снег поделится сплетнями. Но… Лес спал, укрытый белыми одеялами, а в воздухе царило радостное предвкушение праздника. Остался день до Ледяной Полночи, ночи, где волшебство обретает особую силу просто потому, что каждый начинает в него верить. Неудивительно, что в это время случаются чудеса. Столько света и тепла исходит от людских сердец, столько чистых помыслов…

– Ну что, Ева, полетаем? – предложила я, закрывая вставленную магией на прежнее место дверь и вытаскивая список покупок, тщательно составляемый в последний месяц.

Денег в наличие имелось немного, хотя я исправно продавала целебные зелья и то и дело отправлялась в ближайшие поселения и городок, чтобы наложить защитные заклинания или обновить старые в домах, где об этом просили.

Сова радостно ухнула и в нетерпении облетела комнату. Она редко отправлялась в лес одна. Только если еды у меня для нее случайно не обнаруживалось. Я нашла птицу прошлой зимой, раненой, с перебитыми крыльями… Кажется, в нее ударили каким-то мощным заклинанием, о котором мне было ничего неизвестно. Даже изыскания в библиотеке в Артауне, ближайшем к моему дому городке, ничего не дали. Еву я долго отпаивала целебными сборами, кутала продрогшую птицу в пуховую шаль и поставила ей возле огня корзину.

Пока выхаживала, выяснилось, что сова была очень недоверчивой, кусачей и тревожной пациенткой. Неудивительно, если в тебя запульнули каким-то жутким заклинанием, а потом ты едва выжила… Мы сдружились не сразу, лишь месяц, когда она начала поправляться. И с тех пор так и жили вдвоем в маленьком домике посреди леса, где в любое время года дышалось легко и свободно. Спасибо бабуле, от которой мне досталось хоть что-то в наследство.

Две мои сестры, не имеющие чародейского дара, давно вышли замуж, разъехались в разные стороны света, а родители умерли два года назад. С сестрами у меня не сложились теплых отношений, слишком разные у нас ценности и понятия о свободе, но время от времени я получала от них письма и всегда отвечала на них.

Я быстро переоделась в теплую тунику и штаны, натянула любимую белоснежную шубку с пушистым мехом, накинула капюшон и достала старенькую потрепанную метлу. Она уже третий год, что я жила в глуши, служила верой и правдой и казалась лучше любых, даже тех, за которые ведьмы платили золотом и драгоценными камнями.

Ласково потрепала веточки, отдала часть сил, радуясь, как метла чуть светится серебром, и выбралась из дома.

Хорошо-то как! Солнечно, морозно, радостно… Ева довольно ухнула, расправляя белоснежные крылья.

Я рассмеялась, выпустила рой снежинок, наблюдая, как она за ними носится, играя и делая ровные взмахи, а сама зажмурилась, предвкушая полет. Зимой они для меня особенно хороши, хотя в каждое время года я могу найти свою прелесть, когда сажусь на метлу.

Шаловливо коснулся щек ветерок, предлагая вечную игру. Я точно знала, что мне за ним не угнаться. И он смеялся, горячил кровь… Моя сила отзывалась, осыпала снежным серебром лес, мерцала над защитным куполом, который, как и окна, мне порой хотелось разрисовать узорами. Детское желание, непослушное… но искреннее.

Через час я добралась до окраины города. Ева проводила меня и улетела в лес. Наверняка встретимся только к ночи, а может через сутки-другие, не раньше. Вдоволь поохотится, налетается и вернется. Ева всегда возвращалась. Первое время я беспокоилась за нее, но к концу года это чувство сошло на ней.

Во-первых, каждый в окрестностях знал, как выглядит моя сова, и не рискнул бы ее хоть чем-то обидеть. Ведь тогда придется иметь дело со мной. А это чревато последствиями. Во-вторых, я навесила на Еву всевозможные защитные заклинания. Когда она летит по лесу, разбегаются даже лисы и волки, жалобно поскуливая. Жаль, поисковые почему-то не держались. А в-третьих… интуиция подсказывала, что у Евы имеется своя скрытая магия, просто она по какой-то причине пока не проявляется. Может, не хватает особого волшебства? Того самого, рожденного в ночь Ледяной Полночи?

Я немного полетала, рассматривая едва заметные из-за снега черепичные красные крыши, сверкающие разноцветные фонари на каждой улице, украшенную красными и синими шарами ель на центральной площади, а после спустилась возле лавочки Лайдо Хранса, моего давнего знакомого.

Он отдавал распоряжения работникам в торговой лавочке, шустро показывая на полки, где должен располагаться товар, приветливо кивал покупателям, попутно отвешивая комплименты, и важно поглаживал бороду. Но едва увидел меня, забыл обо всем на свете и направился ко входу.

– Эльза, как я рад тебя видеть!

– Дай угадаю, надо обновить заклинания в морозильной комнате? – не удержалась я. Все же Лайдо – гном, он не может без выгоды для себя.

Лайдо рассмеялся, покачал головой и предложил выпить чашечку ароматного чая, объясняя это тем, что я с холода, надо, мол, согреться. И как-то даже не попытался вспомнить, что я – снежная ведьма. Лайдо вел себя подозрительно странно и непонятно, и это грозило мне неприятностями.

Я быстро отдала список покупок одному из служащих Лайдо и направилась за почтенным торговцем в сторону кабинета. Там он быстро и как-то воровато закрыл дверь, активировал все защитные заклинания, даже те, что предназначались от нападения драконов, которых в наших краях не водилось, а потом выдохнул и направился разливать обещанный чай. С четверть часа мы болтали о делах, расспрашивая друг друга о новостях, а затем Лайдо враз посерьезнел. Видимо, сейчас расскажет, что происходит.

– Нехорошие слухи ходят, Эльза…

Я промолчала, сгорая от любопытства.

– Говорят, появился в нашем королевстве сильный огненный чародей из далекой страны. То ли темное дело он там сотворил, и за это его изгнали, то ли сбежал и его разыскивают.

Я задумалась. Все же уровень магии, едва он проявляется, фиксируется Ковеном, спрятать его нельзя. Так же, как и скрыться, если совершил преступление. Именно поэтому чародеев в нашем королевстве не особо опасаются, а лишь побаиваются. Насколько я знаю, с другими странами мы находимся в мирных отношениях. В них для магов приняты схожие законы.

Но сильный чародей… Огненный чародей…

– И что ему нужно у нас, как думаешь?

– У меня в Нардантауне родственники живут, как ты знаешь.

Я хмыкнула. Нардантаун – столица нашего королевства, где торговлей заправляет как раз-таки гномья община, возглавляемая двумя братьями Лайдо.

– Так вот… они навели справки. Этот чародей не заглядывал в столицу, все в небольших городках показывается, да что-то ищет… Или кого-то… Ты будь по осторожнее, Эльза, ладно? Обещаешь?

Я кивнула, поднялась и обняла встревоженного Лайдо. Это раньше как-то усталость была незаметна в его мудрых глазах, а сейчас я остро ее почувствовала, не удержалась и даже добавила ему немного сил. Гном охнул, погрозил пальцем, давая понять, что зря растрачиваю магию, а после крепко обнял сам.

Лайдо снял защитные заклинания, и мы распрощались на пороге кабинета. День давно перевалил за середину, поэтому я покосилась на четыре увесистых тюка, что собрал по моему списку один из работяг Лайдо, поблагодарила и пообещала забрать через полчаса. Перебежала дорогу и пообедала в трактире, наслаждаясь вкусным тушеным мясом и яблочным пирогом, а затем вернулась.

Выгрузила вещи при помощи левитации на улицу, с четверть часа ворожила, накладывая всевозможные заклинания – от порчи, потери, непредвиденных обстоятельств. В самом конце использовала чары, придававшие вещам легкий вес. В итоге тюки парили за моей спиной, а я неспешно шла по празднично нарядной улице, наслаждаясь суматохой, царящей вокруг. Временами заглядывала в витрины с подарками, вдыхала аромат свежеиспеченной сдобы с корицей и изюмом, радовалась жизни.

Неудивительно, что вскоре налетела на незнакомого мужчину, который смог и сам на ногах устоять, и меня удержал под локоть. Одетый в теплый плащ, подбитый мехом, с заплетенными в тугую косу черными волосами и сверкающими темными опалами глазами, он невольно заставил сердце биться чаще.

– Извините, увлеклась, – честно созналась я и постаралась мило улыбнуться.

Видимо, не особо оценил. Покосился на тюки вещей, которые плыли за мной, хмыкнул.

– Радовались бы.